И всё же, когда лес внезапно закончился, и они вышли к подступающей к чаще череде обветшалых до крайности домиков, девочка испугалась и всё крепче сжимала широкую ладонь.
- Ты же обещала быть храброй, - Антон ободряюще улыбнулся ей, и Алёна, вздохнув, выпрямилась и попробовала перестать дрожать.
Бабка Марьяна жила в крайней избе, самой ближней к лесу. Впрочем, как оказалось позже, это был единственный обитаемый дом, в остальных хозяев не осталось, кто уехал, кто остался навечно лежать тут же на погосте. Про деревню и доживавшую в ней ведунью забыли бы напрочь, если бы не слава целительницы, разлетевшаяся на многие километры вокруг.
- Бабка Марьяна, открывай, свои! – крикнул Антон, сложив ладони рупором.
Внутри Алёны всё сжалось, и она попыталась спрятаться за широкую спину своего спасителя. Между тем дверь скрипнула, и на свет выползла Баба-Яга, по крайней мере Алёна именно так её себе и представляла. В длинной юбке и драной косовейке, голова прикрыта платком, несмотря на лето. Алёна похолодела и начала выкручивать ладонь, однако Антон держал её крепко.
- Ты что ли, Антоха? – скрипучим голосом вопросила ведьма.
- Я, кто ж ещё, - подтвердил Антон, Леший коротко кашлянул, видимо, это заменяло ему лай.
- А с тобой кто? - бабка Марьяна приложила ладонь, сложенную козырьком, ко лбу.
Девочке показалось, что странная особа видит её сейчас насквозь.
- Да вот в лесу нашёл, - пожал плечами Антон. – Говорить не может, только написала, что мачеха её в лесу бросила.
- Не врёт, - вынесла вердикт бабка Марьяна. – Ложь я за версту чую, а этой пигалице, и вправду, досталось. От меня-то чего хошь?
- Полечи девочку, - попросил Антон, выставляя упирающуюся Алёну перед собой. - Не от природы немая, от страха. Сможешь помочь?
- Может, и смогу, - Марьяна не сводила взгляд с побледневшей девочки.
Сейчас та представляла, что будет, когда Антон уйдёт в лес, оставив их с ведьмой наедине.
- Только со страхом тягаться трудно. Она и сейчас боится, меня, например. Боишься ведь? - обратилась она к Алёне.
Та, подумав, кивнула.
- Видишь? - пожала плечами бабка Марьяна. - Ничего не выйдет. Пусть её доктора лечат. В город ребёнка надо отправить, в больницу хорошую.
- Нельзя её в город, - развёл руками Антон, - или в приют поместят, или мачехе вернут, это скорее всего. А та ребёнка и вовсе доведёт.
- А может, и не доведут ещё, - прищурилась Марьяна, - если со стороны надлежащих органов пригляд будет. У тебя же есть там знакомство, разве нет?
Алёна спиной почувствовала, как Антон сзади неё окаменел разом.
- Об этом мы говорить не будем, - вроде тихо сказал, но так, что у бабки желание ехидничать пропало. – Берёшься девочку лечить, или мне её обратно в лес вести?
Бабка помолчала, пожевала губами.
- Дурень ты. Антон. Ну, да это твоё дело. Это даже я не лечу, - проговорила она наконец. – Ладно, посмотрю, что сделать можно, оставляй девочку.
Алёна затряслась. Антон шумно и с облегчением вздохнул.
- Благодарствую, Матвеевна, дай Бог тебе здоровья, - произнёс он с чувством. - Я тут гостинцев лесных принёс, побалуйся.
Глаза у бабки Марьяны смеялись, но вид был по-прежнему строгий.
- Выгружай в сенцах подарки-то, - велела она, - а ты, милая, ко мне подойди, - неожиданно ласково обратилась она к девочке. - Иди-иди, я детей не ем, зубы не те уже.
Алёне показалось, что она подмигивает, хотя с такого расстояния можно было и ошибиться. Антон подтолкнул её по направлению к крыльцу и сам пошёл в дом вслед за бабкой. Девочка замялась, топчась возле крыльца. «Может, сбежать обратно в лес?» - мелькнула шальная мысль. И тут она почувствовала, как Леший толкает её носом, будто желая, чтобы она послушалась. Алёна обернулась и глянула на зверя. Тот поскуливал, пытаясь вилять хвостом, и, кажется, улыбался. Решив, что это точно подсказка, Алёна, глубоко вздохнув, по скрипучим ступенькам взошла на крыльцо и открыла дверь.
Внутри было интересно. Другого слова она как-то сразу и не подобрала, поскольку глаза разбегались по сторонам. А посмотреть было на что, поскольку в этом доме запросто соседствовали самые невероятные вещи. Например, самовары и ноутбук, пучки травы на стенах и множество колб, подобные которым Алёна видела на уроках химии. Увидев вытянувшееся от удивления лицо девочки, Антон и бабка Марьяна расхохотались.
- Вот такая я современная Баба-Яга, - провозгласила ведунья, с гордостью оглядывая лабораторию. - Не гляди, что в лесу живу. Сама выбирала, от суеты подальше, к экологии поближе.
- Марьяна Матвеевна докторскую по травам своим защитила, и не одну, - добавил Антон. - К ней со всей страны приезжают за консультацией и лечением. И меня она тоже на ноги поставила, было дело.
- На ноги поставила, а мозги не вправила, - проворчала бабка Марьяна.
Антон попытался что-то сказать, но она пресекла разговоры.
- А раз слушать ничего не хочешь, то и разговор короткий. Оставляй девочку и шагай себе, без тебя разберёмся.
Антон снова расхохотался, подмигнул Алёне, мол, смотри, какая она у нас боевая, и действительно, начал собираться восвояси. Присев возле девочки на корточки, он вытер ей невольно набежавшие слёзы и сказал:
- Ничего не бойся. Бабушку Марьяну слушайся, она в обиду не даст. Мы с Лешим скоро в гости придём, вот увидишь, ты уже к тому времени и разговаривать начнёшь.
И всё же девочка оробела, оставшись наедине с бабкой Марьяной. Та внимательно рассматривала её, потом подошла и неожиданно крепко обняла за плечи.
- Вижу, досталось тебе от жизни, что теперь веры в людей не осталось. Вот и Антон таким был, когда мы с ним повстречались здесь же, в лесу. Помирать он сюда приехал, такие вот дела Тело-то я ему залечила, а душу не смогла. Вот смотрю на тебя и думаю, а вдруг это для тебя задача.
Алёна непонимающе смотрела на старуху.
- Ладно, давай-ка чаёвничать с тобой, вот и ягоды в ход пойдут. Любишь ягодки-то?
Алёна непроизвольно кивнула. Марьяна глянула на её перепачканный рот и руки и засмеялась.
- Оно и видно. Вон там, в шкафчике, чашки возьми.
Алёна потянулась, открыла дверцу и ахнула. Там стоял целый сервиз неописуемой красоты из самого тонкого и прозрачного фарфора.
- Неси-неси, для дела стоит, не для любования, - подбодрила её бабка Марьяна.
И всё равно чашки Алёна брала осторожно, двумя пальчиками, опасаясь повредить такое чудо. Зато и чай из них был вкуснее во сто раз, с толчёными ягодами, настоявшийся, пахнущий заваренным в чайнике летом. И с каждым глотком девочке становилось легче дышать, уходили страхи и тревоги. Алёна подняла глаза на сидевшую напротив бабку, та улыбалась:
- Ну, как чаёк? Волшебный, правда?
Алёна кивнула и несмело улыбнулась в ответ.
- Про живую воду знаешь? - продолжала неспешный разговор бабка Марьяна. - Так вот она у нас здесь вся живая, только помогает не всем, а хорошим и добрым, и тем, кто сам излечиться готов. Ты ведь готова?
Алёна снова кивнула. Ей очень понравилась эта сказочная бабка, хотя и показалась сперва Бабой-Ягой.
- Вот и хорошо, - одобрила бабка Марьяна. Сейчас чай допьём, посуду приберём и пойдём хворь из тебя выгонять.
Алёна глянула насторожённо. Интересно, как это из неё хворь выгонять будут? Однако, подумав, решила не бояться. Хуже, чем у мачехи, ей точно нигде не будет. Убрав со стола и перемыв посуду в большом тазу, они отправились по тропинке, протоптанной через поле. Алёна шагала рядом с бабкой, любовалась разнотравьем и цветами. Под одобрительным взглядом бабы Марьяны она сплела себе роскошный венок и водрузила на голову.
- Красавица, - оценила её спутница, и Алёна совсем повеселела.
А может, всё, и правда, будет хорошо, как в сказке? Сейчас ей очень хотелось в это верить.
Тропинка выводила к реке, заросшей кувшинкой. В прозрачной до самого дна воде плыли облака, и девочка невольно засмотрелась на них, чувствуя себя такой же лёгкой и свободной. Бабка Марьяна первой скинула кофту и юбку, оказавшись в подобии короткой ночнушки из простого материала, распрямила спину и неожиданно показалась девочке не такой уж и древней.
Алёна, стесняясь, тоже скинула одёжку и потрогала пальцами ног воду. Холодная, бр-р.
- Будь смелой, девочка моя, иначе вода хворь забрать откажется, - строго сказала бабка Марьяна за её спиной.
Алёна сделала шаг, другой и провалилась сразу с головой, забила руками, открыла рот в немом крике. Из горла выходило сипение и тоненькое: «А-а-а». Бабка Марьяна, стоя в шаге от неё, набрала полные пригоршни и вылила на девочку, что-то бормоча под нос.
- С гуся вода, с Алёнушки вся худоба, - почудилось перепуганной девочке.
А потом страх отпустил, разом. Дыхание выровнялось, и она нащупала дно под ногами. Всего-то шаг надо было сделать, оказывается.
- Попробуй сказать что-то, - потребовала бабка Марьяна, - пой.
- А-а, - смогла проговорить-пропеть девочка.
Горло не слушалось, но теперь она точно знала: она непременно снова заговорит.
- Умница, - похвалила бабка Марьяна, - приняла тебя речка, согласилась помочь. Каждый день сюда приходить будем, глядишь, и сладится всё.
Алёна кивнула. Сейчас ей самой уже не хотелось выходить из воды, и она немного поплескалась у берега.
- Держи, - бабка Марьяна бросила ей венок. - Реке подари в благодарность за лечение.
Алёна погладила цветы и осторожно оттолкнула венок туда, где было течение. Река подхватила подарок и бережно понесла куда-то вдаль вместе с облаками. Девочка проводила его взглядом и улыбнулась. Сейчас ей было так хорошо, такими новыми красками сиял мир, оказавшийся не только злым и жестоким. На берегу, правда, оказалось, что вся кожа покрылась крупными мурашками, и она немного лязгала зубами, пока запасливая бабка растирала её большущим махровым полотенцем.
Возвращаться по той же тропинке было уже веселее. Алёна забегала вперёд, срывала травинки и вообще вела себя, как расшалившийся щенок. Бабка Марьяна улыбалась, глядя на неё, и сама выглядела моложе.
Оказавшись в домике, Алёна неожиданно ощутила, как проголодалась, покосилась на бабку. Та безмятежно читала, устроившись на кровати. Девочка замычала, привлекая внимание, однако бабка то ли была глуховата, то ли слишком зачиталась, так что и головы не повернула. Алёна подошла поближе, погладила себя по животу и ещё пару раз мыкнула.
- Не мычи, словами говори, - не поднимая головы, отозвалась бабка Марьяна.
Алёна возмутилась в глубине души. Как это словами, она же не умеет!
- Значит, не сильно надо, - спокойно отреагировала бабка, заметив её замешательство.
Алёна напряглась. Звуки бурлили в горле, но наружу идти отказывались. Она представила их в виде бильярдных шариков, нужно только ударить по каждому из них невидимым кием и заставить выкатиться в горло. Мысленно она подцепила три шарика и толкнула.
- Я… у…. - получилось у неё неожиданно.
Бабка Марьяна оторвалась от чтения, свесила ноги и погладила Алёну по голове.
- Молодец, - одобрила она, - всё у нас получится, стоит только постараться. А кушать сейчас будем. Возьми миску, сходи на задний двор, там у меня куры. Яйца собери, пожарим с салом. Ох, как вкусно будет!
Алёна, ещё не совсем опомнившаяся от потрясения, отправилась на двор. Там, действительно, бродили пёстрые куры и ярко раскрашенный петух. Под его неодобрительное клоканье девочка собрала с соломы пять яиц и с победным видом вернулась домой.
- Вот и молодец! – улыбнулась бабка.
И вскоре изба наполнилась восхитительным ароматом жареного сала. Яичница оказалась неимоверно вкусной. Алёна подобрала корочкой с тарелки и зажмурилась, как довольный котёнок.
Однако бабка Марьяна отчего-то не разделила её расчудесного настроения. Она словно прислушивалась к чему-то внутри себя. Потом подошла к двери, открыла и едва успела отпрянуть в сторону. В дом ворвался Леший. Волк скулил, метался по избе, оглядываясь на дверь, будто звал за собой. И Алёна с ужасом заметила кровь на его шерсти.
- Что-то с Антоном случилось! - крикнула бабка, - Видать, на браконьеров нарвался. Сиди тут, я сейчас помощь вызову. Кому сказано, тут сиди!
Однако Алёна уже не слышала крики бабки за спиной. Вслед за метнувшимся из дома Лешим она мчалась по той же дороге, по которой Антон привёл её сюда. Леший оглядывался на ходу, будто проверял, следует ли она за ним. Девочка бежала, а сердце билось так, будто собиралось и вовсе выскочить из груди.
Леший выскочил на полянку и завыл. Девочка вздрогнула, разглядев в траве лежащего человека. Она кинулась к нему, присела на корточки, принялась тормошить, пытаясь перевернуть. Ей показалось на секунду, что Антон не дышит. Камуфляжные штаны до самых колен пропитались кровью. Она перепачкалась, но продолжала трясти его, надеясь, что он всё же жив. Рядом скулил леший, тыкаясь в друга мордой. А когда Алёна окончательно отчаялась вернуть Антона к жизни, из её горла вырвалось хриплое:
- Па-па!
И вслед за первым чудом произошло второе. Антон застонал и перевернулся, изумлённо глядя на девочку.
- Алёнка, ты откуда? - с трудом выговорил он.
- Папа, - твердила рыдающая Алёнка, глядя на окровавленную траву.
Антон попытался сесть, но не смог и поморщился.
- Достали всё же, гады. Браконьеры местные давно грозились, но вот и словил в обе ноги дроби. Антон попробовал пошевелить ногами, но из этого тоже ничего не получилось.
- Алёнка, у меня нож в сумке на поясе, попробуй срезать штанины и перебинтовать.
Девочка собралась. Слёзы высохли сами собой. Антон помог открыть складной нож, и Алёнка принялась за дело. Крепкий материал не желал поддаваться, но она справилась и ахнула, увидев, во что превратились ноги Антона ниже колен. Подняла на него расширившиеся глаза, в которых мужчина прочитал, что дело плохо.
- Не дрейф, дочка, и не из таких передряг выбирались, - подбодрил он то ли Алёнку, то ли себя.
Девочка вздрогнула, услышав такое обращение. Заплакать снова ей не дал Антон.
- Порежь ткань на длинные лоскуты и перевяжи как можно туже, - попросил он. - Попробую ползти. В этих лесах не только Леший бродит, но и другие звери имеются, причём двуногие, куда как опаснее.