Окончание. Начало здесь
У них никогда не было друг от друга секретов. Так говорила Анна. И так думал Женя. До этого самого дня.
Он не знал, какой будет реакция матери на эту ужасную новость. Не знал, готовить ли ему валерьянку, валидол, спиртное? Но произошло то, к чему парень оказался совершенно не готов.
— Я знаю, сынок. Давно уже знаю, — кивнула мать. Так буднично, словно он ей про снег зимой поведал.
— Как??
— А помнишь, ты мне говорил как-то, что Валера тебе рассказывал про свою жизнь? Про бизнес, банкротство... И про то, что бандитом был какое-то время.
Женя молча кивнул.
— Я тогда вспомнила, где я его видела.
— Где? — у Евгения аж горло пересохло от волнения.
— На кладбище. После похорон. Он в стороне стоял. Не знаю, зачем тогда приходил. Может, вообще по каким-то своим делам. Но он смотрел прямо на меня. Вот тогда я и поняла.
— Мам... Мам... И ты простишь ему всё это?! — вскочил Женька.
Анна вздохнула:
— Сядь, сынок, сядь. Я же ещё не закончила. Выслушай меня, пожалуйста. А потом уже сам решай, кто прав.
Рассказ матери занял всё время до Жениного отъезда. Уже сидя в такси по дороге в аэропорт, молодой человек ошеломленно вспоминал её слова.
Сам Женька помнил отца, что называется, настоящим мужчиной. Сильным, умным, смелым, примером для подражания. Он часто отсутствовал, но в свободное время мог поговорить с сыном о чем-то мужском, чего мальчик тогда не понимал, но был уверен, что это круто. Он носил форму. Казался похожим на персонажей из кино.
И действительно, Роман, первый муж Анны, своего сына не обижал. Все последствия его дурного характера доставались жене. А сам жестокий нрав проявился только после свадьбы, уже во время Аниной беременности. Одним из любимых развлечений было слегка придушить спящую жену. Схватить её за волосы, заломить ей руки было обычным делом. Если день на работе прошёл неудачно, доставалось супруге. Анна всегда, даже летом, ходила в закрытой одежде с высоким воротником, чтобы не было видно синяков и ссадин на её теле.
Хотя, конечно же, куда больше, чем тело, страдала душа.
Аня переносила всё молча, боясь напугать маленького сына, и радовалась, что агрессия мужа не распространялась на ребёнка. Пока. Ей было страшно подумать, что будет, если Женька хоть раз сделает что-то не так, как считал нужным Роман.
Знала Анна и о многочисленных изменах мужа. Знала и терпела. Терпела и боялась.
Но за день до смерти Роман, хмурый и раздраженный какими-то постоянными неудачами на работе, заявил жене:
— Если я завтра не поймаю этих ублюдков, то я тебя, Анька, вместо них повешу. Помяни моё слово.
И Анна точно знала: это не шутка, не пустая угроза.
Поэтому в тот роковой день она, сказавшись больной на работе, второпях бегала по дому, собирая документы и самые необходимые вещи, чтобы ближе к вечеру уехать вместе с сыном в посёлок, к родителям.
Но Женька температурил, Аня малодушно тянула время... А потом ей позвонили и сказали, что Роман погиб при исполнении.
Она не верила. Боялась радоваться. Ей было стыдно за себя, но в душе она ликовала. Тем не менее, для всех она выглядела как типичная, скорбящая по покойному супругу, вдова. Но Аню это вполне устраивало. Главное, что теперь нет этого тирана и ничто не угрожает её жизни.
— Поэтому, сынок, я даже в какой-то степени благодарна Валере. Он — мой спаситель. Но я не могу заставить тебя любить его. Ведь Роман хорошо с тобой обращался. Ты помнишь его отличным отцом. Прости...
Уже в самолёте Женя принял решение. Не самое лучшее для всех, но лично для него пока наиболее оптимальное.
***
Он не мог простить дядю Валеру. Убийство — это страшная вещь. Нельзя вот так вдруг взять и оборвать чью-то жизнь. Сам Женька бы не смог. А Валерий Николаевич, всегда такой неунывающий и жизнерадостный, смог. Лицемер и предатель. Вот и всё.
Евгений прочно обосновался в Москве. С дядей Валерой не общался. Как и с младшим братом.
Анна много раз просила сына пересмотреть свое отношение к произошедшему. Говорила, что Валерий рассказал ей всё, просил прощения, искренне раскаивается. Но Евгений был непреклонен.
Так и прошли почти все годы его учёбы в столице. На последнем курсе Анна, как обычно, приехала к старшему сыну на выходные повидаться. Евгений гордо встречал мать в аэропорту на собственной, недавно купленной машине.
— Ну что, поехали! — сказал он, улыбаясь Анне. Та лишь кивнула в ответ.
Кто мог знать, что навстречу им по шоссе мчится, не разбирая дороги, пьяный в стельку водитель на внедорожнике. По злой иронии судьбы, это был тот самый несостоявшийся шантажист, угрожавший Валерию. С позором уволенный, он снова принялся за старое, связался с сомнительной компанией, по неосторожности убил подельника и теперь, сломя голову, нёсся навстречу смерти.
Очнулся Женя уже в больнице. Открыл глаза и увидел белый потолок над собой. А около кровати — бледного, с тёмными кругами под глазами, небритого дядю Валеру.
За все эти годы он совсем не изменился.
— Мама... Как мама?.. — прошептал Женька. Что-то мешало ему говорить нормально. Последнее, что он помнил, это впечатавшийся в них со стороны сиденья матери «Джип».
— Женя! Проснулся! — обрадованно вскочил со стула Валерий Николаевич. — Ты прости, что я тут...
— Как мама? — не обращая внимания, повторил свой вопрос молодой человек.
— Мама... Она в тяжёлом состоянии... Врачи ввели её в кому... — опустив голову, тихо сказал дядя Валера.
Жене показалось, что на него только что обрушился белый больничный потолок. Он не мог ничего сказать. Просто лежал и смотрел в никуда. И лишь слёзы текли по его лицу.
Дядя Валера и девятилетний Саня, младший брат Евгения, сменяли друг друга, по очереди сидя у постелей Анны и Жени. Глядя на Сашу, неоднократно видя его слёзы в течение нескольких дней, молодой человек вдруг незаметно для себя осознал: да, тогда, в детстве, он потерял отца, и это было очень больно. Но если бы на месте папы была мама, то утрата стала бы просто невосполнимой. Ведь именно мать всегда помогала, поддерживала, находилась рядом, ни разу не упрекнув ни в чем. Женя помнил рассказ Анны про угрозу отца. А что, если бы он и правда это сделал?
В тот момент Женька понял, как ужасно ошибался. Зря обвинял дядю Валеру при разговоре с мамой. Ведь она так много пережила...
— Дядь Валер... — начал он как-то, тихо и смущённо. — А вы разве не ненавидите меня за то, что я за рулём был в тот день? Я же, получается, маму чуть не убил...
Отчим посмотрел на него долгим серьёзным взглядом:
— Жень, да при чем тут ты? Ты ж не виноват...
От этих слов Евгению захотелось плакать. Он только недавно понял, как был неправ относительно Валерия Николаевича, а тут ещё, оказывается, дядя Валера ни в чем его не обвиняет, и даже наоборот, поддерживает...
***
Через две недели Женю выписали. Теперь они втроём по очереди дежурили в палате Анны. Врачи ничего не обещали. Обстановка была непредсказуемая и напряжённая.
Как-то раз вечером, приехав в больницу после тяжёлого учебного дня, Женя незаметно для себя задремал прямо на стуле у стены, рядом с кроватью матери.
Во сне он увидел какую-то дорогу. По ней шли люди. Одни — быстро, другие — медленно. Некоторых из них кто-то встречал. Были и те, кто останавливался на полпути. Сам же Евгений стоял в стороне, молча наблюдая за нескончаемым человеческим потоком.
Вдруг что-то знакомое мелькнуло в толпе. Как будто луч солнца на голубом небе. Яркое, тёплое и очень родное.
— Мама... — прошептал Женька. Он не мог ошибиться. Это были её глаза, смотрящие в его сторону!
Молодой человек заметался вдоль дороги, пытаясь влиться в толпу, добежать до матери, но не мог. Он беспомощно оглядывался по сторонам, как вдруг услышал с другой стороны, откуда шли встречающие, знакомый, но давно забытый голос. Женя обернулся на звук и увидел их. Отца и мать. В этот момент все остальные люди для него перестали существовать.
Анна медленно, словно под гнетом тяжкого груза, шла навстречу своему первому мужу, Роману. Она не видела сына, не слышала, как он зовёт её. Просто шла по прямой, как заколдованная. Подходила всё ближе и ближе к отцу.
Роман же стоял в своей форме, точно такой, каким Женька запомнил его утром в последний день жизни. Стоял и молча смотрел прямо в глаза приближающейся жены.
И вдруг, когда они были уже на расстоянии вытянутой руки друг от друга, Рома замахнулся на Аню, да так сильно и стремительно, что аж воздух засвистел.
— А ну, пошла отсюда, дура! Пошла вон, говорю тебе! Беги, пока ноги не переломал!
Анна вздрогнула, словно очнувшись от гипноза. Глянула на Романа. На Женю. Развернулась. И стремглав рванула прочь, натыкаясь на людей, размеренно идущих в противоположном направлении.
— Мама! — закричал Женька и… проснулся. Тяжело дыша, он подскочил со стула, в страхе склонился над лежащей на кровати фигурой...
И уставился прямо в открывшиеся в тот же момент глаза Анны.
— Мама! Мама! — больше он ничего сказать не мог, плача от радости и страха одновременно.
Они смотрели друг на друга и по выражению глаз матери Евгений понял: она видела то же, что и он. И простила отца. Так же, как и сам Женька — дядю Валеру.
Круг замкнулся. Теперь у них всё будет хорошо.
---
Автор: Мира Спун