Часть первая
Часть вторая
- Ну что, будем бороться? Доктор цепко взглянул Тае в глаза. Странно, от этого взгляда стало удивительно спокойно. Тая поняла, что не одна. Странное ощущение. Можно быть с человеком рядом, но не вместе. Рядом были оба мужа, рядом были знакомые. Совсем рядом - Эммка. А тут ..
Улеглись страх и неуверенность, Тая собралась, как жокей перед заездом: болезнь - препятствие, не более. Его надо взять и жить дальше.
- Будем жить, доктор! Что для этого нужно сделать?
- Мне нравится ваш настрой. Давайте пройдем в кабинет.
В ординаторской стоял хаос, из тех, что бывает, когда люди работают в режиме нон- стоп. " Они, наверное и живут в режиме нон- стоп", - подумала Тая.
Доктор предложил стул
- Не скрою, операция непростая. Для вас в первую очередь . Удалим молочную железу и часть подмышечных лимфоузлов
- И что это значит?
- Это значит, что в первое время больно поднимать левую руку.
- Надолго?
- От вас зависит. Нужно будет делать гимнастику, чтобы рубец не стянул ткани, не ограничил подвижность.
При слове " рубец" стало трудно дышать. Спокойно, справишься!
- Вы молодец, стойкий солдатик.
Хорошо держитесь.
- Спасибо.
- Завтра встречаемся в операционной.
- Вы назначаете мне свидание?
- Браво. Так держать!
Улыбнулся , и лицо стало совсем мальчишеским. Хорошая у этого парня улыбка. Светлая.
Тая вышла в коридор, медленно прошла в палату.
Телефон на тумбочке разрывался
- Ты как, Тай? - Эммка хрипло закашлялась, - вот блин, хотела заехать и расклеилась.
- Лечись давай.
-Оклемаюсь, приеду.
- Ты там на совесть лечись, ты мне здоровая нужна.
- Кто кого утешать должен?
- Выздоравливай, будет твоя очередь утешать.
- Замётано!
Вечером пришла медсестра, сделала укол, и Тая провалилась в сон. Снились древние греки с титями, першерон Чемодан улыбался и превращался в доктора, а Эммка сморкалась басом.
Утро было нежно- солнечным. Из больничного окна пахло юной зеленью и пылью.
Больные вереницей потянулись в столовую завтракать.
Тае, Елене Ивановне и Ларисе есть перед операцией было нельзя.
Лариса нервно курила в туалете, Елена Ивановна тихо плакала.
Катю и Таню выписывали.
Тая видела, как Катя обняла мужа,, неловко, боком прислонилась стесняясь своего увечья. Высокий крепкий мужик дернулся, как от удара, крепко прижал к себе жену, зарылся лицом в пушистые светлые волосы.
Таня собиралась молча. Несколько раз подскакивала к окну и отходила, сгорбившись, как старуха.
" Красивая женщина такие вещи переносит тяжелее", - подумала Тая. Казалось, что золотисто- рыжие волосы потускнели, принесли, а крыжовенной зелени глаза отдавали болотной желтизной.
- Не убивайся ты так, девка, - Елена Ивановна громко высморкалась в мятый платок, - тебе и вправду здесь всё ненужное отрезали. Гнилой тип твой хахаль, всё равно бы свинтил, только сил бы больше угробила.
- Ненужное? - ухмылка перекосила красивое Танино лицо, - мне все было нужно, и грудь, и он!
Рывком сгребла ещё неуложенные вещи, запихнула в чемодан, охнула от боли, потревожив шов. И ушла в свою жизнь.
- Таисия Романовна, пора!
Прошла на ломких ногах в процедурную. Там круглая, чем- то напоминившая Эммку медсестра сделала премедикацию, попросила раздеться, залезть на каталку.
Таю начала бить дрожь. Её везли на каталке по коридору в операционную, а казалось, что на эшафот.
В операционной переложили на стол. Странно, он оказался длинным и узким. Тая даже испугалась, что свалится.
Резкий свет софитов,кивок анестезиолога:" Можно начинать;"
Тая вырубилось. Прежде, чем нырнуть в забытьё, увидела пронзительно- серые глаза Алексея Григорьевича. И на секунду показалось, что доктор ей подмигнул.
Проснулась от боли. Шустрая медсестричка быстро сделала укол. Телефон распух от многочисленных Эммкиных сообщений.
Антоха с Андрюхой сделали подробный фотоотчёт, засыпав аккаунт в ВК фото лошадей. Дескать, всё живы здоровы, возвращайся.
Доктор пришел к обеду. Тихо спросил о чем- то медсестру, пододвинул стул, присел
- Операция прошла в штатном режиме.
