- Нет, мам, точно не получится. Да... еще позвоню... пока.
Таня положила трубку и расплакалась. Старалась не рыдать, когда разговаривала с мамой и папой, однако теперь слезы прорвались. Вот почему так все... несуразно получается?
А все Владислав Игоревич, вредный старикашка! Три раза переносил экзамен, и в итоге группа сдавала сегодня, хотя большинство институтских – иногородние и планы у них были совсем другие. Многие преподаватели, как нормальные люди, ждали всех на сессии после Нового года, однако Владислав Игоревич уперся: зачет по его предмету должен быть сдан в декабре.
«На свободу с чистой совестью!» - вещал он.
И что в итоге? Те, кто успел, сегодня днем разъехались. Большинство жило неподалеку, максимум километров триста, а не как Таня – за тысячу... В ее город летали самолеты, однако за три дня до Нового года билеты стоили космических денег, совсем неподъемно для студентки-первокурсницы. «На перекладных» тоже не особо доберешься. У родителей таких средств нет – жили не бедно, но весьма скромно. И Таня, отучившаяся половину первого курса и мечтавшая о том, как проведет Новый год дома, теперь вынуждена остаться в общежитии.
Соседка Лерочка уехала к своим, посочувствовав. Приятели, которыми Таня успела обзавестись, праздновали с семьями или тоже уезжали. В общежитии оставалось несколько незнакомых компаний, присоединяться к которым Таня не хотела. И в клуб не хотела. Она желала провести Новый год с семьей, ведь это именно семейный праздник.
Да что там, она по-другому его и не справляла никогда! Мама с папой всегда устраивали для нее настоящее маленькое чудо. Необязательно обладать огромными средствами, чтобы сделать праздник волшебным. А когда Таня подросла, домашние посиделки стали еще уютнее. Вкусная еда, неизменная золотая звезда на верхушке елки... И девушка не могла поверить, что в этом году она просидит тут, в общежитии, а не за круглым столом в большой комнате.
Два дня Таня ходила как в воду опущенная. Созванивалась с родителями, но ненадолго, чтобы не бередить душу. Пыталась, как учат разные коучи-психологи, позитивно настроиться: это новый опыт, она теперь самостоятельная и взрослая... Но самопрограммирование не помогало. Таня так-то была самостоятельной и взрослой, просто Новый год – это святое.
31 декабря утром Таню разбудил стук в дверь. Грохотало так, будто уже начались салюты, хотя зимнее утро еле-еле пробивалось сквозь щель между занавесками.
- Васильева! – раздался голос комендантши. – Посетители к тебе!
Сонная Таня прошлепала к двери, распахнула ее и... обалдела.
За спиной комендантши маячили мама и папа.
Таня взвизгнула, кинулась в объятия родителей, и ее стиснули со всех сторон – холодные с мороза, такие родные...
- Папочка! Мамочка! Как вы тут?..
- Пойдем внутрь, сейчас расскажем!
Комендантша, улыбаясь, ушла. Таня затащила родителей в комнату, и они наперебой принялись рассказывать:
- Помнишь дядю Витю, дальнобойщика? Как ты сказала, что прилететь не сможешь, мы ему позвонили. У него друг ехал сюда – даже не на грузовике, на бусике, смог нас подхватить! С остановками, но доехали!
- И вам разрешили остаться? – не поверила Таня. Комендантша была известна своей строгостью.
- Был осуществлен подкуп маринованными огурцами! – торжественно провозгласил папа.
- Давай-ка, дочка, создадим новогоднюю атмосферу, - сказала мама, оглядываясь. – Раз подружки твоей нет, сюда получится даже елку втиснуть...
Сходили за елкой, за продуктами (кое-что родители привезли из дома, однако как без свеженького салата!), навели порядок. И под бой курантов Таня сидела бок о бок с мамой и папой. На верхушке кривенькой, но бодрой елки сияла неизменная золотая звезда.
© Баранова А.А., 2023
