Мы с вами про Ириску начинали. Она упала вниз из своего дома, и осталась без своей двуногой Сони. И не смогла её найти. Но если бы это была вся история, я бы про нее не знала. И рассказать бы не могла.
Ириска оказалась в страшно-большом двуногом мире, где никто не кормил, не гладил, не звал и не шептал ласковое. Иногда она пыталась подходить к чужим двуногим, и просить помочь. Некоторые давали ей еду. Некоторые были, как тот-злой, от которого я. Они бросали в неё камни и палки, или пытались ударить.
Но Ириска хорошо бегала, не как я. Это и от гавкальников помогало, и от злых двуногих. Правда, она начинала переставать верить в добрых. Страшно подходить, когда могут дать поесть, а могут попытаться схватить за хвост или кинуть камень. Один такой по ней даже попал. В лапу. Лапа болела. Но она все равно бежала быстро-быстро, а то бы догнал. И что тогда? А так спряталась.
Там пахло кошками, но они не прогнали. Теплое место было, с крышей, как в доме с Соней. Там и лежала с лапой, и однажды дождалась. Появилась незнакомая двуногая. С черной шерстью на голове, а не с желтой, как у Сони. Но она пахла едой, чистотой, и чем-то еще. Домом, где живут кошки? Наверное, так.
Посмотрела на Ириску. Та подумала-подошла. А тёмненькая двуногая ей руку протянула. Чтобы знакомиться правильно. Ириска её понюхала. Еще раз решила, что ей запах нравится. Не Сонин, но где же Соня? Так и не вышло отыскать. Вдруг новая поможет? Раз она носит еду кошкам, то может, хорошая? И Ириска потерлась об руку мордой, и промурчала:
— Помоги мне найти мою двуногую? Я потерялась, я хочу домой… не буду больше синиц слушать и падать, только можно мне домой? Мне страшно… — и мордочку опустила.
— Ты же домашняя совсем, ручная. Неужели выбросил кто? — конечно, не поняла её незнакомая двуногая. — Надо тебя забрать, — сказала задумчиво так.
Но в то осветление не забрала. Хотя Ириска ждала, и даже мяукала-звала.
И старшая из кошек в этом месте под крышей на неё нашипела:
— Хватит орать, всю бегающую-летучую еду распугаешь! — она была большая и пушистая, почти как я, только с тёмной спутанной шерстью и без кисточек на ушах. Один нижний клык был сломан, а глаза не было.
— Но я домой хочу, — тоскливо и тихо сказала Ириска, повесив усы и хвост.
— Нет у тебя больше никакого дома, глупая кошка. А если будешь выть и нам мешать, тут тоже держать не станем. Иди лови еду! Еды этой — никогда всем не хватает, — недовольно прорычала главная кошка. — Лапа твоя уже не пахнет болезнью. Лови! Хотя бы что-то. Или тащи, если уж совсем глуполапка из больших домов.
Другие кошки тоже шипели, рычали. И Ириске было страшно. Она совсем не для этого мира была. Она хотела в тепло. Да и… она думала, что и эти кошки тоже хотели. Только не верили совсем.
Лапы устали. История не кончилась. Я вам дальше про Ириску в сре-ду расскажу. А пока мне надо отдыхать. Кажется, уже больше выходит?
А вы читайте наше другое, особенно Урсулино и Бозино:
И ставьте… гавкальников? Лаек. Не знаю, как это. Вы должны понимать, наверное. И вот еще телеграм, там мы, это я знаю:
