Часть первая
Часть вторая
Часть третья
( Окончание )
- А можно мы ещё приедем? Тоненькая девочка довольно лихо спрыгнула с лошади.
Алексей опасливо слёз с ослика Бутерброда.
- Конечно. У тебя, кстати, неплохо получается.
- Я мечтаю вольтижировкой заняться.
Алексей поморщился. Тая живо смекнула, что ему эта идея не по душе.
- Ну, сначала научись ездить на норовистых конях, понимать и чувствовать лошадей.
Девочка задумалась на минуту. Забавная складка прорезалась на гладком умненьком лобике
- Научусь, обязательно научусь.
- Тая, - Алексей чуть коснулся её руки, увлекая в сторону, - не надо, не забывайте Глаше голову всей этой..кониной.
- Почему? Аж задохнулась от возмущения. Её лошадей, дело всей жизни так ещё никто не называл., - ей ведь нравится! И у девочки явные способности.
- Спорт - это боль, травмы, инвалидность!
- Вы боитесь за дочь?
Алексей отвернулся, взлохматил волосы тонкими, сильными пальцами. Пальцами хирурга
- Боюсь. Глава - всё, что у меня осталось. Её мать, она погибла. Любительское авторалли.
- Простите, не знала.
Подошла близко, даже слишком. Аромат мужского пота и горьковатого одеколона щекотал ноздри.
- У меня нет детей. Но знаете, ваши страхи, как собаки от куска мяса, откусывают от жизни Глаши всё то, что у неё могло бы быть.
- Мы, пожалуй, пойдем.
- Но вернёмся! Глава весело помазала рукой, скармливал Бутерброды бутерброд с ветчиной.
Они стали приезжать каждые выходные. Глава делала явные успехи. И Алексей как- то оттаял, расслабился, больше не относился к занятиям с настороженной жесткостью.
А Тая поймала себя на мысли, что ждёт этих встреч. Ждёт, когда Бутерброд, которого не навязывали, учуяв колбасу, побежит встречать. Ждёт, когда зазвенит Глашин голосок- колокольчик :" Тетя Тая, мы пришли!" Ждёт Алексея.
- Суду всё ясно , - подытожила Эммка.
- И что же тебе ясно? Тая сердито возилась с косынкой. Отросший после химиотерапии ёжик торчал в разные стороны самым легкомысленным образом.
- Втюрилась ты, мать!
- Мне нельзя, Эммка. У меня впереди кладбище, лет через пять. И то, если повезёт. Посмотри на меня, Эммка! Лысая, страшная, располосованная, бесплод..
И согнулась от боли. Эммка без замаха вокзала под дых сдобным кулачком
- Не смей, слышишь! Не смей так говорить! У тебя впереди - жизнь. Сколько её осталось - от Него зависит, а какой будет - от тебя.
А если будешь опять молоть всякую хрень - прибью на фиг, - Эммка бойцовским хомячком теснила Таю в угол комнаты.
- Я тебя боюсь. Грозна, как Немезида. Ты, небось, Анастаса в страхе держишь?
- Ага. Как турецкое иго, - Эммка улыбнулась.
Где можно найти самого что ни на есть греческого грека?
Не поверите,мы пирожковой. Приехал к русским друзьям, выдохся после обходя достопримечательностей, зашёл в пирожковую, и растаял, видя, как русская девушка ест: с неподдельным удовольствием, искренне отдаваясь процессу. У Анастаса на родине был рыбный ресторан, уж он- то знал толк в еде. А Эммка его просто очаровала. На фоне повального увлечения ЗОЖ её обаятельная уютная полнота заставила грека потерять голову. Роман стремительно набирал обороты
- Тай, он меня замуж зовёт.
- А ты?
- А я.. Знаешь, это будет один из самых моих скоропалительных шагов, наверное . И самых правильных.
- Я уже представляю тебя в хитоне и гиматии
- Да ну тебя!
А в следующую субботу Алексей пригласил на свидание.
- Пойдёмте гулять на реку.
Тая любила природу и была рада, что Леша пригласил её не в ресторан.
- Это вам...тебе
- Спасибо. Полевые цветы. Мило и небанально. Тая зарылась лицом в букет, вдохнула пряный запах.
Река мелодично журнала, ловя солнечных зайчиков своей глянцевой, как стекло , поверхностью.
Тае вдруг стало весело, как в детстве.
- Берегись! Хохоча, обрызгала Алексея прозрачной речной водой.
И с ужасом увидела, как косынка, словно диковинный цветок, медленно покачивается на волнах.
Захотелось съежиться, спрятаться. Враз почувствовала себя голой.
- Не надо, - Алексей мягко обнял ее, устроил тонкое лицо в ореоле отличающего золотом ёжика у себя на груди, - ты же умная. Ты же понимать должна , что это всё неважно
- А что важно?
То, что ты есть. Для меня это очень важно.
- Так врачам нельзя флиртовать с пациентами, доктор.
- А я больше не твой врач,так что не отвертишься.
Вкус твердых, властных , умопомрачительных губ. Так Таю не целовал никто. И она так никого не целовала.
Не заметили, как наступил вечер.
- Я провожу.
- Да куда ж ты денешься.
- Никуда. Не хочу никуда деваться.
Оба шли нарочито медленно, растягивая время, растягивая счастье чувствовать друг друга рядом.
- Позвони мне сама.
- Дамы первыми не звонят.
- Звонят. Если мужчина по- настоящему нужен. Хочу быть нужным по- настоящему.
Притянул к себе,иласково поцеловал, подмигнул совершенно по- пиратски.
Тая глядела, как он уходит, растворяется в майской ночи. Непривычное чувство укутывало, как теплая шаль. Это было счастье.
А потом стало страшно. За себя, за него.
Рывком сняла платье, расстегнула лифчик. Мешочек с крупой, который подкладывала после мастэктомии,ишлепнулся на пол.
Смотри, смотри, не отводи взгляд. Зеркало беспощадно отражало мелкие складочки, тонкий рисунок вен и длинный шрам на месте левой груди. Он моложе тебя на десять лет. У него впереди жизнь, у тебя - под большим вопросом. Не надо, не продолжай. Побыла счастливой, и ладно.
Тая не позвонила ни на следующий день, ни через неделю. Смотрела на телефон,скучала губы. Но: нет. У неё есть Эммка, двое из ларца и лошади.Этого вполне достаточно .
Алексей приехал сам, уставший, с мешками под глазами и очень злой.
- Я тебя не звала. И не звонила.
- Хочу услышать, что не нужен. Не по телефону ,иглядя глаза в глаза.
- Не надо, Лёш. Нам пора остановиться.
- Почему?
- Потому. Я старше, у меня онкология и весьма туманное будущее.
- Ну, мне же тебя не варить!
- Что?!
- Это по поводу того, что ты старше.
А с остальным разберемся в процессе. Ты нужна мне, Глаше. Знаешь, что эта невозможная девочка выдала на днях?
- Боюсь представить.
- Примерно это:" Папа, возьми Тетю Таю замуж! Ей это очень нужно. И мне тоже."
- А тебе, Лёш?
- Больше всего на свете. Не бойся, девочка моя. Все будет хорошо.
- Ты так в этом уверен.
- И очень хочу, чтобы и ты была уверена .
- Ай! Алексей подпрыгнул, сделав легкомысленные антраша. Бутерброд стоял, невинно строя глазки.
- Это он чего?
- Мстит. Колбасы от тебя не дождался.
Они стояли и хохотали, как дети. А уставшее солнце дарило земле прощальное тепло.
Впереди была жизнь