Увеличение числа судебных исков со стороны государства о национализации частных предприятий вызывает озабоченность среди предпринимателей. В настоящее время таких дел уже около двадцати, и они касаются не только крупных производственных компаний, но и малых предприятий. Например, в случае изъятия бывшей собственности российских профсоюзов рассматриваются 1763 объекта недвижимости. Денис Литвинов, управляющий партнер Land Law Firm, анализирует юридические аспекты таких дел, сроки исковой давности, а также возможные компенсации для пострадавших.
Глава РСПП, Александр Шохин, подчеркнул в сентябре, что крупный бизнес негативно реагирует на сообщения о возможных планах национализации, и никто не может быть уверен, кто может стать следующей жертвой. С одной стороны, президент России, Владимир Путин, заверяет, что деприватизации не будет, и Генеральная прокуратура ведет дела только "по отдельным компаниям". С другой стороны, по данным СМИ, число таких дел постоянно растет. Среди них – дела, касающиеся "Башкирской содовой компании", "Кучуксульфата", и "Соликамского магниевого завода". В одном из дел рассматривается судьба 34 санаторно-курортных учреждений, включающих 1763 объекта недвижимости, ранее принадлежавших профсоюзам.
Первым значительным случаем в этой серии, возможно, была ситуация с "Башнефтью" в 2014 году. Тем не менее, тогда Генпрокуратура заявила, что она не рассматривает иск о национализации акций предприятия как деприватизацию. Официальная позиция была такова, что каждый последующий переход акций к новому собственнику был неправомерным.
Однако с юридической точки зрения современные процессы можно назвать ни национализацией, ни деприватизацией. Далее предлагается более подробно рассмотреть этот вопрос и почему обсуждение вопросов правопорядка в судебных процессах данного типа может быть некорректным. В заключение статьи будет описана новая норма Гражданского кодекса, которая потенциально может помочь определенным предпринимателям.
О юридических понятиях
Давайте рассмотрим понятие "национализация" в контексте юридических терминов. В настоящее время это слово часто употребляется в СМИ для описания различных процессов. Национализация, согласно Гражданскому кодексу, означает перевод частной собственности в государственную, при этом обязательно предусматривается компенсация стоимости имущества и возможных убытков. В судебных делах, где оспариваются сделки, связанные с приватизацией, которые были совершены десятилетия назад, иногда и более давно, возмещение денег и особенно убытков не предусмотрено. Поэтому в таких случаях нельзя говорить о национализации.
В существующем законодательстве термин "деприватизация" используется, чтобы описать ситуации, когда владелец приватизированного жилья добровольно отказывается от своих прав на это имущество. Следовательно, в судебных процессах, где государство оспаривает решения и сделки, связанные с приватизацией на основании нарушений закона, как существовавших, так и не существовавших, понятие "деприватизации" также, по моему мнению, не применимо.
О компенсациях
Что касается вопросов возмещения убытков собственникам спорных активов, это возможно лишь через механизм, называемый двусторонней реституцией. При этом, когда сделка считается недействительной, стороны должны вернуть друг другу всё то, что они получили от этой сделки. Однако даже в этом случае существует исключение: суд может не применять правило двусторонней реституции, если это противоречит основам правопорядка. Но во многих судебных спорах, связанных с спорными активами, государство чаще всего предъявляет иски о возвращении имущества, находящегося незаконно в частном владении (виндикационные иски). В этом случае двусторонняя реституция не применима, и вопрос о компенсации от государства вообще не возникает.
Поскольку большинство спорных активов прошли череду сделок с момента их приватизации (то есть государство не было продавцом), текущий владелец спорного актива может предъявить требование о компенсации у его предыдущего владельца. Однако здесь возникают вопросы: действующее ли юридическое лицо является предыдущий владелец (то есть, не было ли его ликвидировано), и есть ли у него активы для возмещения убытков. Если же все-таки возникают вопросы о возмещении, то размер компенсации будет определен на основе рыночной стоимости актива в том состоянии, в котором он передавался, без учета внесенных улучшений.
О сроках исковой давности
В целом, мне представляется, что обсуждать вопросы нарушения или неправильной интерпретации законов судами в связи с решениями о возвращении крупных и символичных объектов, чаще всего представляющих собой промышленные предприятия, в государственную собственность, является весьма странным. В настоящее время это уже скорее вопрос политики, нежели юридического аспекта. Такие иски о возврате имущества подаются не только на федеральном уровне, но и на региональном. Регионы также пересматривают результаты приватизации, возвращая приватизированные активы в региональную собственность.
Говорить о том, что суды ошибочно рассчитывают сроки исковой давности или неправильно интерпретируют нормы закона также не совсем точно. На мой взгляд, в случае таких споров, суды часто нарушают установленные сроки исковой давности, что приводит к несоразмерно длительным процедурам. Здесь уже сложно говорить о юридических аспектах, скорее это связано с политическими вопросами.
Мы часто сталкивались с заявлениями государственных органов-истцов о том, что сроки исковой давности, по их утверждению, не начали течь. Они проводили инвентаризацию и только спустя 10 или даже 20 лет обнаружили, что недвижимость, которая должна была быть в их собственности, находится в частной собственности и была передана незаконно.
Возникает вопрос: почему государственные органы, одной из основных обязанностей которых, включая органы прокуратуры, является контроль за соблюдением закона, включая сделки по отчуждению государственной собственности, не выполняли свои обязанности ранее, в течение 10-20 лет?
Положительным аспектом может стать вступление в силу с 1 сентября 2023 года нормы Гражданского кодекса о так называемой объективной исковой давности. Эта норма была принята в 2013 году, но ее действие было отложено на 10 лет.
Суть этой нормы заключается в изменении механизма расчета срока исковой давности. Теперь этот срок не может превышать 10 лет, даже при его продлении или возобновлении (что часто практиковалось в таких спорах). И, на мой взгляд, именно вступление этой нормы в силу в сентябре 2023 года спровоцировало большое количество поданных в этом году исков, предшествуя этой дате.
