Хорошо помню день, когда я узнала, что мама больна.
Стоял мокрый и веселый апрель, в окна било солнце и воробьи радостно орали, перекрывая, кажется, даже шум машин. Была суббота, и чай с мелиссой, и шарлотка, недавно вынутая из духовки.
Потом мы с мамой собирались вместе погулять по магазинам. «Подберем мне на лето что-нибудь модное», – сказала она, разливая чай по чашкам, и вдруг ее рука затряслась так, что с заварника слетела крышка, а чай полился мимо. Мама вдруг покачнулась, я вскочила и едва успела забрать у нее чайник. Осторожно усадила ее на стул, заглянула в глаза.
– Голова кружится, – как-то неуверенно сказала она. – Наверное, надо бы прилечь.
– Мам, это у тебя первый раз такое? – спросила я, уложив ее на диван.
– Ну, почти первый… Недавно началось. Так странно, я всегда была довольно здоровой, всё было нормально, – на мамином лице мелькнула тревога. – Скоро пройдет… должно пройти. Это погода.
Но всё оказалось намного хуже. Еще через неделю маму забрали на «скорой» с работы – потеряла равновесие, ударилась о стеллаж с книгами и потеряла сознание.
Обследования, анализы, МРТ… и диагноз «злокачественный рассеянный склероз». Редкая и самая поганая разновидность без положительных прогнозов.
– Не лечат это, вы поймите! Мы не знаем, как это лечить! И никто не знает! – профессор-невролог, похожий на моржа, тоже был расстроен. – Только чудо…
К июню мама почти не ходила, к началу июля постоянно была в стационаре с короткими возвращениями домой. Ей становилось все хуже. А я просто медленно сходила с ума от невозможности ей помочь. Приходя из больницы, я места себе не находила. Всё валилось из рук, как ни пыталась я собраться.
Я могла только перерывать информацию в Сети. Всё, что касалось склероза. Сайты, форумы, чаты. Это давало хоть какую-то иллюзию надежды. Но ничего не находилось.
Сегодня я пятый час читала статьи на Ланцете, когда на экран со старомодным «чпок» выплыло окно.
«Найди звезду, – древний дизайнерский шрифт с завитушками читался с трудом. – И тогда радуга откроет тебе свою тайну». И больше ничего, ни приглашения подписаться, ни еще какого-то диалога.
Бред какой-то, раздраженно подумала я, щелкая «Закрыть». Печенье, блин, с предсказаниями, уйма смысла. Как вообще это понимать? Какая связь между звездами и радугой? Откуда вообще это здесь?
Выбралась из-за компа, потянулась и пошла на балкон, подышать свежим воздухом после грозы. Механически подумала: «О, точно, радуга…»
Она раскинулась от края до края неба. С правого края ее разноцветные ленты полоскались где-то в Оби, с левого терялись среди кварталов Левобережья. Я вздохнула, пытаясь разглядеть точку, где кончается этот поток цвета. Что там? Глупый горшок золота, который охраняет такой же бессмысленный лепрекон?
В дверь позвонили, я подошла и заглянула в глазок. Соседка с букетом разноцветных астр и большим кабачком в руках. С дачи приехала, понятно.
Я вздохнула и открыла.
– Здравствуй, Наташ, шла мимо – дай, думаю, подкину девчонке кабачка, у самой-то нет, небось. Мама болеет, так и купить забудешь, и не готовишь ничего!
Я невольно поморщилась от ее пулеметной стрекотни, и соседка, кажется, заметила. Замолчала и закончила уже спокойнее:
– А витамины надо есть! И астрочек вот возьми, смотри какие красивые, как звездочки!
Она сунула мне в руки свои сокровища и радостно нырнула в сумку в поисках ключей.
– Спасибо, – буркнула я и отступила в прихожую. Пристроила овощ на обувную полку, а цветы понесла в комнату. Мимоходом отметила, что всё затянуло пылью. Я давно ничего не убирала.
Нашла вазу, поставила астры в воду, и вдруг увидела, что они почти сияют в полумраке какой-то серебристой белизной. Астры… Звезды!
Я, будто в тумане, выдернула из вазы самый большой цветок и вылетела на улицу, на ходу сунув в карман телефон и кошелек. Радуга еще не погасла, и я припустила почти бегом туда, где ее конец упирался в застройку, но быстро остановилась. Слишком далеко. Добраться пешком было нереально, и я оглянулась в поисках такси.
Уставшая «рено» со знакомой расклейкой приткнулась у хлебного киоска. Я распахнула пассажирскую дверь и плюхнулась на переднее сиденье.
– Во-он туда поедем, где радуга кончается! – выпалила я и только теперь посмотрела на водителя. Кавказец средних лет задумчиво жевал кусок лаваша и смотрел на меня. Потом молча отложил лепешку и тронулся с места.
– Место заметь только, куда ехать будем, – невозмутимо сказал он. «Дура», – выругалась я про себя и уткнулась в навигатор. Нашла примерный адрес. Тот район я знала, когда-то там жила моя подруга.
Через пять минут мы приехали. Радуга, конечно, была дальше, но мне почему-то очень нужно было проверить именно этот двор. Ориентиром была высокая «свечка» из желтого кирпича. Я вышла из машины и расплатилась.
– Возьми вот лаваш, пока важные дела делаешь, кушать не забывай, – сказал вдруг водитель. Я ошарашенно взяла половину еще теплого хлеба и едва не вцепилась в него зубами тут же. Рот наполнился слюной. «С-спасибо», – выдавила я, развернулась и помчалась в обход многоэтажки. Это где-то здесь!
Но вокруг никого не было, только большая черная кошка неспешно умывалась на тротуаре, задумчиво глядя на меня зелеными глазищами. Я присела на ближайшей скамейке и ошарашенно помотала головой. Наваждение таяло, как туман. И зачем только я сюда примчалась?
И тут из кустов палисадника на тротуар выбрался небольшой чело… я заморгала. Да, человечек в зеленом камзоле, ростом чуть больше моей ладони. Из-под шляпы-котелка торчали рыже-седые клочковатые кудри, в зубах дымилась трубка, а подмышкой было зажато седло.
Его он закинул кошке на спину и пристегнул сложной упряжью. Я сидела, не понимая, откуда взялся такой странный бред. Лепрекон, провалиться мне на месте!
– Смотри, провалишься! – вдруг скрипнуло под ухом. Я подпрыгнула.
– Видишь меня, что ли? – продолжал тот же голос. – Ишь, глазастая! И звезда при ней, и хлеб! Прямо знает, всё знает, у-умная… Говори, чего надо! Золота, что ль?
– Мне не надо ничего, – пересохшим горлом просипела я и откашлялась. Это ведь была правда. Зачем мне горшок золота? Смысл? А он же всего лишь лепрекон, а не бог. Чего я у него попрошу?
– Спасибо… вот, возьмите, и цветок и хлеб, если вам они нравятся, – сказала я уже увереннее и встала со скамейки.
– Стой! Я тебя не отпускал еще, помчалась она… Редко кто знает наши обычаи. Пошли со мной, чаю попьем. Подождут меня, – лепрекон отстегнул седло с кошачьей спины и хлопнул зверя по загривку. – Иди, Кат Ши, отдохни пока.
Кошка недовольно дернула хвостом и не спеша двинулась в высокую траву.
– А… А почему вы не в Ирландии? Вы же лепрекон! – не удержалась я.
– Лей’тбрах’ан, ну, да ты все равно не выговоришь. Смешно получилось, на самом деле. Решили мы с вашими местными кладовиками и анчутками друг к другу в гости съездить. Посмотреть, кто как живет, и что интересного делается… Главным образом, что где пьют, конечно, – человечек ухмыльнулся. – И я весьма оценил ваш самогон, прозрачный как слеза. Очнулся на исходе следующего лета. Подумал, да и остался здесь жить. Почему бы лепрекону не жить в Сибири? Холоднее, конечно, но я привык. Пошли, а то заметят, что ты с пустотой разговариваешь!
Он приглашающе махнул мне рукой и шагнул в кусты. Я растерянно нырнула вслед за ним под навес из мокрых листьев сирени и оказалась на крошечной полянке. К корням куста прижался небольшой домик, сложенный из камня и заросший мхом до самой крыши.
– Сиди тут, дылда, а я сейчас, – сказал лепрекон и прихватив астру и кусок лаваша, скрылся внутри. Я опустилась на траву и осмотрелась. Здесь было странно, но уютно. И места вполне хватало, чтобы сидеть, поджав ноги.
Через минуту он появился снова с кружкой для себя и кастрюлей для меня. Снова исчез в домике и вытащил на свет здоровенный, с него ростом кувшин, от которого поднимался пар. Наклонил емкость и наполнил кастрюлю, протянул мне. Сам же с кружкой устроился напротив.
Это был, конечно, не чай, а какой-то странный травяной отвар, который бодрил, как хороший кофе, и развязывал язык не хуже портера. И я рассказала всё – и о маме, и о себе… Лепрекон, наверное, ничем не мог мне помочь, но остановиться я не могла. Мне нужно было кому-то рассказать! И стало чуть легче, будто я вынырнула откуда-то с большой глубины. Вдруг подумалось, что мы с мамой сможем пережить всё, что будет, как бы оно ни обернулось.
Ирландский эмигрант молча прихлебывал из кружки и посматривал на меня. Наконец, допил и поднялся.
– Пора мне. И тебе пора, – с этими словами он вышел наружу, на свет и солнце. Я выкарабкалась за ним. Кошка уже подходила, будто знала, что ее скоро позовут.
– Знаю, чего хочешь, хоть и не сказала. Мы, лепреконы, желания тоже можем исполнять, если кому очень нужно. Вот, возьми, – и человечек протянул мне на ладони зерно. – Дома смели в муку и разведи в молоке. Дай выпить больной. И спасибо мне не говори!
Он сердито фыркнул и вскочил в седло. Кошка скрылась в зарослях, как маленький тигр с рыжим воином на спине.
Золотистое крупное зерно лежало на моей ладони и вдруг сверкнуло радужным переливом. Погасло.
Пора было идти домой. Молоть, поить и молиться.
Автор: Людмила Демиденко
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ
