В избушке, и вправду, имелась печка, небольшая, но тепла давала достаточно. Заглянув на неё, Алёнка обнаружила валенки и обулась, ощутив блаженное тепло. Выглянув в окно, она увидела, как мужик сушит какой-то тряпкой шерсть спасшего её зверя, а потом что-то бросает ему вниз. Девочка от души понадеялась, что это всё же не рагу из какой-нибудь другой заблудившейся девочки. Удивительно, но, согревшись, она перестала бояться. Видимо, лимит страха был исчерпан, и сейчас на его место пришло безразличие. Но что ещё может случиться? Мужик окажется маньяком или насильником? Ну что ж, тогда и думать будем, а пока ей очень хотелось есть.
Поразмыслив, Алёна подошла к столу и увидела газету с кроссвордом, а рядом карандаш. Видимо, местный отшельник всё же имел какую-то связь с внешним миром, раз интересовался новостями. Но больше всего она обрадовалась карандашу. На полях газеты она вывела: «Меня зовут Алёна. Голос потеряла из-за мачехи. Она хотела меня убить, - подумав, Алёна приписала, - я очень голодная».
Прихватив газету, девочка пошла во двор. Оба, и человек, и зверь, оглянулись на скрип двери.
- Ну, что там у тебя?
Мужик глянул на газету, прочитал её каракули и удивлённо присвистнул:
- Леший, смотри-ка, да тут целый триллер. Ты не выдумываешь? - это уже относилось к Алёне.
Та замотала головой.
- Ну что, Леший, поверим? - повернулся мужик к животному, тот издал короткий звук, словно подтверждая. - Да уж, досталось тебе, - проворчал мужик, разглядывая девочку.
Она опустила голову, понимая, что выглядит сейчас совершенным чучелом: огромная рубаха, валенки не по размеру.
- Ладно, сперва накормить надо, в баньке попарить, или как там в сказках? – усмехнулся мужик.
Словно что-то вспомнив, добавил:
– Значит, ты Алёна? - девочка кивнула. - С Лешим ты уже знакома, - продолжал мужик, услышав своё имя, зверь рыкнул. - А как же ты его не испугалась? - продолжал тот. - Небось, решила, что волк? - Алёна снова кивнула. – Волк и есть. Волчонком его из капкана достал, выходил, так и живём теперь, как два бирюка. Меня Антоном звать, я здесь вроде лесника.
Алёна закивала головой.
- Ладно, считай, познакомились, - Антон добавил еду в миску Лешему и кивнул Алёне. – Пойдём, накормлю, чем Бог послал, похлёбка ещё тёплая, поди.
Обрадованная девочка пошла за ним в избушку. Пошуровав у печки, Антон достал чугунок, плеснул варево в две обширные миски, положил ложку и пару ломтей хлеба.
- Ешь, - указал он Алёне на миску, - не бойся, там зайчатина, девочками не питаемся, у меня от них язва.
И он загоготал, видимо, довольный своей шуткой. Алёна, поколебавшись, тоже улыбнулась и ухватилась за ложку. Похлёбка оказалась умопомрачительно вкусной, или это она наголодалась и страха натерпелась так, что сейчас съела бы целый горшок. Заедая варево хлебом, она исподтишка рассматривала Антона,
«А он и не такой и старый, - подумала она, - не дед, просто борода возраста добавляет. Пожалуй, отцу ровесник».
При мысли об отце слёзы навернулись ей на глаза, и она всхлипнула.
- Эй, ты мне тут сырость не разводи, - повысил голос хозяин избушки. - Я этих ваших женских штучек на дух не переношу.
Алёна, испугавшись его недовольства, снова молча принялась за еду, слёзы высохли сами собой.
- Это же какой гадиной надо быть, чтобы на ребёнка руку поднять, - размышлял Антон. - А папка что же не вступился?
Алёна подняла на него глаза и вздохнула, потом помотала головой и сложила руки на груди.
- Что, ни мамки, ни папки? - ужаснулся лесник. - Эх ты, бедолага. Да не бойся ты меня, сказано, не съем. У меня у самого дочка твоего возраста могла бы быть, если бы… а, ладно, - он махнул рукой и принялся за еду.
Алёна съела всё до капельки, вытерла тарелку корочкой хлеба и вопросительно посмотрела на Антона.
