В чем природоохранный смысл высокоинтенсивного, в т.ч плантационного, лесного хозяйства.
Давайте исходить из таких вводных. Есть на планете Земля определенная площадь продуктивных лесов - она, конечно, меняется с течением времени, но пока глобально - в сторону уменьшения. Есть человечество с его потребностью в древесине примерно в четыре миллиарда кубометров в год, и эта потребность пока устойчиво растет (в среднем за последние полвека - почти на процент в год, и, скорее всего, этот рост в ближайшие несколько десятилетий сохранится). Имея ограниченную площадь продуктивных лесов (глобально даже понемногу сокращающуюся с течением времени), эту потребность человечества в древесине можно утолить двумя принципиально разными способами (или их сочетанием в какой-то пропорции):
1) выращивая древесину менее интенсивно, но вовлекая в ее выращивание бОльшую площадь (потенциально, по мере роста потребности - всю или почти всю площадь продуктивных лесов Земли);
2) выращивая древесину более интенсивно, но вовлекая в ее выращивание меньшую площадь (с оставлением в более или менее естественном виде, в том числе с разным охранным статусом, значительные площади лесов).
Какой путь лучше с точки зрения сохранения биоразнообразия? Локально, если сравнить, например, лесную плантацию с лесом, где ведется экстенсивное лесопользование или низкоинтенсивное лесное хозяйство - первый путь много где будет лучше. А глобально - если размазать относительно низкоинтенсивное хозяйство по всем продуктивным лесам, мы потеряем десятки процентов лесного биоразнообразия, поскольку для многих видов даже такой уровень изменения природной среды будет критичным.
Именно в этом природоохранный смысл высокоинтенсивного лесного хозяйства, вплоть до плантационного: за счет эффективного выращивания древесины (или иных лесных ресурсов) на одних землях позволить сохранить в диком или хотя бы относительно диком виде другие. Убирая из этой модели интенсивное лесовыращивание, мы обрекаем себя (человечество и планету) на необратимую и неизбежную потерю огромной доли биоразнообразия.
Разумеется, это может работать только при сочетании эффективного лесовыращивания на одних землях и надежного сохранения дикой природы на других. Но оно в равной мере не будет работать в масштабах любой крупной территории (глобуса, континента, крупной лесной страны) в долгосрочной перспективе, если убрать хотя бы что-то одно - как охрану природы, так и лесовыращивание.
И, разумеется, первое, что нужно, чтобы такая логика работала - грамотное зонирование лесов: выделение того, что подлежит сохранению навсегда, как территории дикой природы, и того, где можно и нужно заниматься интенсивным лесовыращиванием (разумеется, с некоторыми переходными вариантами).
