Хроники пушистых мейн-кошек: Урсула и Анибозия

Вот я всё говорю про Двуногую, про Туну, про Бозю… а про Грозного мало говорю. В это Сенье я решила, что так неправильново, хоть Грозный и бозин. Это конечно возмуртительно, мне больше нравилось, когда все были мои, но я уже смыр-рылась. Сестра всё-таки. Надо кем-нибудь и с ней поделиться. Вот Туне никого не отдам, поэтому она к ним обоим лезет, но я знаю, что Двуногая больше всех любит меня! Это я у неё Урсёнок, и это я на ней сплю. Ну вот, опять на Туну отвлеклась. Возмуртительная кошка, уржасновая, соуршенно мне не нравится...

Давно заметила, что, когда у Двуногой неправильные выкотные в неправильные осветления, она совсем теряется в них, и всё у нас с ней ломается, особенно Сенья. В этот раз тоже так вышло. Поэтому я и в недавнее Сенье не пришла, и в прошлое Сенье тоже. У неё лежим не установился обратно, так она говорит. Но почему не установился, если мы вполне хорошо с ней лежим, и она меня гладит, а?! В этот Дельник, в который я к вам пришла, я вообще на голове у неё спала. Хорошо спалось, ещё бы она не вертелась,...

Вот вы наверняка задумывались, куда это я подевалась, и почему целых два Сенья нет у вас меня! А я не нарочново такая, это всё Двуногая. Точнее, её теринар. Стоматлог который, зубы лечит. Она к этому стоматному один раз ушла от нас в Сенье. И вернулась поздно-поздно, уже совсем темно было. Причём, самое уржасное, что за ней и Грозный от нас ушёл. И вернулись они вместе. Я теперь думаю, зачем это Грозному к её зубному теринару… или это они потом нашлись, в том большом мире? Но даже не представляю, как! Он же совсем большой, я знаю, меня к теринару возили, и к румёру...

Двуногая часто зовёт меня кошкой-наглёжкой, и возмурщается, что я слишком кошка. Ну, мне кажется, её возмущает это. То я еду унесу, то слишком много прошу поделиться, то не в то время, когда ей надо, мурчу… Но я поняла, что настоящая наглёжка — это она! В первую лапу, она очень большая двуногая кошка, так что соуршенно точно может быть наглёжкой. Во вторую лапу, она не дала мне к вам выйти в Сенье, потому что у неё много работы и надо что-то там закончить. Как она могла вообще? Я же должна быть тут, с вами, разве нет? А эта… Двулапая!...

Вот как так выходит? Вроде ноги всего две у неё, а шустровая такая, как будто все четыре, и всё время они её куда-то несут! И прямо в Сенье, а не когда-нибудь, когда удобновее. Что с ней такой делать, покусать? Я возмурщена. Я думала, она будет много спать, и я на ней посплю, и она меня погладит, когда только-только светло стало. К ней так замурчательно приходить сразу, когда она глаза свои немножечко приоткрывает и неспяще дышать начинает! Я ей: — Я пришла! Давай меня гладь! А она мне ворчит: — Урсёнок, — говорит...

Вот вы как думаете, зачем я сплю на их маленьких лежанках для головы? И на голове у Двуногой я зачем сплю? Просто так, из вредности — точно скажете вы. А я, конечно, вредная, но на лежанке для головы я сплю не поэтому! Я полезная тут вообще. Когда я там сплю, ни один кошемяур не пролезет в голову к моей Двуногой! А я их всех в морду знаю и умею отличать. Например, она часто снит, как вернулась в место, где много маленьких двуногих, и она сама маленькая. И меня там нет, и даже Туны с Бозей. Она там ходит и другие маленькие двуногие котята её там не любят и как-нибудь ей вредят...

У нас пока мало чего происходит в это Сенье, и осветления перед ним. Грозный зачем-то унёс большую белую лишнюю штуку туда, где уже немного холодново и где давно-давно жила Туна. Сказал, что надо лишнюю стиралку убрать хотя бы на балкон. Не знаю, что такое «стиралка», но места стало немножечко больше, бегать удобнее. А возмурщена я опять тем, что Двуногая хочет поработать всё работание на свете. Говорит, у неё какой-то дед по имени Лайн, и он её побьёт, если она свои буквы вовремя не напечатает лапами по клавикотуре...

Вот что делают нормальные двуногие в свой котпуск? Я, конечно, кошка, но я слышала, что они отдыхают. Лежат и ничего не делают! Или уходят от своих котов отдыхать куда-то, как они в прошлый свой котпуск и делали. Такое мне не понравилось, но я же не знала тырнативу! Это когда можно что-то другое выбрать. Так вот. Не знала, что они выберут такое уржасновое и возмуртительное! Сначала Мяурию позвали, я вам в прошлое Сенье про неё рассказывала. Но это ладно, это они наш домик мучали, и себя немножко, а мы просто на большой лежанке много поспали...

Вот вы на меня ругаетесь, что я всё время возмурщена, но как же не возмурщаться, когда моё всё такое возмуртительное, а? Двуногая совсем одвуножила, до уржаса просто! Они с Грозным взяли и позвали какую-то соуршенно постороннюю двуногую, которая сказала, что она Мяурия. И меня гладила. Я ей даже позволила, но я же не знала, чего она такая пришла! А если бы знала, я бы её покусала, вот. Потом, правда, не покусала тоже, но это потому что она живая и ей больно будет, а не потому что я добрая или одобрительновая к тому, что она нам тут натворила...

В это Сенье, и не только в Сенье, во все остальные осветления тоже, мне было скучно. Ну, то есть, Туна опять лезет, конечно, а Двуногая хочет отобрать мою шерсть и говорит, что у меня на воротнике колтуны и их надо вычесать. Я ей отвечаю, что это мои колтуны, и не надо их у меня отбирать, они мне самой нужны, и выкусывать я их и сама умею, а она не верит и выкусывает немного железным зубом, а остальное чешет. Но это скучно, и рассказывать мало. Совсем немного слов нужно, чтобы поворчать на Двуногую, тем более я соуршенно точно знаю, что она не остановится...

Я возмурщена до глубины всей себя, до самого кончика своего длинного красивого хвоста! Даже если Бозя ехидно мявкнет, что если сама себя не похвалю, меня никто не похвалит, хвост у меня всё равно длинный и красивый, вот! Но я не про хвост пришла возмурщаться. Просто Двуногая и Грозный совсем… обозели, вот! Нет, они не превратились в двулапых Бозяк, хотя я бы на такое посмотрела, заодно они бы узнали, нравится ли им, когда их вычёсывают… Они просто уржасные и надо мной издеваются, вот. Я люблю сыр...

Наша Двуногая все осветления, и Дельник, и Торник, и все остальные, даже Боту с Сеньем, писала книговые и прогоняла нас с Туной с большой лежанки рядом с собой, которую она называет столом. Нет, я знаю, что там иногда её миски с едой, и она почему-то не любит есть шерсть, но когда мисок нет, она нам тоже там спать не очень даёт! Правда, меня она прогоняет меньше, чем Туну. Говорит, я не пытаюсь с этой лежанки упасть, а только роняю предметы. А чего они лежать мешают? На лежанке ничего лишнего быть не должно, разве нет? Но я не об этом сказать хотела...