Гуси тоже это не любили, о чём и поведал обществу очередной вопль наёмника.
-Я в клетку не вернусь! – выдал Крамеш.
-Оша-леть! – выдохнул Вран, - Он тут ещё и условия ставить будет! Хотя… даааа… в клетку ему и правда, больше нельзя.
-Почему это? – удивились Таня и Шушана.
-Да потому, что от неё мало что осталось! – Вран сходил в комнату и принёс нечто откровенно пожёванное, только отдалённо напоминающее клетку.
-Ладно, пока я ему открою небольшое помещение в междустенье, закинешь его туда, а потом лисы вернутся, разберёмся, куда его! – решила Шушана, которой надоела эта ситуация, а потом… у неё там щенок в кухне один сидит!
-Мне… крылья надо посмотреть! – опять подал голос наёмник.
-Да уж! У него предплечья уже побелели. Гусики очень уж стараются, - вздохнула Таня. – Ладно. Вран принеси что-нибудь, чтобы завязать этому типу глаза, тогда я его осмотрю.
Нет, проще, конечно, было все врачебные манипуляции проводить на вороне, но кто ему мешает внезапно прыгнуть на пол и встать с него уже человеком?
-Что ж с ним всё так сложно, а? – вздыхала про себя Таня, пальпируя повреждённые места.
-Нет, перелома нет. Слушай, а у тебя в любой форме такая скорость регенерации? – уточнила она у наёмника, над которым возвышался Вран, а по обе стороны сидели крайне настороженные гуси. Не было только Гудини, который уволок добычу к себе и был занят – умащивал добычу и раздумывал, а нельзя ли ещё как-нибудь добраться до дичи…
-Быстрее в истинной форме, - буркнул Крамеш. – А если я поклянусь, что не трону тебя, ты… ты, может, меня отпустишь?
-Не может и не отпустит! – рявкнул Вран, - Охамел совсем!
Это же подтвердили и Тявин с невестой, которые вернулись в гостиницу и обнаружили там крайне смущенных гусей, которых распекала Шушана, гордого Гудини со странно-азартным блеском в глазах и наёмника, предплечья которого перевязывала Таня.
-Эк у вас… затейливо! – хмыкнул Тявин. – А может, и не тратить время, а? Что уж там? Я вот страсть как не люблю, когда кто-то угрожает моим друзьям!
Йиарна задумчиво покосилась на Таню:
-Сокол… ловский ничего не говорил, зачем ему вот это нужно? – она указала на наёмника с тёмной повязкой на глазах. – Может, и не так уж требуется, а?
Тане пришлось применить все свои таланты убеждения, чтобы уговорить лис не утилизировать «это» раньше времени.
Крамеша поместили в особое помещение, открытое Шушаной, откуда он уж точно сбежать не мог, какую бы форму не принимал, гуси, в предвкушении возвращения хозяина, поплелись к себе, а Таня вернулась к своей уже давно остывшей чашке чая.
-Весело, весело встретим новый год, - вспомнилась весёлая песенка.
-Да и ладно, все живы и даже в полном рассудке! – порадовалась она, поднимая на колени Мышку. – Опять же, собака есть. Маленькая, правда, но зато наша! Красота!
Начало этой книги ТУТ
Начало первой книги серии "По эту сторону" ТУТ
Все остальные книги и книжные серии есть в Навигации по каналу. Ссылка ТУТ.
Короткие "односерийные" публикации можно найти в навигации по отдельным публикациям. Ссылка ТУТ
Ссылки на книги автора можно найти ТУТ
Все фото в публикациях на канале взяты в сети интернет для иллюстрации
Красота – вещь такая… разнообразная! Кому-то красиво розовые бантики в глобальном количестве, кому-то пламенеющая готика, а кому-то – вожделенная шмотка с физиономией краша во всю ширь и длину.
Именно о последней красоте и мечтала Вика. Мечтала она всегда активно - чего там тихо и про себя мечтать-то? Надо донести о своих мечтах тем, кто их может и должен исполнить, вот она и доносила - долго, часто и старательно. Проблема была в том, что эти взрослые… они же ничего, ну вообще ничего не понимают!
-Викусь, ну, зачем тебе ещё одна футболка с этим корейцем, а? – пожимала плечами мама. – У тебя его физиономией вся комната увешана!
-Мне надо! – уверяла мечтательница. – Мамусечка, ну, мне очень-очень-преочень надо!
Правда, Ирина дочку знала с рождения и даже несколько раньше, так что уже научилась пропускать мимо ушей отдельные её «замечтуни».
Вика не сдавалась и перешла к отцу, рассказывала, рассказывала, только вот он и так-то не очень хорошо понимает в женской моде, а в последнее время и вовсе какой-то хмурый. Всё думает о чём-то своём, а от неё только отмахивается раздраженно. Пришлось названивать бабушке с маминой стороны. Нет, можно было и деду, но тот всё равно одежду никогда не покупает, так что и времени тратить не стоило.
Целеустремлённая мечтательница была уверена в успехе, но, бабушка почему-то слушала её абсолютно невнимательно, постоянно отвлекалась от разговора, на кого-то ругалась и чем-то шумела, словно топала ногами.
-Ладно, позвоню папиной бабушке! – решила Вика почти перед праздниками.
Вот тут-то дело пошло веселее! Папина бабушка заохала о том, что деточке не покупают одежду, уверила внучечку, что всё поняла и подарит ей то, что нужно, вот Вика и рассчитывала на исполнение мечты, но…
-Вот, моя радость! Вот, моя красавица! – разулыбалась бабушка, когда пришла пора дарить подарки. Улыбка была торжествующей – не просто улыбка, а целое послание этой семейке, в которой и одеть-то ребёнка как следует не могут. Да что там… пол не подметают, не говоря уже о мытье, а ещё, ещё даже оливье неправильно делают!
Можно познать Дзен, найти философский камень, открыть двадцать третий закон термодинамики и закрыть его обратно чтобы не сквозило, но познать, найти и открыть истинный состав Оливье невозможно! Всё равно найдётся кто-то, кто начал бы самого мсье Оливье поучать, как именно надо готовить его изобретение.
Бабушка Вики с папиной стороны запросто могла бы провернуть такую кулинарную беседу, и особенно сейчас – очень уж она была собой довольна.
Правда, недолго! Вика, цапнув большой свёрток, упакованный в подарочную бумагу, унеслась в комнату – мерять вожделенную одёжку, но…
-Что это? Что это за ерунда такая? – она уставилась на стопку футболок с цветами, узорчиками и даже с котятами. Нет, она было решила, что среди этого всего, купленного неизвестно зачем, всё-таки скрывается её заветный корейский краш, но, бабушка, разумеется, отвергла эту расцветку, как внучке абсолютно ненужную!
Вика, полная гнева и презрения вышла к столу, а на покровительственную улыбку дарительницы и вопрос:
-Викочка, что же ты не надела что-нибудь красивое? – разразилась такой гневной тирадой, что даже огоньки на ёлке потускнели.
-Вика… Вика, да что ты так со мной разговариваешь? Там много прекрасных футболочек! Я специально выбирала, мама-то тебе такое не купит!
-Но я-то хотела другую!
-А! С той мордой? Да она же некрасивая и тебе совсем не идёт! Ира, почему ты совершенно не занимаешься развитием вкуса Викочки? Нет, я понимаю, что с твоим воспитанием это сложно, - бабушка выразительно посмотрела на несчастный морковный оливье. И продолжила:
-Но… но тогда могла бы меня попросить! Я-то уж привила нашей девочке вкус к прекрасному!
Разумеется, Ирина на такую возмутительную тираду не смолчала, её поддержала матушка, и...
Именно последующий за этим обмен мнений так впечатлил тараканьего лазутчика, что он забился в глубины сумки Антонины Александровны и только лапами перебирал.
Всё это имело последствия… Гости, выпалившие друг в друга все накопленные за последний год запасы раздражения, разъехались по домам, а Ирина и Семён принялись попеременно то ругать Вику, то цепляться друг к другу.
Нет, если бы не новогодние праздники, то, может конфликт развивался бы и подольше, но свободного времени было много, дел мало, и апофеоза история с корейской «мордой на футболке» достигла как раз через несколько дней.
-Всё, мне это надоело! – заявил Семён. – Ты даже нашу дочку испортила. Я устал и ухожу от тебя!
-Ну, и иди! Подумаешь, напугал. К мамочке своей отправился… правильный оливье есть? – язвительность Ирину не покидала никогда.
-Нет! Я вообще от тебя ухожу. Ты отвратительная хозяйка, плохая мать, да даже обычный стол накрыть не можешь, так, чтобы все были довольны! Не хочу больше жить в таком бедламе! Развожусь!
-Шшшшто? – Иринке показалось, что из неё разом весь воздух выпустили. – Куууда?
Пока она собралась с мыслями, пока сообразила, что сказать, муж собирал вещи, не обращая никакого внимания на Ирину и ошеломлённую Вику.
-Погоди, а как же мы? – выдала наконец-то Ирина.
Она спрашивала это у закрывающейся за мужем входной двери, но дверь не ответила – она вообще по природе была молчалива.
И кому звонить, когда жизнь пошла трещинами и готова развалиться на куски? Кому? Правильно!
