Аннушка. Часть 27.
Дорога в Курган в этот раз показалась Анне особенно долгой, непролазная грязь и зарядившие дожди задержали их на несколько дней. Ночевать оставались в попутных деревнях, у извозчика всюду были знакомые, череда лиц проплывала перед ней, а она, словно замороженная, не слушала и не слышала. Разные люди встречались им.
Одни, недовольные политикой советской власти ругали её, другие, наоборот хвалили и благодарили. В одном из домов, в котором они остановились на ночлег, бойкая девчушка исполнила перед ними частушки, разные, были среди них знакомые, были и новые.
Посмотри, товарищ Сталин,
Как зажиточно живем:
Вместе с тощею скотиной
Лебеду одну жуем.
Задорно пела девчушка, не обращая внимания на шикающую на неё мать.
Если бы не мудрый Сталин,
Так бы мы и жили:
Вкус крапивы, лебеды
Вовсе б позабыли.
Настя не выдержала и вступила с девчонкой в частушную перепалку.
Мы зажиточными стали,
Бедность не воротится.
Дорогой товарищ Сталин
Обо всех заботится! -спела она в ответ, притопывая ногой.
-Ложились бы вы спать, девчонки-сказал ямщик, с улыбкой глядя на раскрасневшихся певуний, - как ни хитри, а правды не перехитришь, -произнес он и было непонятно осуждает он содержание частушек или одобряет. Да и как тут осуждать, когда вокруг непонятно, что творится, одного забрали лишь за то, что дал кличку новорожденному жеребенку «Сталин», другого за шпионаж, хотя что забыли шпионы в глухой зауральской деревне, куда в распутицу и не попадешь ладом? Мужичина вздохнул и открыв дверцу печки выдохнул в неё дым от самокрутки.
Выступающие угомонились, улеглись кто-где, в избе наступила тишина, лишь тлели догорающие угли в печи, да хозяйка крутила веретено, дожидаясь того времени, когда можно было прикрыть вьюшку на печной трубе. Гостям бросили на пол тюфяки, набитые соломой, отдали свои подушки по закону гостеприимства, хотя они и отказывались. Анна не спала, ворочалась с боку на бок, вспоминала сладкие моменты, проведенные с Семёном, жалела, что редко говорила ему о своей любви, всё колготилась да заботилась о других, забывая о родных. Она приподнялась на локте, поправила лопотину, которой укрылась спящая дочь, отвела от её лица прядь волос, заправила за ушко.
-Спи, пока спится, донюшка, сдаётся мне, скоро сидя придётся спать-прошептала она, понимая, что недалека от истины.
Курган встретил их снегом с дождем. Серые улицы, мрачные лица –настроение Анны было под стать. Она попросила извозчика довезти их до бывшего дома вдовы генерала, надеясь на то, что Прасковья жива и до сих пор живёт в тамошнем подвале. Она оказалась права, бывшая подружка была жива-здорова и даже снова вышла замуж. Семья занимала большую, просторную комнату, бывшую спальню Ольги Ивановны, хозяйки дома. В остальных тоже проживали, в основном работники фабрики, на которой она трудилась до сих пор.
Откланявшись извозчик уехал на постоялый двор, ждать от попутчиков вестей и знака о возвращении назад, а Анна, угощала хозяйку гостинцами, привезенными из деревни.
-Вот ведь, Аннушка, как жизнь сложилась –говорила Прасковья, попивая чаек (заваренный из привезенных гостями трав) из блюдца, как любила делать это вдова, бывшая владелица дома,- знала ли, гадала ли, что жить буду в господских хоромах? Ольга Ивановна в гробу переворачивается от мысли, что я за её столом сижу и чай из её кружки пью. Старуху-то, когда из дома поперли, я многое успела прихватить да припрятать. Она напоследях совсем не своя была, несла чушь разную, счёту имуществу своему не имела, вот я под шумок и прибарахлилась. Тем и выжила, когда голод пришёл, меняла да продавала припрятанное. А сейчас что ж не жить, почитай всё имею. Муженек мой на сладком местечке трудится, при фабричном складе, работенка не пыльная, да и к рукам кой-чего прилипает, -хвасталась она сытой жизнью перед приехавшими. Анна слушала молча, пиная под столом ногу дочери, вскипевшей от слов рассуждающей Прасковьи, терпи мол, не время и не место в спор вступать.
-Ну а вы по какой надобности в город? –наконец-то поинтересовалась хозяйка, рассказав гостям все новости своей жизни.
-А мы па..-начала говорить Настя, но Анна перебила её и с наигранной веселостью ответила Прасковье:
-Да вот хочу дочку в городе пристроить, мож учиться куда, али работать, чего ей в деревне коровам хвосты крутить?
-И то верно-согласилась хозяйка, -можно к нам, на фабрику, а я и пригляжу заодно и советом помогу, не чужие ж люди.
-Не чужие-согласилась Анна, думая о том, как далеко развела их судьба и дело тут было вовсе не в том, кто деревенский, а кто городской, в отношении к жизни разница была.
-У нас завтра дела в городе, кой-чего сделать нужно-пояснила она женщине,- вот вернемся и поговорим, а сейчас бы прикорнуть с дороги, устали мы –пояснила гостья, оглядывая комнату.
