— Тебя не звали, значит, не нужна.
Эти слова Светка выпалила с той же лёгкостью, с какой обычно сообщала цены на овощи. Я смотрела в её лицо и не находила ответа. Телефон в моей руке всё ещё показывал фотографию. Мой Лёша в костюме. Рядом — девушка в белом. Подпись: «Теперь официально».
— Да ладно тебе, Лен. — Светка сжала моё плечо. — У молодых своя логика. Может, без шума хотели.
Экран погас. Я разблокировала его и снова уставилась на снимок. Незнакомые люди вокруг. Цветы. Шампанское. Мой сын. Без меня.
— Ты сама говорила, что Алина тебя не жалует.
Я заблокировала телефон и положила экраном вниз.
— Не в этом суть, Свет.
— А в чём?
— Он мой сын.
Я поднялась с лавочки. Ноги казались чужими. В голове билась одна мысль: я узнала о свадьбе собственного сына из случайного поста в интернете. Даже не от него самого.
— Дома хоть есть что? — вдруг спросила Светка, глядя на меня снизу вверх.
— Ты о чём?
— Ну, для души. Такое дело всухую не обсудишь.
Я покачала головой. Светка всегда была такой — прямолинейной до резкости, но именно она тридцать лет подряд первая приходила на помощь, если кому-то в нашем доме становилось тяжело.
— Подожди, я мигом. — Она решительно направилась к подъезду. — Чай поставь. С мелиссой, как любишь.
Дома я механически включила чайник. За окном сентябрьский вечер окрашивал панельные дома в теплые тона. В таком свете даже наш старый район казался почти приветливым.
Телефон зазвонил, когда я доставала чашки. Лёшин номер. Сердце подпрыгнуло. Палец замер над экраном. Взять? Не взять? Что сказать?
— Мам, привет.
Его голос звучал виновато. Я молчала, комкая в руке полотенце.
— Мам, ты там?
— Да, — ответила я. — Здесь.
— Я звоню... — он прокашлялся. — В общем, хотел сказать. Мы с Алиной расписались. Понимаешь, так вышло...
— Вижу, — перебила я. — Фотографии красивые.
В трубке повисло молчание.
— Прости. Мы решили всё быстро. Без гостей, почти. Родители Алины настояли на фотосессии, но всё было очень скромно.
Я смотрела на закипающий чайник. Пузырьки воздуха поднимались со дна, лопались у поверхности. Как мои невысказанные слова.
— Поздравляю, — произнесла я наконец. — Когда познакомишь с женой?
Теперь очередь Лёши была молчать.
— Скоро, мам. Правда. Сейчас у нас хлопоты с переездом. Алина хочет всё обустроить, прежде чем...
— Понятно, — снова перебила я. Не хотела слышать оправданий. — У меня чайник кипит. Перезвоню позже.
Я отключилась раньше, чем он успел попрощаться.
Звонок в дверь раздался через минуту. Светка стояла на пороге с вином и пакетом мармелада.
— Как в студенчестве, помнишь? — Она прошла на кухню, цокая каблуками. — Когда твой Вадим исчез, мы так же сидели. Только моложе были, задорнее.
Я расставила чашки.
— Лёша звонил.
— И?
— Говорит, решили без гостей. Быстро всё. Ты понимаешь, Свет, я даже не знала, что он жениться собрался. Мы три недели назад виделись. Чай пили. Вот на этих стульях.
Светка разлила красное по чашкам.
— Это всё она, невестка твоя. Наверняка настроила парня. Лёшка-то у тебя мягкий, уступчивый.
Я покачала головой.
— Он взрослый мужчина, Свет. Сам решает.
— Значит, решил тебя не звать. — Светка подняла чашку. — Не переживай. Первая жена — не последняя. Ещё наплачется твоя Алина.
Я отпила. Сладковатое, как в юности. Только тогда оно казалось вкусом свободы, а сейчас — горьким утешением.
— Не хочу, чтобы они мучились. Просто не понимаю, почему...
Я не закончила фразу. В окне напротив зажегся свет. Новостройка, где Лёша снимал квартиру. Теперь, видимо, уже с Алиной.
— Знаешь, Лен, — Светка проследила за моим взглядом, — иногда лучше не понимать, а действовать. Не переделаешь ты ни сына, ни невестку. Но и себя не теряй.
Я кивнула. В голове медленно зрел план.
***
Вторник. Я стояла у прилавка с овощами, перебирая помидоры.
Маленькие, бледные, но других не завезли. Когда-то я выращивала свои — с трещинками на боках. Лёша уплетал их с солью и черным хлебом.
В наушнике играла старая мелодия. Я подпевала шёпотом, не замечая ничего вокруг. И вздрогнула, когда кто-то коснулся моего плеча.
— Елена Сергеевна?
Я обернулась. Передо мной стояла Алина. В строгом пальто, с укладкой словно из журнала. Она казалась случайной посетительницей, забредшей в супермаркет по пути на деловую встречу.
— Здравствуй, Алина. — Я сняла наушник. — Поздравляю с замужеством.
Она улыбнулась. Вежливо, как кассирша в банке.
— Спасибо. Давно хотели вас навестить, но столько хлопот с переездом.
Я кивнула, продолжая перебирать помидоры. Руки двигались сами по себе.
— У вас тут интересный магазин. — Алина осмотрелась. — Я обычно в «Перекрёсток» хожу, но решила заглянуть. Квартира ведь рядом.
— Знаю. Вижу ваши окна из своей кухни.
— Правда? — Её брови приподнялись. — Алексей не говорил.
— Видимо, не счёл важным.
Повисла пауза. Я положила помидоры в пакет и завязала его.
— Елена Сергеевна, я понимаю, вы, наверное, задеты. — Алина понизила голос. — Но мы правда хотели всё скромно. Без лишней суеты.
— Я не лишняя, Алина. Я его мать.
— Конечно-конечно. — Она нервно поправила волосы. — Просто мы решили сделать всё быстро. Даже моих родителей предупредили в последний момент.
Я посмотрела на её безупречный маникюр. Тонкие пальцы с кольцом, которое я видела только на фотографии.
— И они не обиделись?
— Ну... они признают, что у нас своя жизнь. — Алина дёрнула плечом. — Современные отношения требуют пространства.
— Пространства, — повторила я. — Занятное слово.
На кассе стояла Ирка. Женщина с ярко-рыжими волосами. Она знала всех в микрорайоне и сейчас явно улавливала каждое слово.
— Елена Сергеевна, мы обязательно позовем вас на новоселье. — Алина взяла корзинку. — Как только обживёмся.
— Буду ждать. — Я направилась к кассе. — Удачных покупок.
Ирка пробила мои помидоры, молоко и хлеб. Её взгляд метался между мной и Алиной, изучавшей полку с крупами.
— Невестка? — шёпотом спросила она, когда Алина отошла.
Я кивнула.
— В таких каблуках по магазину. — Ирка цокнула языком. — Городская штучка. У меня соседка в таких на корпоративы ходит.
— Она в маркетинге. — Я протянула карту. — Цифровом.
— А, эти. — Ирка выразительно подняла бровь. — Которые в компьютерах живут. Оно и видно. Бледная какая.
Я забрала пакет с покупками.
— Ир, а ты слышала про свадьбу? — вдруг спросила я.
— Чью?
— Моего Лёши.
Ирка замерла.
— А была свадьба-то? Он же вроде с этой... — Она кивнула в сторону Алины. — Не первый месяц вместе.
— Была. На прошлой неделе.
— И тебя не позвали?
Я промолчала. Ответ был очевиден.
— Нет, ну это перебор! — Ирка всплеснула руками. — Моя Танька так невестку к себе не подпускает, что та чуть ли не через забор перелезает. А тут — мать родную забыли позвать!
— Современная жизнь, — ответила я, копируя Алинину интонацию. — Пространство нужно.
Ирка фыркнула.
— Какое пространство? Семья — она семья и есть.
Я вышла из магазина и остановилась у входа. Дождь сыпал мелкими каплями. Небо затянуло серым. Я раскрыла зонт, переживший ещё Вадима.
Дома я первым делом подошла к окну. Отсюда была видна новостройка — розовая, с синими вставками. Квартира сына находилась на пятом этаже. Окна тёмные.
Пока варился суп, я думала об Алине. О её безупречном пальто и снисходительном тоне. О том, как она говорила «мы решили», хотя явно решила всё сама. Лёша никогда бы не оставил меня без приглашения.
