Начало здесь.
— Хотите прикол? — в пылу дружеского застолья Бася вошёл в кураж, остальным присутствующим теперь можно было расслабиться, не напрягать голову в попытках вспомнить какую-нибудь смешную историю из жизни или, напротив, что-то умное — Бася брал и официальную, и развлекательную части вечера в свои руки. — Значит, стоим мы у родного седьмого пирса, грусть-печаль несусветная, я в штурманской журналы заполняю, разумеется согласно ПШС-29, а боец мой Сайфуллин боевую рубку красит, ему боцман трёхлитровую банку выдал.
— У тебя Сейф — прямо ходячее приключение, — сразу взбодрилась Лена и заулыбалась.
— Ты что? Сейф? Да золотой матрос, не побоюсь этого слова, «возлагалище наших надежд»! Представляешь, как мне тяжело такими безмозглыми управлять? Ну так вот. Вдруг слышу, этот конь Мазандаранский запел свои татарские песни, да так громко, что я чуть не охренел, думаю, что за концерт в доме престарелых? Мало того, мелодия — заунывней не придумаешь, так у него же и голоса нет, вокальным талантом никогда не отличался. Я — в гиропост, там командир отделения Андрюха Трегубов (нормальный боец), говорю ему: «Слетай наверх пулей, проверь в боевой рубке Соловья-Щелкунчика». Трегубов сгонял по-быстрому, спускается в штурманскую: «Тащ, да он как пьяный». Мать моя, марихуана! Я отыскал боцмана Вырвихвоста и очень многообещающе говорю ему: «Чтоб твой сыно еду у тебя отнимал в старости, ты какую краску выдал моему Сейфу?»
— Так он что, настолько нанюхался, что прибалдел? — уточнил, угорая от смеха, ДеМин.
— Ну конечно, мать его в четыре хода, еле на ногах стоял, когда мы его наверх вытащили. Два бойца под руки поддерживали, а затем выгуливали по пирсу минут сорок, пока это дитя разврата в чувство приходило.
— Если он один раз кайф словил, то теперь, как пить дать, пристрастится краски да растворители нюхать, — Валера Тапп, как сведущий, решил развить тему в негативном контексте.
— Ты с ума сошёл? — Бася с ужасом посмотрел на Валеру. — Мне наркопритона на корабле ещё не хватало.
— А ты, Бася, кстати, как организатор по сто четвёртой УК пойдёшь: «Хранение с целью сбыта». Лишение свободы до одного года, — ДеМин, назидательно подняв палец, продемонстрировал поразительные знания в области юриспруденции.
— Тьфу на вас, дураки, ещё сглазите, — Бася засмеялся, он ценил все виды юмора, — наливай, Маня (он же Валера и Тапп). Я вас развеселить хотел, а вы меня уголовным наказанием стращать начали. Статью шьёшь, начальник?
Бася схватил ДеМина за грудки и с удовольствием тряс его безнаказанно, пока тот со стаканом в руке не мог сопротивляться:
— Нету у вас методов против Кости Сапрыкина! Понял? Нету! Ну, Серёга, за что пьём?
— Поднимем бокалы и вдвинем их в разум! — освободившись из Басиных объятий, минёр задвинул мудрёный тост. — Или лучше так: да восторжествует разум, да сгинет маразм!
— Хорошие слова, — вдруг серьёзно отреагировал на шутку Маня, он по одному ему известной причине на мгновение впал в задумчивость, — жаль, у нас на лодках как раз наоборот — полное торжество маразма.
— Кстати, про маразм, на эту тему есть показательная история, в моём родном экипаже недавно был случай, — у ДеМина во всякий час в загашнике была припасена прикольная история, — в общем, середина автономки, мы пришли в заданный квадрат и ходим взад-вперёд — один час в одну сторону, разворот на сто восемьдесят градусов и час пашем в обратную. Я — вахтенный офицер, нахожусь в центральном посту (ЦП). Командир с утра встал не с той ноги и восседал в своём кресле злой как чёрт и всеми недовольный, посидел недолго, а затем вызвал штурманскую и отдаёт приказ: «Штурман, вынеси в ЦП справочник по льдам».
— На хрена ему справочник по льдам? — Валерка чуть не поперхнулся от смеха.
Для штурмано́в самые смешные истории про то, как нештурманá пытаются овладевать навигационными науками.
— В том и прикол — от скуки! Тем временем штурман Валера Полёткин, представляете, где-то надыбал «Справочную книжку полярника» образца 1945 года и принёс ему! Наш человек из «системы» всегда найдёт выход.
У Баси началась маленькая истерика — он представил, как кэп сидит на своём троне (только без короны) посередине центрального поста и внимательно читает на командирской вахте справочник по льдам (это, к примеру, как если вы застанете свою жену, решившую в свободную минуту отдохнуть и почитать техническое описание холодильника).
Между тем ДеМин продолжает:
— Я сижу, наблюдаю, что будет дальше. Минут через пять он книжицу захлопывает и изрекает: «Минёр, дай команду по кораблю — вахтенным офицерам срочно прибыть в центральный пост». Через несколько минут на ЦП по приказу материализовались командир БЧ-2, помощник командира (ПК), старший помощник командира (СПК) и штурмано́в до кучи позвали. Короче, собрались самые сливки экипажа. Прибежали, как по тревоге, и стоят в недоумении, ждут, понять не могут, что случилось, по какому такому важному делу их срочно созвали — кого оторвали от повседневных насущных дел, а кому прервали сон перед вахтой. Затем командир говорит, напуская умный вид: «Я задам только один вопрос на проверку глубины ваших знаний, — и без дальнейших прелюдий выдаёт: — Что означает ʺропакʺ?»
У Валеры округлились глаза, он как навигатор понятия не имел, зачем знать, что это такое, подводникам, так как заплыть в зону, где встречаются ропаки, могут только ледоколы.
— Продолжай, — у Мани горели интересом глаза, и он от души веселился, улавливая все нюансы прикола командира в духе флотского долбобоизма — милое дело: отыметь невиновных и наказать непричастных просто так, для профилактики.
— В ответ, разумеется, тишина, все молчат, командир после раскрытия содержания термина, очевидно с целью усиления запоминательного своего воздействия на нас, добавил: «Вот идёшь по льду… (пауза). Видишь — ледяная скала… (жест правой рукой наподобие пионерского салюта, за ним двойная пауза, прямо по Станиславскому, с внимательным разглядыванием ʺнезнаекʺ). РОПАК, ебт!!! Ропак — это вертикальная или наклонная ледяная скала под углом, и Hülle[1] вам всем здесь, Blatt[2], непонятного?» Дальше — немая сцена.
Теперь уже взял паузу ДеМин, давая понять, что рассказ окончен, и желая вдоволь насладиться эмоциями друзей.
[1] Футляр – нем.
[1] Лист – нем.
— Зачёт, — Бася от смеха держался за живот, сотрясая весь могучий организм, — зачёт, Серёга, твоему командиру! Я сейчас уписаюсь! Представляю, ха-ха, среди сна тебя будят, ха-ха, ты летишь, спросонья ломая ноги, в ЦП, затем спрашивают про на хрен никому не нужный ледовый термин, а потом бесславят публично, как будто в автономке драть больше не за что. Серёга, ты — мужчина!
Могу поздравить тех из читателей, кто найдёт смешным рассказанный ДеМином живой случай из жизни подводников — это и есть каноничный пример военно-морского юмора, можно констатировать — во вселенной юмора вашему сознанию открыт отдельный специфичный пласт. Остальным не стоит расстраиваться — это лишь означает, что служба на флоте, равно как и общение с его представителями, вам категорически противопоказаны.
— Давайте за командиров! Твой командир — красава. Уважаю, — Бася оставался под впечатлением от яркого рассказа центуриона.
Подводники продегустировали ещё по одной и налегли на закуски, которые у Ленки никак не заканчивались.
Бася, по традиции с набитым ртом, продолжал вести застолье:
— Маня, представляешь, я с этим придурком, — всем было понятно, что речь шла о минёре с его лодки, а слово «придурок» в Басиных устах не звучало оскорблением, — поспорил на две банки сгущёнки, что тот не сможет выпить через одну дырочку целую банку сгущёнки, не отрываясь и без запивки.
— Люблю такие споры, — как все минёры, ДеМин всегда оставался положительно собой довольным.
— Так он что, выпил? — удивился Валера.
— Высосал влёт! — Бася посмотрел на Серёгу как на уникума в цирке. Подводники ещё продегустировали по одной и закусили, затем слово опять взял Бася:
— Вот ещё один случай. Наградили моего матроса Трегубова Андрюху отпуском за хорошую службу, выписали все документы, а до аэропорта его обещал наш капитан-лейтенант из БЧ-7 довезти на своём «Москвиче-412». В назначенное время я со своим бойцом подхожу к гаражу, а он нас «радует» — советский автопром опять подвёл, не заводится автомобиль, значит, отвезти он не сможет. Андрюха расстроен не сказать как. Я говорю: «Потопали на КПП, решим твой вопрос». Мы идём на выездной КПП в надежде или попутку поймать, или на проходящий автобус сесть — боец-то мой, я же не могу его бросить. Простояли мы минут тридцать, а ветер задувал злющий, ещё и снег подсыпáл. Матрос мой весь уже на измене, как вдруг подъезжает «Волга». Чёрная. Я — бегом к ней, открываю дверь, а там командующий флотилией сидит, я ему: «Товарищ адмирал, не возьмёте попутчика в сторону Мурмашей?» От такой дерзости адмирал взглянул на меня строго и недовольно, а я тут же продолжаю: «Моему матросу отпуск дали, а машина сломалась». — «Так ты не за себя просишь, лейтенант? Тогда молодец, заботу проявляешь за матроса своего. Давай пусть садится, мы как раз в аэропорт едем». Мой Трегубов прямо обалдел — в «Волге» вместе с самим адмиралом до аэропорта добирался!
— Представляю, как он после отпуска будет всем рассказывать про этот случай, — Валера с тревогой поглядывал на Ленку, укоторой заметно села батарейка, всё это время она внимательно хлопотала вокруг стола, заботясь о ночных визитёрах, к тому же стрелки часов показывали далеко за два часа пополуночи.
— Ну что, Серёга, какой у тебя план, может, пойдём? — Бася тоже заметил, что Ленка начала клевать носом.
— Да сидите, куда вы пойдёте? — пытаясь бодриться, сказала Лена.
— Предлагаю навестить Соловья, — решительно изрёк минёр, вопросительно подняв брови над своими ясными глазами, ожидая одобрения.
Андрюха Соловьёв — командир группы старта (КГС) ракетной БЧ-2, собрат-ВВМУППовец, одногодка из питонов, служил в другом экипаже.
— Точно, Соло́ва в отпуск собрался, через пару дней уезжает, — Бася обрадовался продолжению плана на ночь, — надо проводить товарища как следует. Всё, решили, давай двигаем! Маня, наливай на посошок, и мы с Серёгой уходим. За что пьём?
ДеМин поднялся и произнёс второй по значимости у подводников тост:
— Чтобы количество погружений равнялось количеству всплытий.
Хороших выходных! Берегите уши, ожидаются морозы…