Журналист и политолог Грегор Шпицен, автор Telegram-канала @Mecklenburger_Petersburger
Подготовка визита турецкого лидера в столицу Германии проходила в атмосфере тягостного безмолвия — и этому есть вполне рациональное объяснение.
Хотя президент Эрдоган и ранее не отличался любовью к дипломатическим политесам, перед поездкой в Берлин он всё же перегнул палку, назвав действия правящего режима еврейского государства «фашистскими», подвергнув сомнению его право на существование и объявив ХАМАС «борцом за свободу». За подобные высказывания, немецким законодательством фактически приравниваемые к антисемитизму и оправданию терроризма, в федеративной республике могут не только подвергнуть общественному остракизму, но и дать реальный тюремный срок.
Несмотря на то что перспектива знакомства с германской пенитенциарной системой президенту Эрдогану явно не грозила, сам факт повторения столь неоднозначных пассажей мог привести к нешуточному дипломатическому скандалу. Ляпни Эрдоган на совместной пресс-конференции что-нибудь подобное — и немецкому канцлеру пришлось бы жёстко отреагировать, что заметно понизило бы градус германо-турецких отношений, и так переживающих не лучшую страницу в истории ещё со времён Ангелы Меркель.
Впрочем, Шольцу злить турецкого лидера патетическими лекциями о природе демократии в стиле Анналены Бербок тоже не было особого резона: слишком уж нужен Эрдоган канцлеру для решения проблемы беженцев с Ближнего Востока, поскольку для СДПГ это может стать решающей внутриполитической задачей в преддверии выборов 2025 года. Президент Турции, владеющий ключами от логистических маршрутов доставки нелегальных мигрантов на территорию ЕС и имеющий огромное влияние на 1,5 млн немецких избирателей с турецкими корнями, отлично знает болевые точки своего партнёра.
Но и партнёр не менее хорошо осведомлён о том, как отчаянно турецкий лидер нуждается в обещанных миллиардах евро помощи, облегчении визового режима ЕС для граждан Турции, таможенных льготах на европейском рынке и нескольких десятках самолётов Eurofighter Typhoon, поставку которых Анкаре со стороны Испании и Великобритании заблокировал Берлин.
Хотя на совместной пресс-конференции в пятницу вечером взаимная неприязнь двух лидеров была заметна невооружённым глазом, стороны, понимая, что нужны друг другу, всё же решили не идти на конфронтацию и не заострять внимание на противоречиях.
«Господин президент, ни для кого не секрет, что у нас очень разные взгляды на палестино-израильский конфликт. Именно поэтому наши переговоры так важны, и в особенно трудные моменты нам просто необходим прямой диалог друг с другом», — сказал Шольц, и это не нашло у Эрдогана каких-либо возражений.
Пока что не ясно, кто вышел из пятничной дипломатической дуэли победителем. Также не совсем понятно, какое будущее ждёт германо-турецкие отношения, покатившиеся по наклонной после того, как свой пост в 2005 году оставил друг Эрдогана Герхард Шрёдер, ныне превратившийся в изгоя в собственной стране.
Но то, что два лидера не стали включать друг друга в список личных врагов (как поступила Меркель с Эрдоганом, а сам Эрдоган — с Асадом), это уже позитивный сигнал.
