Большой Проигрыватель

В очередной раз отправив половину группы на пересдачу, Иван Андреевич Морозов, доцент, кандидат наук, но всё ещё «молодое дарование» и «надежда факультета», вернулся на кафедру, поставил чайник и, чтобы скоротать время до следующего экзамена, стал пролистывать на телефоне новостные заметки. Писали, что сегодня перекроют улицы где-то у чёрта на куличках, что смотровую площадку «Москва-Сити» закроют для посетителей аж на целую неделю и что солнечная погода уже сегодня сменится ливнем, «который принесёт в столицу грозовой фронт с берегов Балтийского моря»...

Ты не дождался письма — в чем дело? Что за печальный знак? Если сова к тебе не прилетела, можно прожить и так. Хогвартс — что Хогвартс — красивый замок, мало ли их таких? Значит, не сказка, а мелодрама правит в делах мирских. Пушкин, Эйнштейн, Васнецов и Бродский — все обошлись без сов. Взглянем реально и филоСОВски. Нужное волшебство сами устроим, не по указке, в книгах (не колдовских) сами напишем другие сказки — пусть кто-то верит в них...

Рюкзачок я нахожу на Апрашке. Или это он находит меня? Как там, притяжение родных людей, родных вещей. Магазинчик специфический, полный оккультной атрибутики, и после развалов с джинсами, куртками и кроссовками смотрится он странно. Тома вечно вытаскивает меня в какие-то непотребные места. А я и не возражаю. Пока она выбирает набор свечей и перечисляет мне отличия карт Ленорман от колоды Таро, я брожу по магазинчику, не особенно вслушиваясь. Рюкзак, совершенно обычный на вид, спокойно висит на стене между пластиковым рогатым черепом и бумажным китайским свитком...

Кальмин отрабатывал новое заклинание — «Огненный дождь», когда на вытянутую руку ему свалился почтовый голубь. Маг дернулся, отклоняя поток пламени, и глупая птица чудом не изжарилась. На защитный балахон посыпались случайные искры. — Дерьмо пернатое! Дождешься, спалю! — рявкнул Кальмин и подхватил незадачливого посланника. — Чего там у тебя, показывай. К нему уже топал Римси, колыхаясь пухлым телом. Голубя они ждали давно, и вот, наконец, он прибыл. Кальмин вытряхнул из капсулы скрученную записку, развернул...

Хема бежит по этажам — счастливая, юная. Спрашивает, как и всегда, кто появился здесь раньше: она или я? Она хочет знать, кто из нас нужнее для дома. И я, как всегда, отвечаю, что мы обе одинаково важны. Выйди любая из нас наружу — дом умрёт. Так случилось с прежним, старым домом. Сначала его поразила незнакомая мне прежде болезнь. Он отделился от других домов, ушёл внутрь себя. В стенах его гулял едкий дым, верхние этажи покрывал жирный пепел. Попавший внутрь яд постепенно разрушал его. Хема — вялая, сонная, отравленная — перестала говорить со мной и всё больше спала...

Автор: Натали Исупова Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ

Вика не помнила, как влетела в квартиру с ребёнком на руках, с силой захлопнула дверь. Коляска с пакетами из магазина осталась где-то на этаже. Возвращаться за вещами не хотелось. Там опять она. Ничего, Дима скоро придёт с работы, занесёт продукты, закатит коляску. Но что делать с сумасшедшей? Полицию вызывать? И что она им предъявит? Что у старой карги при взгляде на ребёнка что-то триггернуло? Женщину передёрнуло, когда она вспомнила, как соседка по этажу, обычно незаметная бабушка в цветастом...

После долгих уговоров Марк Леонидович согласился поехать в Таиланд, но с двумя условиями. Во-первых, жена и дочь не будут ограничивать Марка Леонидовича в еде и алкогольных напитках, на время позабыв о его диабете, язве и прочих болячках. Раз уж они решили раскошелиться на отдых по системе «все включено», то он съест и выпьет столько, сколько посчитает нужным. Во-вторых, Марк Леонидович потребовал забронировать номера на разных этажах, чтобы их семьи отдыхали хоть и вместе, но как бы врозь. Тогда не придется постоянно терпеть присутствие зятя...

Заросший по самые глаза мужчина с большим старинным фотоаппаратом на штативе зазывал туристов на набережной: — Художественная фотография! Моментальная распечатка! Почти даром! Слава хотел пройти мимо, но Полина его остановила: — Пойдем, сфотографируемся на память. Смотри, какой вид красивый. Слава фотографироваться не любил, но решил не спорить. С Полиной он познакомился всего три дня назад, в отеле. Слава недавно расстался с девушкой и уехал на море, чтобы забыться, а Полина приехала на юг вместе с двумя подружками...

Порыв ветра забросил капли дождя в открытую балконную дверь. Из-за туч выглядывала луна, и по полу квартиры плясали тени. Стул недовольно заскрипел: — Вы полюбуйтесь, какая сырость. Еще и ветер прямо в спинку дует. Это никуда не годится! Не сегодня завтра я рассыплюсь в труху. — Она просто не закрыла дверь, — зашуршала кровать из дальнего угла комнаты. — Забыла. А ты придираешься. — Ишь ты, придираюсь! Да я и ножкой не скрипнул против, когда она переехала. Но уже сколько времени прошло, а она так и кидает на меня одежду, будто я вешалка какая-то! Жуткая девица...

Когда я наткнулся на Микки в библиотеке, мне показалось, будто я вижу ее впервые. Хотя, конечно же, это было не так. Она раз в неделю посещала мои лекции, приходила всегда до звонка и незаметно проскальзывала на задние ряды амфитеатра. Сидя там, наверху, и склонившись над тетрадями, она похожа была на невзрачного, съежившегося от холода и взъерошенного воробушка. Она куталась в огромный серый шарф почти в любую погоду, пепельная челка падала на лоб, скрывая глаза, увеличенные очками до размера кукольных...

Октябрьские сумерки – самое холодное состояние погоды. Их куда тяжелее переносить, чем, скажем, зимние. Идешь себе в теплом пуховике, нос в шарф укутан. Шерстяной свитер щиплет за шею и руки, и тебе так уютно в своем коконе. А октябрь… Ветра беспощадные, бросают в лицо горсти дождя, от которого не спасет ни один зонт. Отопление в трамвае еще не включили – не морозы ведь еще. И Алина все никак не купит себе новую куртку, потолще. Денег вечно не хватает – то мама заболеет и нужно тратиться на лекарства, то подошва на туфлях треснет...