Скульптур, посвященных летчикам и космонавтам, довольно много.
Некоторые очень известны, хотя не все так уж хороши с художественной точки зрения. Было, например, много споров о памятнике Гагарину в Москве, в начале Ленинского проспекта. Некоторым он казался жутким и бесчеловечным. А по-моему, издали вполне неплох. Вблизи его всё равно разглядеть невозможно.
Лично мне не нравится памятник Валерию Чкалову у Чкаловской лестницы в Нижнем Новгороде. С некоторых ракурсов он глядится неуклюже, нелепо и даже несколько курьезно. Чкалов изображен, надевающим перчатку для северного перелета. Анфас еще ничего, но при заходе сзади или сбоку эта перчатка выпирает не совсем пристойным образом. Толстые просторные штаны тоже не добавляют изящества. А ведь это - так называемая "круглая" скульптура, которая должна смотреться хорошо с любой точки. Я много раз бывала в Нижнем, но фотографировать этот памятник лишний раз рука не тянулась, нашла лишь старое фото.
Зато на нынешней выставке советской скульптуры в Петербурге, в Манеже, я обнаружила интересные работы, посвященные авиаторам. И, хотя это не монументальные скульптуры по жанру (как памятники Гагарину и Чкалову), смотрятся они как раз монументально и, во всяком случае, интересно.
Мощь и сила полярных летчиков
Скульптуру Беатрисы Сандомирской "Авиатор Наум Соболь" я уже в этом блоге показывала, но не грех полюбоваться еще раз.
Не менее могуче выглядит относительно небольшая скульптура Дмитрия Тугаринова (р. 1955), изображающая летчика Бабушкина. Работа делалась в 1989-2000 годах и хранится в Третьяковской галерее.
Михаил Сергеевич Бабушкин (1893-1938) был полярным летчиком; вместе с М. В. Водопьяновым они впервые в истории посадили самолет на Северном полюсе в 1937 году, доставив оборудование для советской станции "Северный Полюс - 1". Видимо, именно этим подвигом вдохновлялся скульптор Тугаринов, изобразивший "макушку Земли" и стоящего на ней основательно укутанного летчика. В данном случае важна солидность обтекаемых форм, а не изящество деталей и не портретное сходство.
Жаль, что обойти эту работу на выставке невозможно, но она куда более точно отвечает задачам монументального искусства, чем памятники, выполненные в гораздо большем масштабе. Минимум деталей и максимум смысла и выразительности.
Для сравнения - памятник Бабушкину в Москве. Тут деталей слишком много, для глаза - полная какофония. Хвост самолета налезает на голову летчика, под подбородком - удушающий витой провод, выражение лица какое-то вымученное.
Покажу еще одну работу с петербургской выставки.
На смерть героя
Евгений Николаев (1932-1981). Бессмертие Икара. Эскиз памятника первому русскому летчику Льву Макаровичу Мациевичу (1877-1910) для Комендантского аэродрома в Ленинграде, 1980. Работа хранится в Государственном музее городской скульптуры.
Мациевич погиб на глазах у многочисленной публики 24 сентября (7 октября) 1910 года во время показательного полета, когда его корабль просто развалился в воздухе. Эта катастрофа произвела огромное впечатление и отразилась во множестве произведений русской литературы, прозаических и поэтических.
Писатель Лев Успенский еще мальчиком стал свидетелем гибели Мациевича:
Чёрный силуэт вдруг распался на несколько частей. Стремительно чиркнул в них тяжёлый мотор, почти так же молниеносно, ужасно размахивая руками, пронеслась к земле чернильная человеческая фигурка… Исковерканный самолёт, складываясь по пути, падал то «листом бумаги», то «штопором» гораздо медленнее, а ещё отстав от него, совсем наверху какой-то непонятный маленький клочок, крутясь и кувыркаясь, продолжал своё падение уже тогда, когда всё остальное было на земле.
Александр Блок откликнулся на катастрофу стихотворением "Авиатор" (1910). Оно длинное, приведу лишь фрагмент:
Миф об Икаре вспоминается всякий раз, когда с отважными летчиками или космонавтами случаются гибельные катастрофы. В скульптуре Евгения Николаева смертный Икар падает на Землю с опалёнными крыльями, но его бессмертное "я" одновременно взмывает ввысь, к вожделенному Солнцу: свободный дух непобедим.
Таков Икар, еще не взлетевший, и гордо взирающий на Солнце, украшающий вестибюль Музея космонавтики в Москве (работа Салавата Щербакова).
А вот Икар поверженный - проект памятника Гагарину (1973) работы Николая Никогосяна (1918-2018). Работа выставлена в "Галерее Нико" в Москве.
К сожалению, скульптура выставлена очень неудачно, рассмотреть ее и снять всё время что-то мешает - вид из окна, картины на заднем плане, радиаторы отопления, невыигрышное освещение. Возможно, владельцы галереи (родные покойного художника и скульптора) не считают это произведение достойным особого внимания, коль скоро памятник в полную величину воздвигнут не был. Причины в целом понятны: для традиционной советской скульптуры образ слишком "авангардный", а для авангардного - не вполне оригинален. И, опять же, с чисто художественной точки зрения, что-то здесь не дотянуто ни в отношении формы, ни в отношении экспрессии. А по замыслу близко работе Никитина (то ли общий исток идеи, то ли Никитин знал о проекте Никогосяна).
--
В моей космоопере "Хранительница" иногда упоминается о космических катастрофах и чьих-то смертях, но никто из моих героев не гибнет таким образом. Наверное, техника будущего, особенно инопланетная, гораздо надежнее нынешней.
Мои романы из цикла "Хранительница" размещены на Бусти (тогда весь доход получит автор), на Литмаркете и на Литресе.
Новый, еще не оконченный роман, "Возвращение Улисса", выкладывается в режиме черновика на Литрес и Литмаркет.
Поддержать автора можно денежкой, лайком, комментарием или распространением информации об этом канале и о цикле "Хранительница".
