С хорошими новостями к вам пришла, мурчать буду, а не ворчать. Жизнь моя Урсулистая кажется, правда становится лучше. Двуногая поумнела наконец-то, и поняла, как правильно обращаться с пушистыми и усатыми. Хороший я воспитатель двуногих, правда? Открою кошачьи курсы, буду принимать оплату нашей новой едой… А что, двуногим можно, а четырёхлапым нет? По-моему, нам тоже можно!
Но я опять отвлеклась, а надо же рассказывать, и чтобы порядок был правильный. Сложно, когда у тебя лапки, но я уже научилась немножечко. Помните, я вам говорила, что Двуногая перестала только меня ругать, что я на Туну рычу? И я к ней за это пришла мурчать?
Вот дальше только лучше. И с Туной так стало даже как-то проще договориться… я в то осветление, когда Двуногая ходила к какому-то томатлогу, когда она вернулась — сидела, отдыхала, на неё смотрела. А потом Туна пришла. Я на свою Двуногую смотреть хочу, соскучилась! А тут — Туна. Опять. Я на неё и нарычала, не хочу я с ней играть.
А моя Двуногая к ней подошла, её в лапы взяла, и говорит:
— Форточка, отстань от Урсулы! Она не хочет играть, учись не лезть, когда с тобой не хотят общаться! Прекрати, зачем ты её достаешь?
И Грозный тоже согласился:
— Не лезь к Урсуле. Захочет — поиграет.
А Туна на них смотрела глазами своими тунскими, и ворчала:
— Но я хочу играть… а она большая… С большой играть интереснее, чем с Бозей. Почему она не хочет, а Бозя хочет?
Но они её не поняли, конечно. И от меня унесли. А знаете, что самое глупое? Я же с ней поиграла, пока Двуногая не вернулась. Просто Двуногой нужны были мы и наше внимание, она пришла несчастная и пахла как мясо, но не совсем так. Значит, ранили её у этого томатлога, да еще и куда-то в пасть. Это же жутко больно! Мне и хотелось с ней рядом сидеть, а не Туну развлекать. Она когда меня гладит, у неё как будто болит меньше, понимаете?
Я думаю, это потому что я — её фамильяр. Мама Шури говорила, что мы умеем забирать боль. Правда, я думала, я этого пока не умею, но видимо уже умею. Или оно как-то само работает? Пока не разобралась.
А еще Туна перестала лежать на месте, где Двуногая работанием занимается. Ну, то есть она лежит, но не так часто, не живёт там как раньше. Поэтому туда снова могу приходить я! И я так пришла, а потом мурчала, потому что больше злиться не на что стало. Ну и потому что Двуногая меня приятно чесала.
И когда она лежать ходила, но не спать, я тоже пришла мурчать. Прямо подошла и говорю:
— Погладь меня. Я соскучилась!
А она обернулась, и радостная такая:
— Урсёнок мой! Ты ко мне пришла? Дай почешу, вредина моя.
Не знаю, почему она считает меня вредной, и почему с ней Бозя соглашается, но главное тут не то, что вредная, а то, что «моя». Я — её, вот! Несмотря даже на то, что я на неё долго обижалась.
Но мне теперь как-то грустно. Ну то есть… я вроде бы воспитывала и всё правильно сделала, и она меня поняла. Но она же всё это ужасненько большое время — грустила! Так, получается? И это я её делала грустной?
Не определилась, что об этом думать. Вы мне в котментарии подумайте, а то я кошка, мне сложно. Но я все равно довольна. Теперь лежу пониже, чтобы меня чаще гладили и чесали…
А вы читайте наши рассказы, там даже Туна есть:
И Телеграмы Двуноговские читайте, там вообще всё-всё бывает. Недавно Двуногая рассказывала, зачем мне мешала пить воду с интересным запахом, например:
