Тарелки с супом быстро опустели. Павлик ел да причмокивал, как это умеют делать малыши. Баба Оля взяла чайник, пошла на кухню.
- Сейчас чай с блинами еще будет. - сказала Люба. - Павлик, ты любишь блины?
Мальчик смотрел на мать и ждал от нее подсказки.
- Он не знает, что такое блины. Из муки, когда она у нас бывает, мы завариху делаем. Сейчас стали муку на карточки давать, да стряпать негде. Сама , чай, видела, как готовить приходится.
Люба не стала дожидаться, пока придет Ольга Ильинична с кипятком, протянула парнишке блин.
- Ешь давай на здоровье.
Мальчик осторожно откусил кусочек, съел, потом еще и еще. На лице его расплылась довольная улыбка.
- Вкусно. Он оторвал от блинчика немного, протянул матери.
- На, мама, попробуй, как вкусно.
- Ты сам ешь, мама тоже сейчас будет. Сейчас вот баба Оля чай принесет и мы тоже все будем есть блины.
После чая и еще одного блина, Павлик совсем разомлел, откинулся на спинку стула, глаза его осоловели. Чувствовалось, что еще немного и он уснет прямо здесь за столом. Баба Оля велела матери положить его на кровать.
- Что это дите мучается. Пусть поспит. А мы еще поговорим, потолкуем. Люба ведь не зря с тобой разговор о прошлом завела. У нее тоже дело к тебе есть.
Оксана с удивлением посмотрела на Любу. Какое может быть у нее дело к ней. Ведь она ее не знает, никогда раньше не видывала.
- Да, Оксана, не удивляйся. Я так и буду тебя Оксаной называть, хотя я теперь, после твоего рассказа уверена, что тебя Ксенией зовут.
У женщины появился страх в глазах. Неужели все это западня. Ее развели, как маленькую девочку, а она все и рассказала. Она прикрыла лицо руками и представила, что сейчас сюда придут люди из органов и уведут ее. Куда уведут, она не знала, но боялась, что в лагерь, а детей отправят в сиротский дом. Но в то же время она не могла представить, что эти две милые женщины окажутся злодейками. Глаза у них добрые, не похожи они на сотрудниц из органов.
- Откуда ты знаешь? - прошептала Оксана.
- Я еще больше знаю. Мужа твоего зовут Петр. И он совсем не тот человек, как ты думаешь.
У Оксаны округлились глаза. Чего в них было больше страха или удивления, трудно сказать. А уж когда Люба назвала его фамилию, у Оксаны поплыли круги перед глазами. Она приложила немало усилий, чтоб не упасть со стула.
- Не бойся. Я не причиню тебе зла. Наоборот. Я думаю, что ты даже обрадуешься и вздохнешь полной грудью наконец, когда теперь уже я расскажу тебе, как все было на самом деле. Ты только успокойся. Давай, еще чаю попей. А то смотрю дышишь уж через раз. Пока только скажу, что Петр твой не изменник, а настоящий герой. И он никогда не служил у немцев, а работал в разведке. Волею судьбы он тогда оказался в родном городе. Командир узнав, что Петр из этого города, был категорически против посылать его на задание. Того и боялся, что признают в немецком офицере люди своего земляка. Но замену не прислали, пришлось пойти на отчаянный, рискованный шаг. Нельзя было сорвать тщательно подготовленную операцию.
Оксана судорожно прихлебывала из стакана кипяток с заваренными травами, который они гордо именовали чаем. Любе показалось, что она с трудом воспринимает информацию, которую Люба пытается донести.
- Знаешь что, голубушка. Ложись-ка ты рядышком с Павликом. Лучше поспи, а не уснешь, так хоть полежи. На тебе лица нет. Мне кажется, что ты даже не понимаешь, чего я говорю.
Оксана согласно кивнула головой. Она на самом деле плохо соображала. Она даже не могла понять, что ей делать теперь, радоваться или горевать. Она столько раз в мыслях выполняла свой приговор мужу собственными руками. Она жаждала этого, не могла простить, что он видел все и не остановил безумие, не защитил. А потом вдруг вспоминались лучшие годы ее жизни, как они были счастливы в то время. И ей вдруг становилось страшно, что кто-то другой исполнит приговор. И ей уже хотелось защитить Петра от возмездия.
А теперь вдруг выяснилось, что все это было неправдой. И все было совсем не так. Но теперь другая беда. Как не крути, она совершила преступление, Она жила двойной жизнью. И как ей теперь поступить. Правда раскроется. Она не может не раскрыться.
Силы совсем покинули Оксану и она уснула. Нервная система решила защитить свою хозяйку и дала ей время отдохнуть. Люба с Ольгой Ильиничной продолжали сидеть за столом и тихонько шептались.
- Ох, до чего бабенка измучилась. Весть-то радостная, а она переварить ее не может.- охнула баба Оля.
- И не сказать ведь нельзя было. Вдруг бы испугалась чего да в бега пустилась. Ищи ее потом по стране.
- Чего теперь делать-то.
- Ничего, придет в себя, опомнится. А потом я ей все расскажу, что знаю. Петра надо сюда. Видно ведь, что она хоть и злая на него была и простить не могла, но в душе-то любит его до сих пор. Хоть даже самой себе признаться не хочет.
- Письмо надо Петру написать.
- Письмо, баба Оля, долго пройдет. Телеграмму надо отбить, чтоб приезжал срочно.
Они решили, что пошлют Петру телеграмму и вызовут его сюда. А Оксане скажут, что письмо написали. Пусть не переживает, что неожиданно он приедет.
Оксана проспала почти три часа. Уже проснулся Павлик, но ему не разрешили будить мать и мальчик послушно вновь занялся книжкой.
- Какой парнишка-то умный. за книжку так и цепляется. И уговорный. Сказали мать не буди, он и не трогает ее.
На улице уже зажглись фонари, когда Оксана проснулась. Сон был для нее чудодейственным. Словно во время сна кто-то доброй рукой расставил все по своим полочкам. Не было в душе ее смятения, непринятия. Она уже всем сердцем хотела скорее свидеться с Петром.
Люба, увидев, что Оксана проснулась совсем другой, готова ее выслушать, рассказала ей про Петра все, что знала.
- И не смеялся тогда Петр, смеялся его напарник, отвлекая от Петра ненужные взгляды. Никто не должен был видеть в его глазах ненависть к фашистам и одно его желание, стрелять, стрелять. А выполняли они важное задание, которое много людей долго готовило. И провалить его никак нельзя было.
Потом рассказала, как долго искал ее Петр, да и сейчас ищет. Только благодаря ему и Люба стала искать своего мужа. Домой Оксану проводили уже поздно вечером, взяв с нее обещание, что сама она ничего предпринимать не будет. Все, что надо, будет делать Люба.
Когда дверь за гостями закрылась. Люба вздохнула. Вот и еще один день прошел, а она даже не вышла на улицу. Поиски остановились. Но то, что Ксения нашлась радовало Любу. Завтра с самого утра она сходит на почту и отправит Петру телеграмму. Пусть приезжает, как можно быстрее.
Она так и сделала. Первым делом пошла утром на почту. Взяла голубенький бланк на столе, обмакнула перо в чернила, на минутку задумалась, потом быстро начала писать. “Срочно приезжай Нашлась Ксения” и еще указала адрес бабы Оли. Девушка принимавшая телеграмму подсказала, что если нужно срочно, то лучше послать молнию. Так она быстрее дойдет, только дороже получится. Пришлось Любе согласиться. Нужно как можно скорее.
Дорогой она прикинула, сколько у нее осталось денег. Старалась никуда не тратить зря, но они таяли. Хорошо, что мать дала больше, чем просила Люба, на всякий случай. Хоть он и не пришел еще этот самый крайний случай, но нужно еще больше экономить. Да и запасы продуктов, которые она привезла, к концу подходят. Надо что-то придумывать.
Не заходя домой Люба отправилась на поиски. Какое-то отчаяние охватило ее. Почему-то показалась пустой затея, ходить вот так и спрашивать. Это ж сколько времени надо, чтоб всю Москву обойти. Жизни не хватит. Ей стало совсем грустно. В какой-то момент захотелось развернуться и уйти домой.
- Домой, - подумала Люба. - Странно. Я уже бабы Олину комнатенку домом называю. А что, она и стала мне, как дом. И баба Оля стала мне, как родная.
Через день, вечером принесли телеграмму от Петра. Он писал, что выехал и скоро будет. Люба обняла бабу Олю. Петр скоро приедет. Они обязательно будут счастливы с Ксенией. А еще он может подскажет, что делать Любе дальше. Сколько времени прошло, а дело с мертвой точки не сдвинулось.
Люба с нетерпением ждала приезда Петра. Казалось, что время тянется ужасно медленно. Чтобы оно шло быстрее, Люба затемно уходила из дома на поиски, приходила поздно и сразу валилась в постель. В день, когда Петр, по ее подсчетам, должен был приехать, Люба никуда не пошла. Вдруг он появится рано, а ее не будет.
Баба Оля как-то пошутила, что ждет Любка Петра, словно жениха своего. Сказала так, а потом и не рада была. Люба шутку не оценила и даже обиделась на старушку. Потом они, конечно, быстро помирились.
- Нет, баба Оля. Петр для меня друг. Настоящий верный друг, каких редко встретишь. Я всегда благодарю Бога, что он свел меня с ним. Такие люди редко встречаются.
Неожиданный громкий звонок в дверь испугал женщин. Они вздрогнули одновременно. В квартире в это время обычно никого не было. Все на работе. Обе вышли в коридор, открыли дверь. На пороге стоял красавец офицер, шинель расстегнута, и широко улыбался.
- Петр! - заорала истошно Люба и бросилась ему на шею.
Тот подхватил худенькую женщину и прижал к себе, потом осторожно поставил на пол.
- Проходите, проходите, чего на пороге-то стоять - радушно пригласила гостя Баба Оля.
Петр зашел, окинул взглядом комнатушку. Скорее всего он ожидал увидеть тут свою Ксению. И взгляд его как-то потух.
- Рассказывай, скорее рассказывай, что с Ксенией. Где она, как Сонечка? -
нетерпеливо спросил он. Не хотелось ему никаких лишних слов да разговоров. Всю дорогу он думал об этом. Как нашлась, где нашлась. Все ли с ней хорошо. Но тут же отгонял плохие мысли. Люба не стала бы столь срочно вызывать его, срывать с места. А сейчас, увидев, что Ксении в комнате нет, ему вдруг опять стало страшно.
- Жива, жива твоя Ксения и Сонечка уже в школу ходит. Расскажу тебе все. Здесь она, в Москве. Вечером увидитесь.
- Почему вечером. Пойдем сейчас. Я столько ждал.
- Погоди, Петр, не торопись. Я сейчас тебе расскажу все.
И Люба начала рассказ. Хоть и старалась рассказать все быстро, у нее это плохо получалось. Она видела, как из глаз этого мужественного человека бегут слезы и сама вместе с ним плакала. А уж когда она рассказывала, как в городе приняли его за фашистского прихвостня, Петр вскочил, нервно заметался по комнате, словно раненый зверь.
Люба прервала свое повествование, дала время Петру успокоиться, потом продолжила дальше. К тому, что Ксения стала мамой для Павлика, Петр отнесся совершенно спокойно, даже обрадовался, что теперь у него будет двое детей.
- Запомни, ее теперь все знают как Оксану. Не стоит чтоб люди знали, что она живет под чужим именем. Ты умный человек, не мне тебя учить, чего надо делать.
- Люба, я не могу ждать до вечера. Пойдем к ней на работу.
На его отчаянную мольбу Люба не смогла отказать.
- Хорошо идем.
Баба Оля заохала, куда это они не поевши. Но о какой еде могла идти речь, если впереди такая встреча. Петра уже нельзя было остановить . Он рвался к своей любимой, которую так долго искал. Он не мог терять ни минуты. Даже страшно вдруг ему стало. Вдруг что-то случится, вдруг это не она. Нет-нет. Надо скорее встретиться, увидеть ее. А уж там пусть что будет.