-Ой, ты знаешь, здесь положить не могу, сама понимаешь, не дело трем бабам возле мужика тереться, да и не любит мой чужих, так вы в подвальчик идите, там и переночуете. Помнишь, небось, как жила там? Я его у остальных жильцов отбила, храню там мелочишко, да ты не бойся, чистенько там, сухо и мешать никто не будет. Одеялко старенькое моё прихватите, будет куда голову прислонить- сказала Прасковья, провожая их к подвалу.
-Хороша подруга! –возмутилась Настя, едва закрылась за ней подвальная дверь,- сухо, чистенько,-передразнила она её оглядывая темное помещение с небольшим зарешеченным окошком. Хозяйка не соврала, находился здесь разный хлам, разгребя который они смогли устроить себе ночлег.
-Ничего, -утешила дочь Анна, главное сухо над головой,-сказала она, слушая, как гремит железом на улице холодный ветер.
Рано утром женщины поспешили в райком ВКП (б), адрес которого подсказала Прасковья. Они не знали в каком отделе работает Макар и какую должность занимает, поэтому решили ждать его на улице, возле здания, внимательно рассматривая входящих и выходящих из него людей.
Анна узнала его издалека, лишь увидев его очертания фигуры в утренней дождливой дымке, не выдержала, рванула навстречу с криком: Макар!
Тот даже вздрогнул от неожиданности и делая шаг назад, быстро оглядываясь вокруг, словно испугался. То, что он узнал её она поняла тотчас, обрадовалась даже, но зря, потому что, не обращая на неё внимания он быстрым шагом прошёл мимо.
-Макар, это я, Анна-жалобно сказала она ему вслед, протягивая руки.
-Вы бы выслушали нас, Макар Силантьевич,-решительно преградила ему путь Настя,-всё ж путь из Елошного неблизкий, да и приехали мы не для того, чтобы вам докучать, отца арестовали.
-Тише ты! -цыкнул Макар, -чего разоралась на всю улицу? Узнал я вас, не ори только! Принять в кабинете не могу, приходите вечером, адрес запоминай, да по потемкам захаживайте, чтобы ни одна собака вас не почуяла! –сказал он, почти бегом заходя в здание.
-Похоже зря мы с тобой, доченька приехали, не нашего полета птица теперь Макар, высоко взлетел- грустно сказала Анна, глядя на закрытую за ним дверь.
-Это мы ещё посмотрим! –твердо ответила ей девушка, обнимая мать за плечи.
Как стемнело отправились они в путь. Жил Макар в доме, принадлежавшим когда-то Дозморовым, родителям Васи. С трепетом входила Анна в знакомые ворота. Флигеля, в котором жила она с Яковом уже не было, видать ушёл на дрова в холодные зимы, да и от сада одно название осталось, пара яблонь, да куст ирги. Поднявшись по ступенькам крыльца, Настя решительно постучала в филенчатую дверь. Открыл сам Макар, в исподнем и керосиновой лампой в руках.
-Явились всё-таки-недовольно сказал он, посторонившись и пропуская их в дом. Некогда богатый, купеческий дом был тоже поделен между несколькими жильцами, но в отличии от дома Прасковьи, было здесь тихо. Не бегали дети, не готовилась на кухне еда, в коридоре не стояли ведра и ванны, не курили у окошек мужики. Макар быстро провел их в комнату, принадлежавшую раньше Лукерье Демьяновне. Здесь осталось всё как прежде, та же дорогая и красивая мебель, резной буфет, массивный стол. Из-за ширмы, делящей комнату на две части вышла худенькая, светловолосая женщина, зябко кутаясь в ажурный платок.
-У нас гости, Макарушка? –спросила она тихо, -а Володичка заснул только, -сказала женщина.
-Не волнуйся, мы тихо-ответил ей Макар и пояснил гостьям,-жена моя, Зинаида, а там, -он мотнул головой в сторону ширмы, -сын наш, Владимир.
-Будем знакомы –сказала хозяйка и спросила у мужа,-Макар, а кто это? Твои товарищи?
-Родственники наши, эта –Анна,-он показал рукой на неё,- сожительница брата моего младшего, помнишь я о нём рассказывал? А это её приемная дочь, запамятовал как зовут её.
-Настя меня зовут-громко ответила гостья, -ежели что я и память вашу смогу освежить!
-Умоляю вас, тише! –прошептала Зинаида, прижимая к груди тонкие руки, -наш сын болен и только что уснул!
-Что с ним? –спросила чуткая к чужим болезням Анна.
-Доктор сказал, что скарлатина, но она какая-то странная, я боюсь за него-простонала хозяйка, опускаясь на стул, -он очень слаб-пояснила она.
-Мама, мы по делу приехали-сказала Настя, прекрасно зная характер Анны и она не ошиблась, та уже копошилась в мешочке, привязанном к поясу юбки, отыскивая необходимое.
___________________________________________________
Друзья, если бы вы заглядывали в наш телеграмм то были бы в курсе, что ничего страшного со мной не случилось, просто вчерашняя головная боль уложила меня в постель. Что собственно не удивительно, у нас резкие перепады температуры от -1 до -45! Заходите на наш канал в телеграмме, чтобы быть в курсе, что происходит с нами)