- Что дальше? - правильно понял он. - Мыться сейчас пойдёшь. Таз на улице, горячая вода в корчаге. Сейчас всё выдам, только, гляди, осторожнее.
Алёна задрала рукав рубахи и продемонстрировала след от ожога.
- Это кто же тебя так? - ухнул Антон. - Неужто мачеха?
Алёна кивнула. Лицо Антона помрачнело. Он что-то пробубнил себе под нос, Алёна поняла только одно слово – разберёмся.
- Иди. Мойся. Леший за тобой присмотрит, - распорядился лесник.
Получив ковш горячей воды, полотенце, мыло и огромные шорты, на которых Лесник утянул резинку, чтобы хоть в талии они не спадали, Алёна отправилась мыться. За домом обнаружился таз и кадка с дождевой водой. Она смывала с себя не только грязь, но и страхи, напряжение последних лет. Из-за дома высунулась морда Лешего, и ей показалось, что волк улыбается. С независимым видом он подошёл поближе и лёг, охраняя её. Алёна с удвоенным старанием тёрла тело, потом вытерлась, оделась и присела рядом со своим охранником. Она гладила его просохшую шерсть и мычала что-то благодарственно-ласковое. Сейчас, когда она поела и вымылась, она чувствовала себя в большей безопасности, чем в родном когда-то доме.
- Ты как, закончила с водными процедурами? – спросил Антон из-за угла.
Вместо Алёны ответил Леший. Приподняв голову, он утверждающе рыкнул. Лесник, убедившись, что его незваная гостья одета и уже даже успела добыть из мокрой кучи своё бельишко, простирнуть и повесить на просушку, хмыкнул и сел чуть поодаль.
- Что мне с тобой делать, а? - спросил он не столько Алёну, сколько себя. - Родня у тебя имеется?
Девочка отрицательно помотала головой.
- Это плохо, - мужик задумался. - По-хорошему, надо тебя в город возвращать и на мачеху твою в суд подавать, - Алёна глянула на него перепуганными глазами. - Вот только не верю я отчего-то в наш самый справедливый в мире, - Антон пожал плечами, - хуже бы не наделать. К тому же, пока будут разбираться, в приют тебя определят, это к гадалки не ходи, а там несладко. И что остаётся?
Алёна с замиранием сердца ждала его решения.
- У меня оставаться тебе тоже не резон, - продолжал Антон. - Не годится молодой барышне у старого бирюка квартироваться. Нехорошо это, да и я к одиночеству привык.
У Алёны задрожали губы. Ей показалось, что сейчас Антон скажет, что приют будет для неё лучшим решением.
- Но-но, мы же договаривались сырость не разводить, - Лесник нахмурился, а Леший посмотрел на неё с укором. - Сказано же, что придумаю что-нибудь.
Он явно не знал, как обращаться с подкидышем. Леший, устроившись на травке, с явной иронией наблюдал, как его друг, отправив Алёну в избу, ходит кругами, ворчит себе под нос, чертыхается вполголоса.
- Это что, как в поговорке, не было у бабы заботы, купила баба порося? - рассуждал Антон, обращаясь к Лешему. - Выгнать? Не могу, некуда. Полиции сдать? Так где та полиция? Да и кто их знает, закон что дышло. Здесь девчонке оставаться тоже не вариант, да и я не нянька. Остаётся одно, - приняв решение, он просиял. – Отведу к бабке Марьяне. Она знахарка, авось, поможет голос вернуть. И не смотри на меня так! – прикрикнул он на Лешего, хотя тот молчал. - Сам знаю, что характер не сахар, но она хотя бы женщина, ну, хотя бы формально.
Леший приподнял одно ухо и прикрыл нос лапой. Казалось, что он смеётся.
- Ага, давай хихикай надо мной, - Антон пригрозил ему пальцем. – Между прочим, это твоя ответственность. Ты ж девку из болота сюда притащил.
Леший посмотрел на него с укоризной, мол, а ты что там бы ребёнка оставил?
- Ладно, не косись. Стало быть, решили – Марьяне.
Алёна сидела на лавке, разглядывая внутреннее убранство избы. Хотя какое тут убранство. Печка, лавка, стул, сундук, окно без занавески. На стенах поразвешены венички из разных трав, всякий нужный в хозяйстве инструмент - вот и всё. Заметно, что хозяин живёт один, а тут вот она ему на голову свалилась.
