- Ибрагим, что скажешь? Ты веришь этой рабыне? – спросил своего друга султан.
- Повелитель, она сделала признание, а верить или нет, это другой вопрос, - недвусмысленно ответил паша. – Я знаю, что в Древнем Египте наиболее почитаемым божеством был солнечный Бог Ра, или Амон-Ра.
Вокруг него строился весь остальной божественный пантеон. Бог Ра – защитник от сил тьмы. Обычным его изображением был человек с головой сокола и обвитым змеёй солнечным диском поверх неё, именно медальон с таким изображением висел у неё на груди.
В других случая Ра изображался как человек с головой жука (Хепри), или человек с головой барана. Ра также имел вид упитанного барана, жука, птицы Феникс, цапли, змеи, быка, кошки, льва.
Однако я нигде в описаниях не встречал, чтобы женщина с рыжим цветом волос и зелёными глазами была его избранницей. Может, это какой-то местный религиозный вымысел?
- Вот и я не верю, - хмуро сказал султан, – чувствую, что это дело рук Махидевран, она или подкупила её, или представилась родственницей этого Ра, убеждать она умеет. Но без доказательств я ничего не могу сделать. Единственное, это отправить её с Мустафой в санджак, подальше от Хюррем.
- Как Вам будет угодно, повелитель, - склонился Ибрагим.
- Слава Аллаху, Хюррем быстро идёт на поправку. Теперь, пожалуй, можно перевести дух. После похода казна значительно пополнена, молодые ждут, пора устроить им свадьбу, - улыбнулся и погладил бороду султан. – Завтра на заседании Совета я объявлю о дате торжества.
- Повелитель, да хранит Аллах Хюррем-султан! – произнёс Ибрагим.
- Аминь! – тотчас ответил падишах
- Повелитель, позвольте доложить Вам о теме моего завтрашнего выступления на заседании совета, - деловито спросил Ибрагим.
- Да, Ибрагим, говори. У меня никакое дело в голову не шло в эти тревожные дни, - с серьёзным видом султан посмотрел на великого визиря.
- Повелитель, как Вы знаете, следующей задачей в моих планах по развитию османской империи является превращение её в морскую державу.
Я считаю, что схватка за мировое господство развернется уже не в Средиземном море, а совсем в других морях и океанах.
Именно с этими мыслями я побывал на берегах Нила, сделал кое-какие зарисовки, передал их нашему известному картографу Пири Реису и провёл с ним несколько встреч.
Результатом наших бесед стало создание более точного и полного навигационного атласа, названного “Книга моря”. В нём более двухсот карт и вступительная часть с полезной информацией о том, как пользоваться компасом, о навигации по звёздам, о типах штормов, о разных частях света. Особое внимание уделено недавним открытиям Колумба и Васко-да-Гамы.
На картах подробно изображены крупные города и важные достопримечательности. Если желаете, можете взглянуть на него, - закончил свой доклад Ибрагим.
Брови падишаха поползли вверх, он восторженно посмотрел на большую увесистую тетрадь в руках паши и с благосклонной улыбкой произнёс:
- Паргали, твоя работа бесценна. Проси у меня, что хочешь!
Повелитель был абсолютно прав, тайны этой Книги обсуждают по сей день.
- Повелитель, что я могу ещё желать, кроме Ваших благословенных слов благодарности и процветания нашего великого государства! – склонил голову Ибрагим.
- Ты с лихвой оправдываешь своё высокое звание великого визиря, паша! – похлопал его по плечу султан.
- Я рад служить Вам, мой повелитель и быть полезным моей стране! – ответил Ибрагим.
- Паргали, сейчас можешь отдыхать. Хорошо повеселитесь с супругой на свадьбах. А через год нас снова ждёт поход, - прищурив глаза, сказал султан.
- Куда мы пойдём на этот раз, повелитель? Неужели, на Вену? – загорелись глаза Ибрагима-паши.
- Да, Паргали, ты прав. Однако об этом потом. Сначала переведём дух и будем готовиться к торжеству, - улыбнулся падишах.
- Слушаюсь, повелитель! – с радостью в голосе ответил Ибрагим и покинул султанские покои.
Время, как всегда, мчалось быстро, под безупречным руководством валиде-султан торжество готовилось тщательно, Айшель-хатун успешно справлялась со своими задачами, незаменимым помощником был для них Сюмбюль-ага.
Дворец снова расцвёл и благоухал живыми цветами в вазах, под ногами поблёскивали натёртые полы и вычищенные ковры, напоминающие сказочную поляну.
