Георгий Флёров начал работать в физико-техническом институте (ЛФТИ) в 1936 году. В это время он учился в Ленинградском индустриальном институте. На третьем курсе пришёл на практику в лабораторию ЛФТИ, которой заведовал Игорь Курчатов. Тот предложил Флёрову подрабатывать у него в лаборатории, и в перспективе обещал помочь с написанием дипломной работы. После окончания института Флёров распределился в ЛФТИ, работал в лаборатории Курчатова.
В 1941 году началась Великая Отечественная война, Курчатов уехал в Севастополь, испытывать «систему ЛФТИ», которая спасала корабли от немецких магнитных мин. Флёров остался в Ленинграде, и занимался подготовкой лаборатории к эвакуации. Осенью 1941 года группа немецких армий «Север» генерал-фельдмаршала Вильгельма фон Лееба рвалась к Ленинграду. Эвакуация оборудования и сотрудников ЛФТИ была закончена, и Флёров отправился в военкомат. Он хотел записаться в ополчение для защиты Ленинграда. Военком, узнав о желании Флёрова воевать, ответил: «Раз хочешь воевать, значит будешь. Но не в пехоте, а в авиации». Флёрова направили на учёбу в Воронеж. Там дислоцировалось училище готовившее техников по обслуживанию бомбардировщиков Пе-2. Надев военную форму, Флёров не престал быть учёным. В свободное время он посещал библиотеку Воронежского университета. Несмотря на войну, в библиотеку продолжали поступать научные журналы из США и Великобритании. Флёров обратил внимание на одну особенность.
С 1939 года, когда немецкие физики Отто Ган и Франц Штрасеман установили, что при бомбардировке нейтронами ядра урана выделяется большое количество энергии. В научно-популярных журналах стали высказываться идее о возможности создания атомной бомбы, писали о её разрушительной силе. К осени 1941 года из британских и американских научных журналов полностью исчезли статьи по атомной проблематике. Георгий Флёров сделал вывод, что в США и Великобритании начались работы по созданию атомной бомбы. Он решает написать письмо председателю Государственного комитета обороны (ГКО) Иосифу Сталину.
Письмо Флёрова попало к уполномоченному ГКО по науке Сергею Кафтанову. Шёл ноябрь 1941 года, вермахт рвался к Москве. Все правительственные учреждения из столицы были эвакуированы. Сталин оставался в Москве, а ГКО работал в Куйбышеве. Заместителем председателя ГКО был Лаврентий Берия, фактически он руководил работой Государственного комитета обороны. Кафтанов показал письмо Флёрова ему. Берия был наркомом НКВД, в этом наркомате внешней разведкой занимался пятый отдел. Руководил им Павел Фитин. Берия дал ему указание собрать всю информацию по ядерной проблематике. О том, как советская разведка добывала ядерные секреты Германии, Великобритании США, увлекательно написано в книге Евгения Горохова «Операция «Эномороз»». Книгу можно скачать на https://www.litres.ru/evgeniy-petrovich-gorohov/
Получив информацию из пятого отдела, Берия отправил её в четвёртый отдел НКВД. Это был научно-технический отдел. Изучив информацию предоставленную разведчиками, специалисты научно-технического отдела сделали заключение: «Производство атомной бомбы возможно, но в отдалённой перспективе. Пока ещё много не ясно в ядерной проблематике».
На этом Лаврентий Берия не успокоился, и решил узнать мнение учёных. Он отправил Сергея Кафтанова в Казань. В этот город была эвакуирована Академия наук СССР. Что ответили Лаврентию Бери учёные, расскажу в следующей статье.