«Выгонит, как пить дать, и тётке вернёт», - печально размышляла Алёна. От этих мыслей становилось зябко, и она плотнее куталась в рубаху. Отчего-то она уже совершенно перестала бояться этого диковатого вида мужика. Она чувствовала, что такие, как он, никогда не обидят, таким был папа – смелым, сильным, добрым. Алёна уронила лицо на сложенные на столе руки и разрыдалась в голос. Девочка не слышала, как Антон вошёл в комнату и сел рядом, погладил широкой ладонью по спине.
- Не реви, малыш. Жизнь – штука такая, что и слёз не напасёшься. Я вот чего подумал.
Алёна притихла, слушая его голос.
- Ты сказки любишь? - спросил лесник, и ей почудилось, что он улыбается.
Алёна подняла голову и кивнула.
- Тогда про Бабу-Ягу точно знаешь.
Алёна распахнула глаза ещё шире, но кивнула снова.
- Есть у меня знакомая одна, неподалёку живёт в деревне, хотя от той деревни из жителей только она одна и осталась, - продолжал Антон. - Бабка Марьяна её зовут, не из-за возраста даже, а из уважения. Знахарка она сильная, к ней за много вёрст народ приезжает. Особа очень нравная. Кого даром вылечит, кому и за огромные деньжищи откажет. Уверен, что твою немоту выгнать ей под силу.
Алёна слушала, затаив дыхание. И правда, как в сказке, вот только страшно идти к какой-то бабке, вдруг она злющая, как её мачеха. А к Антону она, вроде как, и привыкла.
- Мы с Лешим тебя навещать будем, - продолжал Антон, - меня она тоже когда-то вылечила, а ведь думал, не оклемаюсь. Вот теперь и помогаю ей, чем могу, в доме чего подлатать, дров припасти по-соседски, так сказать. Соглашайся, Алёна, есть шанс, что снова заговоришь.
Алёна неуверенно кивнула.
- Вот и договорились, - обрадовался Антон. – Ты посиди здесь, вот кроссворд можешь поразгадывать. А я соберу Марьяне гостинцев, не с пустыми же руками идти о помощи просить. Заодно и одёжка твоя просохнет.
Он вышел, оставив девочку наедине с её мыслями. Алёне не сиделось на месте. Будущее её пугало, и она, оглядевшись по сторонам, нашла голик и принялась мести пол. Потом, подумав, протёрла окно тряпочкой, вытерла пыль, затем, не придумав ничего лучше, легла на лавку и уснула.
- Притомилась, хозяйка, - разбудил её голос Антона.
Алёна открыла глаза и робко улыбнулась. Теперь он не казался ей таким уж страшным. Мачеха, при всей её холёной смазливости, оказалось настоящей ведьмой, а этот здоровенный мужик, живущий в лесу с прирученным волком, ничем её не обидел, накормил и даже обещал помочь вылечиться.
- Смотри-ка, какой порядок навела, благодарствую. Ты не обижайся, я же, правда, не могу тебя тут оставить. Нехорошо это. Да и какая из меня нянька, понимаешь?
Алёна робко кивнула. Он говорил правильные вещи, просто девочка и так уже натерпелась страху, а тут снова непонятно, чего ожидать.
- Не дрейфь, - подбодрил её Антон, - подарки я собрал. Если отдохнула, то пора и в дорогу.
Алёна вздохнула. В приоткрытую дверь заглянул Леший, издал звук, напоминающий подбадривающее ворчание, мол, прорвёмся.
- Вот, держи узелок с подарками, - Антон вручил ей плетёный туесок с ягодами. - Марьяна сладенькая любит, задобрить её не повредит.
В рюкзак он набил всякой всячины, видимо, тоже в подарок неведомой бабке Марьяне, потом взял Алёну за руку, и они в сопровождении Лешего двинулись по тропинке. Алёна с любопытством озиралась по сторонам. Теперь, когда рядом шагал Антон и неподалёку рыскал верный Леший, жизнь не казалась ей такой уж беспросветной. Тем более что по обе стороны тропинки стали попадаться заросли черничника, так что вскоре она узюзюкалась вдрызг, и Антон, глядя на неё с высоты своего роста, каждый раз хмыкал, скрывая усмешку.