Бейхан-султан уговорила валиде не противиться выбранному фасону свадебного платья. Айше-Хафса упиралась, но уступила дочери. Дайе-хатун и Айшель-хатун убедили подругу, что нигде в священных скрижалях точно не указано, каким должен быть наряд мусульманской невесты, и она согласилась.
Гюльнихаль же, напротив, хотела именно красное традиционное платье с алой накидкой-вуалью. Она считала, что будет выглядеть в таком наряде таинственно и загадочно. К тому же красный цвет был ей к лицу.
Доверенный человек, посланный ещё раньше султаном Сулейманом в Румелию, в своих посланиях докладывал, что дела там идут хорошо, новый губернатор старается и успел завоевать авторитет у местного населения.
В связи с этим повелитель позволил приехать Осману и Хатидже на свадьбу сестры, которая проводилась совместно со свадьбой Барбароссы и Гюльнихаль.
Все были такому решению падишаха очень рады. Во-первых, соскучились по Осману и Хатидже, во-вторых, с нетерпением ожидали увидеть их деток-двойняшек, Альмира и Нурхаят.
Родители Ибрагима в связи с этим вновь отложили свой отъезд на родину, уж очень они хотели повидаться с сыном и внуками.
Снова все шили себе праздничные кафтаны и платья, фасоны помогла придумать Хюррем-султан.
Самым простым оказался эскиз платья для Нигяр, потому что она опять была беременна. Они с Насухом решили, что их маленькой Азалии нужен братик.
В один из дней к дворцу подъехали три кареты, и слуги выстроились в ряд перед одной из них, в которой находились Хатидже-султан и Осман-паша с детьми.
Открыв дверцу, они помогли выбраться господам из экипажа, а на аллее сада прибывших ожидали валиде-султан, Бейхан-султан, Хюррем-султан и Махидевран-султан.
После тёплых объятий все вместе направились во дворец.
Осман сразу поднялся в покои повелителя, чтобы поприветствовать его и доложить обстановку во вверенной ему провинции.
Падишах приветливо встретил Османа и по-родственному обнял его. Зная о состоянии дел в провинции, падишах не стал подробно расспрашивать пашу, отделался общими фразами, похвалил за умелую службу и пожелал поздороваться с сестрой и племянниками.
Осман поклонился, и они вдвоём вышли из покоев.
В комнате, отведённой Хатидже и Осману, шёл оживлённый разговор, но с приходом султана все замолчали и склонили головы, кроме валиде.
- Хатидже, сестра моя, дай, я на тебя посмотрю! – раскрыл объятия Сулейман и с улыбкой произнёс:
- Ты стала ещё красивее, материнство тебе к лицу. Где же твои сокровища?
- Спасибо, повелитель, вот наши Альмир и Нурхаят, - кивнула она няням, которые поднесли ближе малышей с пухленькими щёчками и карими глазками-бусинками, с милыми тёмными колечками волос на одинаковых головках.
Султан с умилением посмотрел на деток и погладил их мягкие волосики.
- Да дарует им Аллах крепкое здоровье! Аминь! – сказал он.
- Аминь! – подхватили присутствующие.
Повелитель ушёл, а женщины ещё некоторое время оставались в комнате, но вскоре и они покинули покои, дав возможность приехавшим отдыхать после долгой дороги.
Осману, несмотря на усталость, не терпелось повстречаться с родителями и братом, и он оседлал коня и поскакал в дом Ибрагима.
Манолис и София не могли насмотреться на сына, братья крепко обнялись, подошла поздороваться и Ксантия с маленьким Мехмедом на руках.
- Ксантия, ты выглядишь великолепно, просто настоящая королева, - сделал Осман невестке комплимент, - а это что за карапуз такой синеглазый? – улыбнулся он племяннику, который настороженно посмотрел на незнакомого дядю.
- Ибрагим, да твой сын похож на нашу матушку, - весело сказал Осман, вызвав радостные улыбки на лицах родителей и дедушки с бабушкой. - Завтра ждём вас во дворце, посмотрите на моих двойняшек. А сейчас мне пора, поеду отдыхать, дорога была длинной.
- До завтра! – попрощались все с Османом и в приподнятом настроении решили собраться вместе и попить чаю.
На следующий день во дворце царила радостная суматоха и настоящий переполох. В Топкапы были приглашены Насух-Эфенди и Нигяр с их дочерью Азалией, взрослых и детей было много, их голоса и детский смех раздавались повсюду, дворец накрыло веселье.
Наконец, последние приготовления к торжеству были закончены, в один из дней в Топкапы стали съезжаться гости, чтобы на знакомой уже уютной украшенной поляне начать праздник по случаю бракосочетания сестры султана Бейхан-султан и адмирала флота Хайреддина-паши Барбароссы и Гюльнихаль-хатун.
Невесты выглядели одна краше другой. Одна – в шикарном белом платье, другая – в великолепном красном наряде заставили гостей издать восхищённые возгласы.
Женихи в роскошных кафтанах также не сводили восторженных глаз со своих суженых.
Валиде Айше-Хафса-султан, как всегда, покоряла своей статью и стилем.
Хатидже, Махидевран и Хюррем также блистали, а на голове Хюррем-султан триумфально возвышалась корона.
Однако и на этот раз самой обворожительной была супруга великого визиря Ибрагима-паши Селин. Он это видел и с гордостью смотрел на неё, к своему неудовольствию замечая взгляды и других пашей.
К своему шатру размашистым шагом подошёл султан Сулейман и жестом разрешил начать праздник.
Глаза Бейхан всё время останавливались на супруге Омере-аге, и пальцы начинали подрагивать мелкой дрожью, когда воображение сливало её с ним в объятиях, сплетало их руки и ноги, заставляло замирать сердце от предвкушения его нежных поцелуев…
Омеру словно передалась чувственность Бейхан, и он с нетерпением ожидал брачной ночи, когда бы, наконец, вознёсся со своей любимой к вершинам блаженства.
Солнце перед самым закатом осветило золотыми лучами сад, от деревьев и кустов побежали длинные тени, и наступил момент новобрачным покинуть праздник. Они встали, поблагодарили гостей и отправились в свой совместный домашний очаг, чтобы познать таинство первой брачной ночи.
…На следующий день праздник продолжился, к полудню вновь съехались гости, а чуть позже – молодые супруги.
Валиде-султан, вспоминая о том ужасе, которое пережила в первом замужестве её дочь, очень переживала за неё, поэтому поспешила с ней встретиться.
Однако, увидев счастливую улыбку и нежный румянец на щеках султанши,успокоилась.
Бейхан сама подошла к валиде и призналась:
- Матушка, я так счастлива, что не могу поверить в это!
- Машалла, моя девочка! Я очень рада! Да пошлёт Аллах тебе вечное счастье! Аминь!
- Аминь! – произнесла Бейхан и обняла валиде-султан.
Вскоре в свой шатёр пришёл повелитель, а с ним Ибрагим-паша.
- Ибрагим, может, съедим что-нибудь, так всё аппетитно выглядит, а я сегодня не завтракал, задержался у Хюррем, - хлопнул по коленям ладонями довольный султан.
- Конечно, повелитель, я тоже, честно говоря, не успел принять утреннюю трапезу, - ответил Ибрагим, и они с султаном лукаво переглянулись.
Тут же Ибрагим подозвал Локмана-агу и передал ему распоряжение повелителя подать закуски на стол.
Слуги, не мешкая, засуетились, и вскоре султан и Ибрагим наслаждались кулинарными шедеврами повара Шекера-аги.
Когда паша доедал десерт, к нему подошёл хранитель покоев и что-то прошептал на ухо.
- Простите, повелитель, я сейчас вернусь, - сказал Ибрагим и встал из-за стола.
Через несколько минут он вернулся и обратился к султану.
- Повелитель, простите, что отрываю Вас от праздника, но я вынужден Вас побеспокоить.
Султан насторожился, зная, что Ибрагим никогда не сделал бы этого просто так, и разрешил ему объяснить, в чём дело.
- Повелитель, Сюмбюль-ага только что сказал, что к нему обратились пираты с предложением выкупить Изабеллу Фортуну Кастильскую, принцессу Кастилии и Леона, захваченную ими в плен. Она родственница императора Карла V и, насколько мне известно, невеста принца Фридриха, племянника эрцгерцога Фердинанда, - доложил султану паша.
Взгляд повелителя оживился, он несколько секунд размышлял и ответил:
- Ибрагим, прикажи выкупить принцессу, пусть дадут золота, сколько корсары запросят. Это неплохой политический улов. Принцессу пусть доставят в охотничий домик. Мы на днях навестим её.
- Слушаюсь, повелитель, - поклонился Ибрагим и пошёл к Сюмбюлю-аге передать распоряжение султана.