В восемь вечера в окнах напротив зажегся свет. Я видела силуэты — она и он. Сердце сжалось. Я встала, подошла к выключателю и решительно щёлкнула им несколько раз. Свет в моей кухне замигал, как сигнал бедствия.
Я не знала, заметят ли они. Но это был первый ход в моей тихой игре.
— Ты с ума сошла, что ли? — Светка смотрела на меня, приоткрыв рот. — Морзянку им подаёшь?
Я помешивала суп. На столе лежал блокнот с расписанием. Третий день я включала и выключала свет по вечерам. Сначала в восемь, потом в девять, потом в десять.
— Это не морзянка. Просто напоминание.
— О чём? Что ты псих?
— Что я существую, Свет. Что я здесь.
Светка покачала головой и отхлебнула чай.
— Думаешь, заметят?
— Уже заметили. — Я улыбнулась. — Вчера Лёша в окно выглядывал. Долго смотрел.
— И что?
— Ничего. Просто смотрел.
Светка вздохнула и потянулась за конфетой.
— Может, проще позвонить? Сказать: сынок, я обиделась, давай мириться?
— Я не обиделась, Свет.
— А что тогда?
Я отложила ложку и села напротив.
— Знаешь, когда Вадим ушёл, Лёше было двенадцать. Помнишь, как он тогда сказал? «Мы справимся вдвоём, мам». И мы справились.
— И что?
— А теперь он сам ушёл. И даже не попрощался толком.
Светка хмыкнула.
— Ты драму-то не разводи. Женился парень, не на край света уехал.
— Дело не в этом. — Я постучала пальцами по столу. — Дело в том, что его жена решила, что я лишняя. А он согласился.
— Вот и выясни с ним.
— Нет, Свет. Я не буду давить. Не буду звонить. Не буду навязываться. Я просто буду мигать своим светом. Как маяк.
— Псих ты, Ленка. — Светка покачала головой, но в глазах мелькнуло одобрение. — Упрямая всегда была.
После её ухода я занялась обычными делами. Помыла посуду. Проверила почту. В девять подошла к окну. На пятом этаже розовой новостройки горел свет. Я щёлкнула выключателем пять раз. Пауза. Ещё пять.
Через минуту в дверь позвонили. Я вздрогнула. Звонок повторился — резкий, нетерпеливый. Не Светка, она бы уже кричала. Я посмотрела в глазок.
Лёша.
Я открыла дверь, стараясь сохранить спокойное выражение лица.
— Привет, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу.
— Здравствуй, — я посторонилась. — Проходи.
Он вошёл, снял куртку. Похудел, под глазами тени. На кухне сел за стол — туда, где всегда сидел с детства.
— Чай будешь?
— Нет, спасибо. — Он барабанил пальцами по столешнице. Нервничал. — Мам, что это за сигналы?
— Какие сигналы? — Я села напротив.
— Ты мигаешь светом. Третий вечер.
— А, это. — Я пожала плечами. — Просто электричество шалит. Надо вызвать электрика.
Он посмотрел недоверчиво.
— В одно и то же время?
— Примерно. Когда включаю плиту.
Лёша вздохнул.
— Мам, я же вижу, что ты... — он запнулся, подбирая слово.
— Что я — что?
— Сигналишь.
Я улыбнулась.
— И что же я сигналю?
— Не знаю. — Он провёл рукой по волосам. Жест, который перенял от отца. — Наверное, что обиделась.
— Я не обижаюсь, Лёш. Это бессмысленно.
— Тогда зачем?
Я посмотрела в окно. С моего места был виден только кусочек розовой новостройки.
— Хочу, чтобы ты помнил, где твой дом.
— Мам, я помню. Просто сейчас столько всего навалилось. Переезд, работа. Алина хочет ремонт.
— Конечно. — Я кивнула. — Я понимаю.
— Правда?
— Правда.
Он немного расслабился. Плечи опустились.
— Мы обязательно тебя пригласим. Как только обустроимся.
— Алина уже говорила. В «Пятёрочке».
Лёша удивлённо поднял брови.
— Вы виделись?
— Случайно. Она очень элегантная, твоя жена.
Он улыбнулся. Первая искренняя улыбка за весь разговор.
— Да, она такая. Всегда выглядит на миллион.
— И работа интересная. В маркетинге?
— В диджитал-маркетинге, — поправил он с гордостью. — Она крутой специалист. Её даже переманивали в Москву.
— Почему не поехала?
— Из-за меня. — Он опустил глаза. — Я не хотел уезжать так далеко от... от дома.
От меня, поняла я. Не сказал, но подумал.
— Это правильно, — я коснулась его руки. — Корни важны.
Он кивнул.
— Мам, насчёт свадьбы... Я хотел тебя пригласить. Честно.
— Но?
— Но Алина считает, что отношения с родителями нужно... как она говорит, перезагрузить.
— Перезагрузить, — повторила я, пробуя слово на вкус. — Интересный подход.
— Она не со зла. Просто у неё свои представления.
— Я понимаю.
Он встал, нервно прошёлся по кухне.
— Ты ведь не будешь больше мигать?
— Не буду, — согласилась я. — Если ты придёшь в воскресенье на обед.
— В это воскресенье?
— Да. С женой.
Лёша замер у окна. Отсюда он мог видеть свои окна. Свет в них всё ещё горел.
— Алина может быть занята...
— Тогда приходи один, — я тоже встала. — Но если хочешь, чтобы я перестала сигналить, приходи.
Он обернулся. В глазах мелькнуло что-то — уважение? удивление?
— Хорошо, — сказал он наконец. — Я приду.
Когда за ним закрылась дверь, я подошла к окну. В темноте розовая новостройка казалась декорацией. Я выключила свет. Потом включила. И ещё раз.
Последний сигнал. Теперь надо готовиться к воскресенью.
***
Суббота началась с дождя. Я проснулась рано и первым делом выглянула в окно. Небо затянуло низкими облаками. Мокрые ветки постукивали по стеклу.
— Ну и погодка, — пробормотала я, ставя чайник.
Я не ждала чудес от завтрашнего обеда. Не верила, что Алина согласится прийти. Возможно, даже Лёша найдет причину отказаться. Но подготовиться стоило.
Наскоро выпив чай, я оделась и отправилась на рынок. В это время там малолюдно — только ранние птички и зевающие продавцы.
Я двигалась между рядами, придирчиво выбирая. Сочные помидоры, пахучий укроп, мандарины. Обязательно мандарины. Лёша с детства их уплетал.
— Хорошеешь, Сергеевна, — окликнул меня Михалыч, торговец яйцами. Он всегда откладывал для меня деревенские. — На встречу собралась?
— Сына жду, — ответила я, разглядывая крупные коричневые яйца. — С женой.
— О! — Михалыч оживился. — Это который по компьютерам? Женился, значит? Молодец парень! Держи самые крупные. С желтками — во! — он развёл пальцы, показывая размер.
Я набрала продуктов на неделю. Тяжёлая сумка оттягивала плечо, но я не торопилась домой. Обходила лужи, разглядывала витрины, соображала, что приготовить. Лёшины любимые котлеты? Или рыбу? А может, плов?
Дома я разложила покупки и составила план. Борщ — сегодня, чтобы настоялся. Мясо замариновать к вечеру. Салаты — с утра.
Я так углубилась в приготовления, что не сразу заметила сообщение на телефоне.
«Мам, прости, завтра не выйдет. Алина неважно себя чувствует. Перенесём?»
Я перечитала несколько раз. Странно, но не удивилась. Отложила телефон, не ответив. Посмотрела на продукты, разложенные на столе. На мандарины, которые теперь некому будет есть.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стояла Светка.
— Чего такая задумчивая? — спросила она, проходя на кухню. — Ого, ты тут разносолы готовишь?
Я рассказала про отказ. Светлана покачала головой.
— Так и знала. Эта твоя Алина — фрукт еще тот.
— Откуда ты знаешь? Ты её даже не встречала.
— По твоим словам вижу. — Светка открыла вино. — Помнишь Верку с четвёртого? У неё такая же невестка была. Всё мужа настраивала против матери. Кончилось тем, что Верка их на порог не пускает.
— Я не хочу так.
— Конечно, не хочешь. Но иногда нужно показать характер.
Я помешивала борщ, думая о своём. Идея родилась внезапно, ясная и дерзкая.
— Свет, поможешь мне завтра?
— С чем?
— Отнести кое-что Лёше. Я сама не дотащу.
Она прищурилась.
— Что задумала?
— Сама увидишь.
Утром мы с корзиной, полной продуктов, стояли у подъезда новостройки. Розовые стены светились на фоне серого неба.
— Уверена, что нас впустят? — Светка сомневалась. — Там же домофон.
— Впустят, — твердо ответила я. — Я знаю код.
— Откуда?
— Лёша как-то обмолвился.
Мы поднялись на пятый этаж. Светка пыхтела.
— Ну и верхотура. У них хоть лифт есть?
— Есть, но не работает. Экономят на обслуживании.
Мы остановились перед дверью с номером 57. Я собралась с духом и позвонила.
Долго никто не открывал. Потом послышались шаги, и дверь распахнулась. На пороге стоял Лёша в домашних штанах и футболке. Увидев нас, он моргнул от неожиданности.
— Мама? Что ты тут делаешь?
— Привезла еду, — я улыбнулась. — Раз уж вы не можете прийти, решила сама заглянуть. Алине лучше?
— Она... — Лёша замялся. — Она еще спит.
— Значит, вовремя. — Я решительно шагнула в квартиру. — Поможешь разгрузить корзину?
Светка подмигнула Лёше и тоже вошла.
Квартира оказалась светлой и почти пустой. Минимум мебели, светлые стены, ничего лишнего. На кухонном столе — ноутбук и чашка недопитого кофе.
— Тут у вас... воздушно, — заметила Светка.
— Мы еще не всё купили, — Лёша помогал мне выкладывать продукты. — Алина хочет сначала спланировать интерьер.
— Практично, — кивнула я, доставая контейнер с борщом. — Вот, сварила вчера. И мясо. И яйца от Михалыча, знаешь, особенные. И мандарины.
Лёша смотрел на гору продуктов с растерянностью.
— Мам, зачем столько?
— У молодых всегда аппетит богатырский, — вставила Светка. — А готовить, небось, времени нет. Правда, Лен?
Я кивнула, раскладывая продукты по полкам почти пустого холодильника.
— А это что? — Лёша указал на объемный пакет.
— Яйца, — ответила я просто. — У меня есть. Молодым пригодятся.
Светка фыркнула, пряча улыбку.
В этот момент в коридоре послышались шаги. В дверях кухни возникла Алина. С безупречной укладкой, в шелковом халате. Никаких следов недомогания.
— Доброе утро, — произнесла она, застыв на пороге. — Не знала, что у нас визитёры.
— Здравствуй, Алина, — я улыбнулась. — Мы ненадолго. Привезли вам домашней еды.
Алина перевела взгляд на стол с продуктами, потом на Лёшу. В её глазах читался вопрос: «И ты это допустил?»
— Как мило с вашей стороны, — процедила она наконец.
— Пустяки, — я закрыла холодильник. — Мы уже уходим. Приятного аппетита.
Уже в дверях я обернулась.
— И не забудьте про яйца. Свежие.
Выйдя из подъезда, Светка расхохоталась.
— Ну ты выдала, Ленка! «У меня есть яйца!» Видела бы ты физиономию этой цацы!
Я улыбнулась. Первый раунд определенно за мной.
Три дня после нашего визита телефон молчал.
Я не мигала светом, не звонила, не писала. Ждала. Нельзя торопить события — так учила меня мама.
В среду вечером в дверь позвонили. Не Светка — она стучит дважды, с паузой. Курьер тоже отпадал.
На пороге стояла Алина. Без идеального пальто — в джинсах и свитере, с собранными в хвост волосами. Она выглядела моложе и... естественней.
— Здравствуйте, Елена Сергеевна, — голос звучал необычно тихо. — Можно к вам?
Я молча отступила, пропуская гостью. Она вошла, огляделась. Заметила фотографии Лёши на стене — от детского сада до выпускного.
— Проходите на кухню, — предложила я. — Кофе будете?
— Если можно.
Мы сели за стол. Я ключила чайник, достала печенье. Алина держала спину ровно, но пальцы нервно теребили браслет.
— Лёша знает, что вы здесь? — спросила я, нарушая тишину.
— Нет. — Она покачала головой. — Он на работе. Задержится сегодня.
