Из воспоминаний Сергея Павловича Шипова
Весною 1819 года, командуемый мною полк наследного принца Прусского был представлен на смотр Государю (Александр Павлович) вместе с прочими войсками гвардейского корпуса и доставил мне новые похвалы и благодарности от моего начальства и самого Государя. Потом я возвратился с полком на свои квартиры.
В июне полк приведён был в Петербург для содержания караулов, за отсутствием гвардейских войск, выведенных в лагерь под Красным Селом, а по возвращении их, вся наша 1-я гвардейская дивизия, в половине июля, была также выведена в лагерь. Во все это время ничего со мною и полком моим примечательного не случилось. Почитаю нужным передать только нижеследующие обстоятельства.
Войскам 1-й гренадерской дивизии определено было тогда отпускать от казны по одной мясной порции в неделю, т. е. по 1/2 фунта говядины на человека, кроме больших постов, что и составит в год, около 20 фунтов на человека.
Как полк мне вверенный, в течение осени и зимы, расположен был весьма просторно, в чухонских селениях, то и не было надобности нижним чинам производить для себя особую мясную варку: они довольствовались приварком от хозяев, с которыми жили ладно, отдавая им только провиант, ими от казны получаемый.
Затем роты выбирали всю следующую нижним чинам за весь год мясную порцию при сборе полка для учения и смотров, или особенно в лагере. Для покупки солдатам мясной порции, утверждена была на 1819 год довольно высокая цена, по 10 р. 20 к. ассигн. за пуд, с наступлением же времени для полковых сборов, продажная цена говядины значительно подешевела, и я нашел возможность приискать на поставку для нижних чинов мяса такого подрядчика, который взял сию поставку, с немалым понижением определенной цены и с выдачей безденежно нужного количества мяса для офицерского стола во время лагеря.
Сбереженную таким образом сумму я предложил употребить на улучшение в лагерное время солдатской пищи и для того, при вступлении в лагерь, купил для каждой роты по одной большой бочке хорошей капусты с достаточным количеством овсяных круп для приварка, с тем, чтобы вся отпускаемая от казны гречневая крупа оставалась на варку крутой каши, для которой я купил также на каждую роту по кадке масла из той же остаточной суммы.
Вместо весьма неудобных для варки казенных мелких котлов наняты были мною большие котлы, в коих, на хорошо устроенных кухнях, приготовляема была весьма обильная и вкусная для нижних чинов пища. Начальник дивизии и бригадный командир мой, посетившие солдатские кухни, объявили мне лестную для меня благодарность за мое о нижних чинах попечение; а солдаты, в разных доходивших до меня отзывах, высказывали много для меня приятного.
Однажды, после проверки артельных сумм, выбранные от артелей счетчики рассказали прочим солдатам, что из артельных денег не произведено при вступлении в лагерь никаких почти расходов и что всё куплено от полка. У солдат было много о том толков.
"Из каких же это сумм, - говорили они, - наш батюшка полководец так нас кормит?" И, сравнивая настоящее свое положение с тем бедственным состоянием, в котором они находились два года пред тем, в лагере под Петергофом, так заключали: дай Бог здоровья отцу нашему Сергею Павловичу!
Вместе с такими распоряжениями о пище солдат, я, побуждаемый бедным состоянием офицеров и затруднениями, кои они встречали в приготовлении для себя пищи в лагере, решился устроить для офицеров общий стол собственным моим иждивением. Все господа штаб и обер-офицеры ежедневно, в течение 3-х недельного лагеря, сходились ко мне на обед и ужин в устроенный для того шатер, куда приходил я с приезжавшими ко мне тогда родными и другими посетителями.
Обед был не роскошный, но сытный и вкусный. Излишне было бы упоминать здесь, сколько все офицеры были мне за то благодарны. Таким образом, офицеры и нижние чины, исполненные искренней ко мне привязанности, соревновались между собою, во всяком случае, показать мне свое усердие; потому и неудивительно, что большие против других полков успехи в устройстве и образовании вверенной мне части войска обращали на меня благоволение начальства и высокое внимание Государя, которых весьма лестные свидетельства изъявления мне были на всех производившихся тогда, смотрах и маневрах.
При возвращении полка из лагеря, на привале, близ Красного Кабачка, совершенно для меня неожиданно приготовлен был в честь мою офицерами обед, на котором изъявлениям мне их преданности и благодарности не было пределов, так что я до глубины души был ими тронут.
