США и Россия уже длительное время воспринимают друг друга как геополитических противников. Тем не менее, маршрут "Россия-США" пользуется большим интересом у людей, которые предпочитали уезжать из нашей страны в советское время, и в 90-е. Сейчас ситуация несколько изменилась, подобного потока эмиграции уже и нет, а часть консервативной части США всерьёз обсуждают вариант переезда в Россию, где для этого могут возникнуть целые поселения.
На англоязычном портале Quora пользователи из США российского происхождения дали свой ответ на вопрос "Каково это - быть русским человеком, живущим в США?". Ниже краткий перевод их ответов:
Влад Власный:
- И вот, в 1977 году, когда мне исполнилось 17, моя русская семья упаковала наши жизни в 40 чемоданов и отправилась через океан, чтобы начать новую жизнь в Нью-Йорке.
- Моя русская личность сразу же вступила в противоречие с американским образом жизни.
- У людей, которых я встречала в Штатах, всегда были счастливые улыбки, как будто жизнь шла так “Всё О'кей”. Видите ли, русские счастливее всего, когда они несчастливы. Так что чрезмерный оптимизм противоречит этому правилу. Никто в Америке не рассказывал о своей личной романтической драме или трагедии. В России вы могли подслушать подобные истории в автобусе, рассказанные кем-то совершенно незнакомому человеку в непринужденной беседе. В Америке люди держали подобные вещи в секрете. Выставлять напоказ позитивную сторону казалось таким фальшивым и ненужным.
- В моей школе в США никто не жульничал. Жульничество в России, по крайней мере тогда, было частью культуры, признаком того, что ты умный и хладнокровный. Прежде чем судить, пожалуйста, представьте культуру, требующую, чтобы вы усердно трудились ради коммунистических идеалов, не вознаграждая вас большей оплатой, если вы преуспели. В те годы они почти умоляли вас жульничать. Все получали одинаковые 50 долларов в месяц. Если вы играли по правилам, ваша семья была голодной. Итак, любой, кто был успешным, был умным. Чайники жили бедно.
- Изучение другой культуры - это огромное дело. Дело не только в языке, это набор правил, это менталитет. Быть русским, или советским россиянином, я бы сказала, было состоянием души: чем больше лет ты провел в СССР, тем сложнее тебе было бы приспособиться к жизни в другой стране. Намного сложнее, чем в других европейских странах, скажем, Италии, Франции. На мой взгляд, Америка была просто на другом полюсе спектра.
- У нас были очень разные представления о неприкосновенности частной жизни, интимности, дружбе. Например, если бы я ухаживал за своими потенциальными партнёрами так же, как в России, меня бы арестовали за преследование. Во время моей недавней поездки во Францию я кому-то понравился в баре. Я случайно упомянул, где остановился. На следующий день этот человек решил навестить меня и заехал в отель, чтобы пригласить на завтрак. Это действительно было освежающе, но я бы слишком побоялась делать это в США. Мы слишком замкнуты для этого, и на это есть несколько очень функциональных причин.
- Мне всё ещё кажется странным, что мой лучший друг-американец не знает зарплату своей сестры. В России в те годы каждый зарабатывал 50-70 рублей в месяц, это не было проблемой.
- В России 1970-х годов на телевидении было ровно 2 канала, мы читали только 2 газеты, в которых говорилось, кому доверять, набор из 100 книг считался обязательным к прочтению, и вы должны были любить их (включая ”Отверженных", "Анну Каренину", "Войну и мир"). Правительство рассказало вам все и сделало жизнь предсказуемой, контролируемой и безопасной. Здесь, в Америке, было трудно ориентироваться в таком ошеломляющем изобилии. Слишком много идей. Слишком много книг, слишком много искушений, слишком много конфликтующих групп и верующих. Разнообразие может быть проклятием.
- В настоящее время многие пожилые россияне живут огромной общиной на Брайтон-Бич в Нью-Йорке, как будто это часть России, полностью изолированная от американцев. У каждого есть свой бруклинский стандартный пакет российского кабельного телевидения стоимостью 20 долларов в месяц, состоящий из 20 каналов из России, включая принадлежащий Путину "Первый канал" с превосходными программами, в основном скопированными из США и Великобритании, приправленными большим количеством пропаганды. Моя сестра следит только за их новостями. Ей полностью промыли мозги, как будто она никогда не уезжала! Это спустя десятилетия.
- Россия, при всех её недостатках, дала мне хорошее бесплатное образование, самоуничижительное чувство юмора и способность ценить свободу (потому что теперь мне есть с чем сравнивать). Если вы 17 лет жили в страхе выразить себя, вы боитесь однажды потерять это.
P.S. Просто примечание: я уехал из России в прошлом веке (1977). По всей вероятности, 45 лет, наполненных экономическими изменениями, - это, вероятно, 3 жизни для новой прогрессивной молодежи. Менталитет России со всем доступом к бесплатному Интернету, безусловно, диаметрально отличается от моего. Однако такие люди, как Путин, полны решимости утащить россиян в прошлое. Итак, при всех изменениях некоторые вещи никогда не изменятся.
Алексей Малышев:
- Я не живу в Америке, но два года учился в Сан-Франциско. В целом я обнаружил, что американцы очень вежливые и приятные люди. Большинство русских выглядят по-европейски. Когда я путешествовал по Европе, люди иногда узнавали во мне русского, просто взглянув на мое лицо. Но США - такая разнообразная страна с множеством разных людей и разными акцентами, что американцы не различали меня, пока я им не сказал. Но тогда следующий вопрос часто звучал бы так: “Когда ты возвращаешься?” Кроме того, у них есть все эти глупые шутки о русских, которые мне не нравятся, поэтому я обычно старался не показывать, что я русский. Т.е. много лет назад я путешествовал в США по делам, и когда портье отеля узнал, что мы русские, он пошутил, что мы, вероятно, выпьем здесь много водки. Я знаю, что есть много русских, которые гордятся тем, что много пили, я не пью, и мне не нравится, когда люди ассоциируют меня с таким поведением.
- По сути, называть себя русским - это значок в Америке, который заставляет людей ассоциировать вас с различными стереотипами, которые могут быть у этого конкретного человека из его прошлого.
Пол Галицын:
- С тех пор, как вы опубликовали этот вопрос, стало неизмеримо хуже. В девяти случаях из десяти, когда я открываю газету или включаю общественное радио, я читаю и слышу все больше необоснованной чуши, демонизирующей Россию и русских. Общественности предлагается доверять правительству и разведывательным службам, что у них есть доказательства всех этих утверждений, даже не предоставляя их - это слишком секретно, говорят они, доверьтесь нам. И люди доверяют. Необъяснимо, что после десятилетий лжи, незаконной слежки а также десятков тысяч американских, которые остались в Афганистане, Ираке, Сирии они всё ещё верят.
- Восьмидесятилетние люди в правительстве и спецслужбах, все еще стремящиеся вновь пережить славу своей юности и холодной войны, когда бюджеты были огромными, мужчины были мужчинами, женщины были женщинами, а враг был явным, известным и не прятался в пыльных, жарких, пустынных местах, усилили русофобскую истерию при активном и беспрекословном сговоре со стороны “свободной прессы”, которая, похоже, полностью потеряла из виду свой моральный императив задавать вопросы и проводить расследования,
- Да, это действительно неловко. Возможно, даже немного больше. И все же, если год назад я мог бы дать уклончивый ответ на вопрос “откуда вы родом?”, если бы хотел избавить себя от лишних хлопот при случайной встрече с человеком, которого едва знал, то теперь я твердо заявляю, что я гражданин России каждый раз. Если меня спрашивают о любой из актуальных тем, связанных с этим, я неизменно отвечаю, как сказали бы англичане, откровенно и на грани прямоты. У меня появляется мало друзей, и даже если я добиваюсь успеха то здесь, то там, это вряд ли решает проблему. Тем не менее, это правильный поступок.
Софи Шульман:
- Позвольте мне ответить вам цитатой из малоизвестного, но очень надежного источника. Сари Нуссейбе, палестинский профессор философии, активист движения за мир и бывший президент Аль-Кудса писал::
“Я чувствовал себя в Америке как дома. В детстве я никогда не чувствовал себя гражданином Иордании, где вырос. Жизнь в Англии научила меня тому, что независимо от того, насколько хорошо я говорю на языке или насколько чиста англосаксонская родословная моей жены, я никогда не смогу стать частью английского общества ”. Но сразу по прибытии в Северную Америку, “и еще до того, как мы с Люси вышли из аэропорта Нью-Йорка, я почувствовал себя как дома”.
- И я тоже чувствовала то же самое.