- То есть лучше, чем ожидали?
- И так можно сказать. Дальше - наблюдение в диспансере.у онколога, химиотерапия.
- Спасибо, доктор.
Коротко кивнул, пересел к Елене Ивановне.
Но Так казалось, что, осматривая соседку по палате, исподволь наблюдает за ней, Таисией.
- Ох, доктор, вы - кудесник! Надо было раньше эти бурдюки отрезать, хоть спина не болит!
- Рад, что угодил.
- Я ж похудела килограмм на пять, прямо фитнес!
- Упаси Господи всех от такого фитнеса! - процедила Лариса.
- Есть возможность протезирования по ОМС.
- Ватой в лифчик?
- Ну зачем вы так!
- Простите, я сама не знаю, что говорю.
Алексей Григорьевич вышел из палаты. На минуту подошёл к окну в коридоре:" Хорошая у меня работа - калечить женщин, спасая им жизнь".
Старались не раскисать, устраивали соревнования, кто быстрее дойдет до столовой.
Вместе было не так больно, не так страшно.
Настал день, когда позвали в перевязочную, снять повязки. Тая боялась смотреть вниз.Волной поднялась тошнота и отвращение к болезни, к собственному телу.
У Елены Ивановны скакнуло давление. Лариса заперлась в туалете и плакала без слёз,хрипло, страшно:
- Ларис, открой!
- Не хочу. Одна хочу побыть. Я одна и сиська одна.
- Это поправимо.
- Что поправимо? Что химией нас заколят, что детей у нас не будет?!
Тая , забывшись, рванула на себя дверь кабинки. Боль саданула под дых, вырвав судорожный крик.
Лариса сидела в углу, съежившись, как больной жеребёнок .
- Тихо, девочка, тихо.
Лариса скулила на Таином плече, как ребенок , которого у той не было . И уже не будет.
- А можно будет попросить себе титьки побольше?
- Проси пятый номер!
- Ага, тогда хоть третий дадут!
- Точно!
На выписку приехала Эммка и " двое из ларца" .
- Спасибо, ребята.
- Тай, ну что мы, не люди?! Парни неуклюже протянули букетик и коробку конфет. " Тофифи", её любимые. Откуда узнали, черти?
Так началась другая Таина жизнь.
Руку разрабатывать было больно. Раз за разом поднимала нерабочую теперь левую вверх, раз за разом тело предательски подводило.
Но её ждали лошади. Да и Антоха с Андрюхой требовали хозяйского глаза. Классные конюхи и шалопаи невозможные.
" Моя семья, - вздыхала Тая, - может и не рядом, но очень близко."
Эммка наведывалась регулярно, закармливала салатами, мясом. Встретила с первого курса химиотерапии.
Плакала, когда у Таи начали падать волосы,густые, мягкие, вьющиеся.
- Давай парик купим?
- А мне так удобнее, косынку повязала и в конюшню, не надо время тратить!
- Типа лысину тряпкой от пыли протёрла и свободна?
- Ага!
Наступило лето. Посетителей в конюшне стало много. Катались на специально приученных к неумелым всадникам лошадях, заказывали уроки верховой езды, кто- то определял своих собственных лошадей на постой. У Таи была лучшая в округе лошадиная гостиница.
Кони чувствовали Таю, а она с ходу понимала характер и настроения каждой, знала,как минимизировать стресс при расставании с хозяевами.
- Антох, Андрюх, тут новеньких привезли, заводите в стойла, позже подойду.
Его увидела издалека и узнала сразу. Невысокий мужчина с пронзительно- серыми уставшими глазами.
- Вы?
Я. Вот дочку привез покататься.
Худая, как веточка, девчонка с задорной стрижкой каталась на степенной Луне. Луна, чувствуя на спине ребенка, ступала осторожно, бережно неся маленькую всадницу.Девочка смеялась.
- А сами прокатиться не хотите?
- Хочу. Но боюсь. Меня лошадь в детстве лягнула.
Тая прыснула.
- А на ослике? Бутерброд отличный скакун, хоть и осел порядочный.
- Бутерброд?
- Ну да. Бутерброды с колбасой очень любит
- Так ослики вроде травоядные?
- Он, видимо, не в курсе.
Алексей опасливо оседлал ослика.
Тот прянул ушами и выдал лучший свой галоп.
Тая водила Бутерброда по кругу и хохотала, как девчонка. Алексей крепился, но не выдержал. Смех у него был низкий, чуть резковатый, очень мужской.
Впервые у Таи не болела рука. Впервые она была счастлива.
( Окончание следует )
Меня лошадь
-