Камо грядеши: «Левша» на сцене Брянского театра кукол

Творчество Николая Лескова всегда было плохо принимаемо критиками-цензорами. Монархические круги ругали его за слишком прогрессивные взгляды, социалистические круги – за недостаточно прогрессивные. Николай Семенович так и не приобрел большой популярности, а его произведения всегда тщательно отбирались и сортировались – так, чтобы широкая публика увидела только те, которые были угодны нынешней политике: в царской России автора практически не печатали, в СССР успехом пользовались всего несколько выбранных произведений, которых цензура признала критикой царизма.

Подобная «неугодность» писателя вызвана его взглядами, которые базировались не на политической идеологии или веяниях времени, но на том, что можно назвать только вечными человеческими ценностями. Именно поэтому Николая Лескова читали с самого начала его литературной карьеры, читают сейчас и будут продолжать читать. Именно поэтому его произведения адаптируют для кино и для театра.

Не стал исключением и Брянский театр кукол. На его подмостках сейчас играют «Левшу», играют красиво, умело, а главное – верно. Несмотря на то, что для драматического жанра текст сказа был адаптирован, Николай Семенович на сцене узнается с первого взгляда.

«Левша», созданный под руководством режиссера Юрия Уткина, сохраняет литературные особенности оригинального сказа – со сцены звучат любимые писателем окказионализмы, а драматическое действие умело перемежается «авторскими ставками», во время которых актеры играют роль рассказчика, который в произведениях Николая Лескова всегда отдельный человек со своим характером и взглядами на жизнь.

Драматический жанр привносит и новое в «Левшу» – то, что возможно только на сцене. Спектакль получился очень синкретичным, в котором привычное кукольное искусство, классическая драматическая игра и театр теней соединены воедино, чтобы создать уникальную картину.

Особого внимания заслуживают куклы, используемые в постановке. Их, на удивление, всего три – император Александр, его казачий атаман и сам Левша. При этом к куклам традиционным можно условно отнести только самого Левшу. В этом видится прекрасная аллегория: кукла Левши переходит из рук в руки, от одного актера к другому, переодевается из одного костюма во второй – все для того, чтобы подчеркнуть отношение тогдашних властей к простому человеку. Левша для государственных деятелей и прочих «благородных» – это не более чем игрушка, которой можно распорядиться по своему усмотрению.

Подобным скрытым смыслом обладает и кукла императора Александра. Она представлена одним только лицом, которое выглядывает из-под арки, символизирующей тот или иной город. Император – не сколько человек с живой душой, сколько спустившийся с Олимпа языческий бог, которого интересует не благосостояние его верующих-подданых, сколько собственные мелкие распри и тщеславные споры с другими божками.

Кукла атамана выполнена под стать императору – от человека у нее только условная голова с застывшим выражением праведного гнева и руки. Руки легко снимаются с тела куклы и живут своей жизнью, раздавая оплеухи простому люду и грозя иностранцам, то есть выполняя абсолютно все задачи царского воина.

Сюжет «Левши» с точностью повторяет оригинальный сказ с одним изменением – если в произведении Николая Семеновича Левша умирает не за что, еще одна жертва бездушной машины царской власти, то в постановке режиссер все же дает надежду на светлое будущее. Такое будущее, в котором Левши не только из Тулы, но и со всей России перестают умирать на улице.

Является ли это будущее нашим настоящим? У разных людей могут быть разные ответы на этот вопрос, но одного отрицать нельзя – мы наконец-то живем в том мире, в котором «Левша» может громко звучать со сцены.

12+

Текст: Николай Говоров

Фото: РИА «Стрела»