— Понимаю.
Алина подняла глаза. В них читалось напряжение.
— Я пришла извиниться.
Я молчала, ожидая продолжения.
— За свадьбу. За то, что мы вас не позвали. Это было... некрасиво.
— Почему вы решили извиниться сейчас? — спросила я, наливая кофе.
Она взяла чашку обеими руками, словно согреваясь.
— Из-за яиц, — призналась она и слабо улыбнулась. — И борща. И вашего визита.
— Не понимаю.
— Вы могли закатить сцену, — Алина смотрела в чашку. — Могли позвонить, высказать всё, настроить Лёшу против меня. Но вместо этого принесли еду.
— А что в этом особенного?
— Моя мама так никогда бы не сделала. — Она отпила кофе. — Она бы объявила сражение. Или вообще прекратила общение. Она... взрывная.
Я кивнула. Картинка прояснялась.
— Вы думали, что я буду такой же?
— Да, — Алина поставила чашку. — Я выросла в семье, где личное пространство — это фантастика. Мама контролировала каждый шаг. Мне казалось, и свекрови такие.
— И вы сразу поставили барьер.
— Да, — она опустила глаза. — Глупо, верно?
— Не глупо. Естественная защита.
Мы помолчали. За окном темнело. В доме напротив зажигались окна — одно за другим, как светлячки.
— Знаете, я не планирую вторгаться в вашу жизнь, — сказала я наконец. — Не буду навязывать советы, приходить без предупреждения, оценивать ваши решения.
— Правда? — В её голосе сквозило сомнение.
— Правда. Но я хочу иногда видеть сына. И, если сложится, найти общий язык с его женой.
Алина улыбнулась — впервые открыто.
— Это было бы замечательно.
— Только имейте в виду, — я подмигнула, — иногда я буду мигать светом. По вечерам. Просто чтобы знали — я рядом, если понадоблюсь.
Она кивнула.
— По рукам.
Мы допили кофе, беседуя о мелочах. О Лёшиных привычках — он, оказывается, до сих пор сортирует носки по цветам, как я научила. О рецепте борща — Алина призналась, что никогда его не варила. О книгах, фильмах, работе.
Когда она собралась уходить, стало совсем темно. Я проводила её до двери.
— Спасибо за кофе, — сказала Алина. — И за понимание.
— Не стоит благодарности.
— Мы ждём вас в воскресенье на обед. Лёша обрадуется.
— Приду обязательно.
Когда за ней закрылась дверь, я вернулась на кухню и посмотрела в окно. В новостройке напротив Алина уже поднималась по лестнице — её силуэт мелькал за стеклянными дверями подъезда.
Я подошла к выключателю и щёлкнула им несколько раз. В ответ в окне розовой высотки вспыхнул и погас свет. Раз, два, три. Я улыбнулась.
Сигнал получен.
В воскресенье я надела любимое платье и отправилась к молодым. С пустыми руками — мы договорились с Алиной, что готовить будет она. Первый опыт вышел неидеальным — борщ кисловат, котлеты суховаты. Но мы с Лёшей хвалили каждое блюдо.
После обеда отдыхали на балконе. Лёша рассказывал о работе, Алина — о проектах. Я наблюдала за ними: как переглядываются, как Лёша машинально поправляет ей прядь волос, как она незаметно касается его руки.
— О чём думаешь, мам? — спросил Лёша, перехватив мой взгляд.
— О том, что у тебя отличный вкус, — ответила я, глядя на Алину. — В женщинах.
Алина смутилась, но ответила улыбкой.
— У вас тоже, — сказала она. — В сыновьях.
Вечером, вернувшись домой, я устроилась с книгой. За окном сгущались сумерки. Я сидела без света, наслаждаясь тишиной и полумраком.
Вдруг в окнах напротив замигал свет. Раз-два-три. Пауза. Еще раз-два-три.
Я отложила книгу и подошла к выключателю. Ответила тем же сигналом.
Связь установлена.
***
Если вы когда-нибудь чувствовали себя лишними в жизни собственных детей. Или, наоборот, боролись с чрезмерной опекой родителей. Поделитесь.
Какие сигналы вы подаёте близким? Подписывайтесь.
Каждый ваш донат — это свет в моём писательском окне!
***