Весна в Ленинграде начиналась как обычно: раньше, чем на Севере, но позже, чем на юге. По улицам бежали ручьи, в них отражалось то солнце, то серые тучи. Проезжая часть улицы уже совсем очистилась от снега, вода по ней текла чистая, прозрачная, несмотря на бесконечные потоки машин, автобусов, троллейбусов. А на тротуарах еще попадались островки снега, перемешанные с песком, который придавал остаткам снега неопрятный, серый цвет, и ручьи от этих островков текли серо-желтые, заставлявшие пешеходов перешагивать их.
Елена шла по Невскому, наслаждаясь ощущением большого города, себя в этом городе. Ее мысли были наполнены надеждой на прекрасное будущее, которое, конечно, ждет ее здесь. И зачем она столько времени потеряла на этом Севере, в том маленьком городишке, где самой большой достопримечательностью была фигура оленя, стоявшего на сопке? Чего она хотела добиться среди людей, помешанных на службе, море, не ценивших настоящей женской красоты? Там даже женщины говорят о кораблях, об их выходах в море и приходах в базу... Здесь она, конечно, устроит свою жизнь по-настоящему. Она будет ходить в музеи, на выставки, в театры, в конце концов просто гулять по Невскому или по набережной.
Она остановилась в небольшой гостинице на конце синей линии метро, в Купчино, но оставаться там долго, конечно, она не собиралась. Нужно снять квартиру, желательно недорогую – денег у нее немного, а желаний – более чем! Естественно, нужно найти мужчину. Не такого, как там, на Севере, лучше, если он будет постарше, совсем хорошо было бы, если бы это был вдовец, и совсем идеально – бездетный.
Елена дошла до памятника Екатерине Второй, полюбовалась величественной фигурой, хотела сесть на лавочку рядом, но лавочка была мокрой, а у нее не было даже газеты. Елена вздохнула и собралась идти дальше.
- Какая была женщина! – услышала она слова рядом.
Оглянувшись, она увидела мужчину, смотревшего на фигуру императрицы. Елена сразу оценила: петербуржец, старше средних лет, высокий, с сединой, можно сказать, даже красивый.
- Да, - подтвердила Елена, хотя до этого даже не думала о Екатерине совсем. – Императрица!
Она продолжала смотреть на памятник, ожидая продолжения разговора.
- А вы часто бываете здесь? – спросил мужчина. – Позвольте представиться: Георгий Яковлевич, доцент университета.
- Очень приятно, - откликнулась Елена. – Елена.
Она протянула ему руку так, как протягивают для поцелуя. Мужчина действительно наклонился и поцеловал руку.
- Просто Елена? – спросил он. – Нет, вы – Елена Прекрасная!
Елена пожала плечами и не спеша двинулась к выходу из сквера.
- Позвольте рядом с вами?
Елена внутренне усмехнулась: что значит столица! Разве можно было представить себе такое обхождение там, на этом Севере, среди шинелей и погон?
- Если вам некуда спешить, то пожалуйста, - проговорила она томным голосом.
- Мне есть куда спешить, но рядом с вами мне хочется забыть обо всем! – продолжал доцент. – Моя жена любила здесь бывать...
- А теперь не любит? – поинтересовалась Елена.
Георгий Яковлевич вздохнул, потом негромко произнес:
- Она теперь уже ничего не любит. Она умерла три года назад. А я иногда навещаю те места, где мы с ней любили гулять.
- Извините, - произнесла Елена.
Они медленно шли по Невскому, Георгий Яковлевич спрашивал ее о том, куда она направляется, где живет. Елена сказала, что только что приехала с Крайнего Севера, что пока остановилась в гостинице, но хочет обосноваться в этом прекрасном городе.
- А кто вы по профессии? – поинтересовался Георгий Яковлевич.
- Я экономист, - соврала Елена. - Только кто же меня возьмет на работу без прописки?
- Да, сначала вам нужно найти жилье и желательно с пропиской. А знаете, - вдруг сказал он, - я, пожалуй, могу вам помочь.
Он достал из кармана визитку, протянул Елене.
- Позвоните мне завтра. Я буду ждать вашего звонка.
День подходил к концу, Елене уже становилось холодно, она устала.
- Мне пора, - проговорила она, останавливаясь у станции метро. – Мне далеко добираться, и я устала.
Георгий Яковлевич еще раз поцеловал ее руку, и Елена спустилась в метро. Ну что ж, визитка - это уже что-то! Правда, она соврала, что экономист, он ведь будет искать ей место экономиста, бухгалтера или что-нибудь в этом роде, а там нужно будет показать диплом, а у нее диплом библиотекаря... Елена слышала, что в Москве и в Ленинграде можно купить любой диплом, только нужно знать, где это, да иметь деньги. Ох, уж эти деньги! Запас скоро кончится, нужно что-то придумать.
Елена вышла из метро и сразу окунулась в сырой сумрак начинающейся весны. Снежная каша под ногами настроения не прибавляла. Елена дошла до гостиницы, постояла на ступеньках. Хотелось есть, а ресторана в гостинице не было. Он спросила проходившую мимо парочку, где можно поесть, они предложили проводить ее до ближайшего кафе. Елена съела ужин, не заметив его вкуса. Ее мысли были далеки от этого: нужно было побыстрее устраиваться в городе, который она однозначно решила покорить.
А на Севере зима еще не собиралась сдавать свои позиции. Сугробы лежали почти не тронутые солнцем, хотя в особенно теплые дни из-под них уже прорывались робкие ручейки, которые к вечеру превращались в ледяные дорожки.
Надежде становилось все тяжелее ходить, но до декрета еще нужно было доработать. Лариса предложила ей взять больничный.
- Но я хорошо себя чувствую, кто ж мне его даст? – спросила Надежда.
- Не волнуйся, это я беру на себя! – убедила ее подруга.
- Лариса, мне неудобно, это ж нечестно!
Лариса вздохнула:
- А честно будет свалиться где-нибудь на скользкой дороге? Или столкнуться в коридоре с толпой бегущих в столовую десятиклассников? И вообще, я не знаю, о чем думает твой муж! Он хочет здорового ребенка? То есть здоровых детей? Нет, я однозначно должна с ним поговорить!
Надежда, улыбаясь, смотрела на подругу: откуда в ней столько энергии? Все ей надо, до всего есть дело!
- Значит, ты поняла? Со следующей недели ты на больничном!
-А как же уроки? Нужно к экзаменам готовить...
- Нет, я угораю! Она говорит об экзаменах! Да у тебя самый главный экзамен на носу! Как, собственно, уже и живот. Завтра скажу, когда тебе на прием. Пока!
Она упорхнула из кабинета. Надежда и сама понимала, что уже неудобно ходить на работу. Ей было неловко входить в класс с уже огромным животом, хотя еще не было и семи месяцев. И Надежда согласилась с Ларисой. Врач сразу после осмотра выписала ей больничный лист на две недели.
- Потом посмотрим по вашему самочувствию – продлить или закрыть, - сказала она совершено спокойно.
Уважаемые читатели! Это продолжение "Осенней радуги" Начало этой повести здесь:
