Вот хорошо, что я не воспользовалась бездумно заговором, имеющимся в наличии. Он оказался довольно сложным, потому что состоял из множества элементов, но большинство этих элементов не были обязательными или неизменными. Серафима, очевидно, раз и навсегда определила для себя вторую внешность и «настройки» никогда не меняла. О вкусах спорить не принято, но я бы, наверное, спятила, если бы после применения этой магии увидела в зеркале пышногрудую даму лет сорока с густой гривой золотисто-рыжих волос, зелёными миндалевидными глазами и сочными губами цвета алых роз. Да ещё и с родинкой размером с чечевичное зёрнышко на правой скуле. У меня почему-то сразу же возникло подозрение, что этот заговор старушка применяла исключительно для того, чтобы на свидания к какому-нибудь красавцу шастать. На сморщенную старушенцию вряд ли кто-нибудь из представителей мужского пола положил бы глаз, а на пышногрудую даму - запросто.
- Ну нет, это точно не мой вариант, - решила я и приступила к детальному разбору заговора на элементы.
Скромная, милая, симпатичная блондинка - такая внешность меня бы устроила. Временно. Я нравлюсь себе такой, какая есть, но раз уж возникла необходимость что-то поменять, то пусть изменения хотя бы будут подходящими под мои представления о том, как это должно выглядеть. Нашла в Интернете портрет какой-то девицы, совпадающий с моими запросами - для наглядности. Поменяла в заговоре цвет кожи с «аки персик» на «светлый», а цвет волос с «аки огонь» на «очень светлый русый». Подумала немного и заменила последнее определение на «аки пшеница спелая» - я же не в курсе, понимает заговорная магия слово «русый» или нет. Экспериментировать как-то страшновато. Ну и остальные параметры тоже под свои предпочтения изменила. Волосы у меня будут длинные, мягкие и послушные. Сейчас они тоже длинные, но совершенно непокорные. Глаза голубые, скулы высокие, черты лица аристократические, пальцы тонкие, талия осиная, грудь второго размера - короче, само изящество. Про глаза там у Серафимы ещё было «с поволокой», но я это убрала, потому что очень живо представила себе не томный взгляд, а мутный, как у алкаша после длительного запоя.
А ещё в заговоре имелся параметр, отвечающий за длительность действия. Можно было задать необходимое количество дней, но предельных значений я не знала, поэтому остановилась на пятнадцати - проще повторить колдовство, чем рисковать. Будет странно, если я где-нибудь на публике неожиданно превращусь из симпатичной блондинки обратно в косматую брюнетку.
С составом, который требовалось втереть в кожу и волосы, всё оказалось намного проще. Сметана, цветочный мёд, щепотка истолчённой в порошок коры осины и столько же порошка из высушенной змеиной кожи. Вообще не вопрос. Домашние сметану и мёд можно в Мичуринске на рынке купить. За осиновой корой схожу до посадки. По дороге где-нибудь поймаю ужа - всё равно через мост идти, а там возле речки или болота змей должно быть полно. Высушу последние два ингредиента в духовке за ночь, а потом измельчу - ничего сложного. И по действию состава всё понятно - змеиная кожа отвечает за все предстоящие изменения, осиновая кора работает как оберег, защищающий новую внешность от постороннего магического воздействия, а мёд и сметана смягчают болевые ощущения при трансформации. Будет больно, да. А куда деваться? Красота требует жертв.
Переписав изменённый заговор на чистый лист бумаги, я накинула поверх спортивной куртки ещё и ветровку - на улице дождик, надо о здоровье заботиться. Взяла Графа на поводок и отправилась на прогулку к осиновой посадке. Жаль, конечно, что погода испортилась. В прогнозе на этот день было солнышко и жара, но с нынешним климатом предсказать погодные капризы синоптикам удаётся не всегда. А я ведь планировала завтрашнюю ночь провести где-нибудь на берегу речки. Покупать рюкзак и палатку не собиралась, но, видимо, придётся. В этом тоже есть свой плюс - сойду за обычного туриста. Можно будет даже остаться на природе на несколько дней, пока Карпунин новые документы будет мне делать.
За мостом я отпустила Графа с поводка - пусть побегает. Он моментально умчался с дороги в траву.
- Граф, вернись! - позвала я, переживая, что глупый щенок потеряется.
Пришлось на несколько минут сделать остановку, поскольку возвращаться Граф не хотел. А потом я полезла в кусты, потому что мой пёс свалился там в неглубокую канаву.
- Ты меня преследуешь что ли? - донеслось из зарослей, когда я, бранясь, встала на четвереньки, чтобы вытащить щенка из заболоченной ямы.
- Ага, мне заняться больше нечем, - проворчала я в ответ и сцапала Графа за шкирку. - Иди сюда, чудище бестолковое.
- Это ты мне? - невозмутимо осведомился Антон.
- Ну если ты чудище бестолковое… - сердито огрызнулась я.
Выволокла пса на твёрдую почву и снова прицепила поводок к ошейнику. Отличная прогулка получилась, ничего не скажешь. Граф вымок и измазался, у меня штаны тоже выглядели не лучшим образом. Лопатин смерил меня насмешливым взглядом с макушки до кроссовок и счёл своим долгом предупредить:
- Ты бы поменьше по кустам бродила, здесь ведь и гадюки водятся.
- Да? Где? - обрадовалась я.
Он посмотрел на меня, как на ненормальную, но всё же махнул рукой в сторону леса.
- Гнёзда вон там на просеке, но сюда змеи часто из-за сырости приползают.
- Спасибо за информацию, - поблагодарила я и начала продираться через кусты обратно к дороге.
Уже почти выбралась, когда Антон догнал меня, поймал за локоть и развернул лицом к себе.
- Ты что, змей ловить собралась?
- Одну, - честно призналась я и потребовала: - Руки убери.
Он разжал пальцы, но хмуриться не перестал.
- Эля, я не знаю, что у тебя на уме, но здесь это делать нельзя.
- Эта часть леса не входит в границы памятника природы, поэтому можно, - возразила я.
- Восхищён твоей осведомлённостью, но дело не в том, охраняемый это лес или нет, - сухо процедил он. - Здесь просто нельзя ловить змей.
- И почему же? - поинтересовалась я, вызывающе подбоченясь.
Антон недовольно поджал губы, но всё же счёл нужным пояснить.
- Помнишь сказку о Лисьем Логе? Это вон там, - он указал рукой правее моста, который хорошо просматривался с того места, где мы стояли.
- И что? - не поняла я. - Ты вообще в это всё не веришь, поэтому отстань.
- Но ты-то веришь, - упрямо произнёс Лопатин. - И бабка Серафима верила.
- Ты же её всего один раз видел, - напомнила я.
- Мы тогда на две недели сюда приезжали, - неожиданно разоткровенничался он и уточнил: - Летом, как сейчас. Тогда бабкины соседи два ведра лисичек принесли, и отец тоже захотел сходить по грибы. Бабка с нами увязалась. А когда мы мост перешли, она на эту дорогу показала и сказала, что здесь проходит граница между владениями болотного духа и полевицы. Я тогда совсем пацаном был, мне эти сказки смешными казались. Думал, что бабуля у меня на старости лет в детство впала. А она меня ещё и учить начала, что в поле этом мышек и букашек обижать нельзя, а по эту сторону дороги ближе к болотине вообще лучше не ходить, чтобы ненароком не наступить на гада ползучего. Мол, полевица иногда мышкой оборачивается, чтобы с милым своим повидаться, а он в змею превращается и к ней через дорогу в поле ползает. За обиду наказать человека могут.
- Да? - усомнилась я. - А мне рассказывали, что эти два духа разлучены навечно. С помощью мышей, пауков и ящериц они только весточки друг другу передают. Да без разницы на самом деле, потому что болотный дух сейчас у моей соседки в колодце живёт, а не здесь. Его леший из болота выгнал.
- Бабка говорила, что они постоянно ссорятся, - улыбнулся Антон. - Дословно не помню, но что-то вроде того, что покойный купец Евстигней до сих пор так и не угомонился, поэтому регулярно сыну жизнь портит. Для меня это даже сейчас как бред сумасшедшего сказочника звучит.
- Купец Евстигней? - недоверчиво сощурилась я и всё-таки выбралась на дорогу. - Это что же получается? Купец лешим стал?
- Угу, - кивнул Лопатин. - Ты, наверное, сокращённую версию этой сказки слышала.
- Похоже на то, - согласилась я. - Вполне возможно, что вообще неправильную, потому что мне её домовой рассказывал, который в подчинении у чёрной ведьмы.
Антон моргнул несколько раз, усваивая эту неудобоваримую информацию, и сообщил:
- В дедовом доме тоже домовой есть. Он у меня носки ворует. За неделю пять пар уже ополовинил. И сахар таскает.
Я вздохнула и закатила глаза под лоб.
- Домовые носки не воруют.
- Ещё как воруют, - возразил Лопатин. - Я утром после твоего ухода один носок нашёл в сахарнице.
- В сахарнице? - переспросила я и рассмеялась.
- Не смешно, - снова нахмурился Антон. - Я уже задолбался сахар покупать. С вечера полную сахарницу насыпаю, а утром она пустая.
- А муравьи сахар любят? - спросила я.
- Они сладкое любят, но сахар в чистом виде не едят. Сироп, варенье… А что?
- Это ответ на твою проблему, - улыбнулась я. - Домовой перед тобой выслуживается. Ты же новый хозяин дома. Любишь с муравьями возиться. Погоди, он тебе через неделю на ворованном сахаре весь дом в один большой муравейник превратит. А носки таскает для того, чтобы показать насекомым, кого они обязаны уважать и почитать. Надо как-то ему намекнуть, что это медвежья услуга, раз уж ты дом продавать собираешься. Муравейник продать будет сложно.
Наверное, не надо было несведущему человеку вот так в лоб подобное говорить. Антон не верит в колдовство. Но если верит в домовых, значит, не безнадёжен. И у него так забавно бородатый подбородок отвис… Судя по всему, насчёт нашествия муравьёв я не ошиблась, и оно уже началось.
- Слушай, у меня дел полно, но очень хочется твою версию сказки послушать, - решила я сменить тему. - Проводишь меня до осиновой посадки? Если я тебя от чего-то важного не отвлекаю, конечно. И змею поймать мне очень надо. Точнее, мне не целая змея нужна, а только кожа, но она ведь отдельно от туловища не ползает.
- А дохлая не сгодится? - уточнил Лопатин. - Там дальше на дороге ужик раздавленный валяется.
По этому поводу в инструкции к заговору никаких уточнений не было, поэтому я сочла расчленение дохлого ужа более гуманным способом добычи необходимого ингредиента, чем убийство живой змейки. И направление, куда указал Антон, очень удачно совпадало с моим маршрутом.
- Сгодится, - уверенно кивнула я, и мы вместе медленно пошли к осиновой рощице.
* * *
Сказка о разлучённых влюблённых в исполнении Антона звучала примерно так же, как мне её рассказал Нефёд, но всё же немного иначе. Мать Аннушки Варвара была не просто ленивой и вредной вдовой, а ведьмой, которая сама же своего мужа и извела, когда полюбила другого. Она влюбилась в купца Евстигнея, а он женат был. Его жену Варвара тоже к праотцам отправила, чтобы для себя путь освободить. Степан и Анна познакомились на ярмарке, полюбили друг друга с первого взгляда и пошли к родителям своим благословения родительского просить. Варвара на свадьбу детей согласие сразу дала, а Евстигней как невесту сына увидел, так сразу же и воспылал к ней страстью неуёмной. Ни о какой свадьбе даже слышать не хотел, поскольку мечтал сам на Аннушке жениться. Дальше всё происходило так, как я уже слышала - Варвара от злобы дочку отравить удумала, молодые тайно обвенчаться решили и в церкви от родителей спрятались, а Евстигней в гневе церковь ту сжёг дотла.
Потом сюжет сказки изменился. Варвара начала снова клинья к купцу подбивать, но он послал её куда подальше. Тогда ведьма его приворожила. Вошла в его дом, стала его законной женой, но Евстигней истинных чувств к ней не испытывал, поэтому время от времени супругу поколачивал. Ненавидел, но и прогнать не мог. В конце концов Варваре надоела такая семейная жизнь, и Евстигней по её пожеланию удавился. Кто-то из челяди это видел, по округе разболтал, и добрые селяне решили, что ведьме среди них не место. Хотели ведьму палками побить и в реке утопить, но дома её не застали и больше никогда не видели. А потом началась чума, и деревня Лисий Лог вымерла.
* * *
- Не помню, кто там кого проклял, но Степан духом болотным стал, а жена его Аннушка девицей-полевицей близ исчезнувшей деревни по полям обретается. Евстигней за злодеяния тоже Богом наказан был и в лешего после смерти своей превратился. А Варвара в другие края удрала, чтобы гнева людского избежать. Такая вот печальная сказка, - завершил Антон грустное повествование.
- Сдаётся мне, никуда Варвара не сбегала, - выдала я свою версию финала. - Поскольку какая-то твоя пра-пра-прародительница была одной из немногих, кто выжил здесь во время чумы, осмелюсь предположить, что это она и была.
- С чего ты взяла? - усмехнулся Антон.
- Серафима умела менять свою внешность, - сообщила я ему. - Поскольку ведьмовство у вас в роду наследственное, осмелюсь предположить, что это знание твоя бабка получила от кого-то из предков. Вероятнее всего, Варвара прибегла к этому колдовству и потом вместе с разгневанными селянами ходила саму себя палками колотить - чтобы не выделяться. Вот ей, наверное, весело было… Не исключено, что и чума в эти края по её желанию пришла. А она дожила свой век с другой внешностью и под другим именем. Да ещё и род продолжила.
- Из тебя неплохая сказочница получится, - скептически отозвался Лопатин.
- Ага, - согласилась я. - Только сказки у меня преимущественно страшные. Знаешь, Антон, в России плотность ведьм на один квадратный километр не так уж и высока. У меня знакомый есть, которому скоро семьдесят стукнет. Он большую часть своей жизни потратил на поиски людей, которые хоть какое-нибудь отношение к магии имеют. Всю страну исколесил. Бабки, знахари, шаманы, ясновидящие… И в нынешнем его списке таких людей всего тридцать четыре человека, хотя поиски не прекращаются. У него бзик на этой почве. Ты хотя бы примерно представляешь, в каком веке происходило действие вашей сказки?
- Если верить церковным архивам, то Храм в Лисьем Логе сгорел в тысяча семьсот сорок шестом году, - похвастался Лопатин своей осведомлённостью.
- Ну вот ради интереса поищи в Интернете информацию о приблизительной численности российского населения в те годы, - посоветовала я. - Учитывая низкую среднюю продолжительность жизни, войны, казни и почти полное отсутствие нормальной медицины, полагаю, тогда людей в нашей стране жило раз в десять меньше, чем сейчас. Даже с учётом того, что колдуны из Европы бежали от святой инквизиции сюда, поскольку здесь к колдунам и ведьмам отношение было более лояльное, не думаю, что ведьмы жили в каждом селении. Их тогда по пальцам пересчитать можно было. Это я о тех говорю, кто настоящей колдовской силой обладал. Всякие там травники и провидцы не в счёт. А у вас тут в одной крошечной деревеньке, получается, две ведьмы бок о бок жили. Либо они были родственницами, раз уж дар у вас фамильный, либо Варвара никуда не убегала. С какой стороны ни посмотри, твои корни, Антон, с этой вашей сказкой переплетены очень тесно. И мне, выходит, тоже перепало счастье стать частью сказочного сюжета. М-да… Непонятно только, почему Анна полевицей стала. По сценарию она дочь ведьмы, и если я права, то у этой девушки тоже был наследный дар. Либо он не успел раскрыться до её преждевременной кончины, либо она приходилась Варваре не родной дочерью, а приёмной. Это, кстати, объясняет, почему мамаша была к дочурке так безжалостна. Ну или я всё-таки не права.
- У тебя голова от этого всего не лопается? - участливо поинтересовался Антон.
- Череп уже потихоньку начинает потрескивать, - призналась я. - У меня и своих-то проблем выше крыши, а тут ещё и ваши фамильные заморочки. Ой, фу…
Последнее «фу» относилось не к сказанному ранее, а к трупику несчастной змейки, расплющенной колёсами автомобиля. Ужик был совсем маленьким - сантиметров тридцать в длину. И валялся он на этой дороге явно не первый день. Но мне капризничать как-то не пристало - выбор-то невелик. Либо потратить остаток дня на ловлю живой змеи, либо пользоваться тем, что есть.
- Зачем тебе змея? - не сдержал Антон своё любопытство, когда я, брезгливо морщась, двумя пальцами подняла дохлого ужа с земли.
- Зелье буду приворотное варить, чтобы мужа в семью вернуть, - соврала я.
- А как же ты ему зелье дашь, если он от тебя сбежал? - усмехнулся Лопатин. - Я, если честно, тоже сбежал бы. Ты ненормальная.
- Ага, - согласилась я, опуская ужиный трупик в фасовочный полиэтиленовый пакетик. - Сама не рада, но моего мнения по данному поводу почему-то никто никогда не спрашивает. Двадцать восемь лет жила нормальной неудачницей, а теперь вот дохлых змей по дорогам собираю. Мне ещё кора нужна осиновая. Идём? А то туча вон ползёт некрасивая, скоро ливень будет.
Оглавление:
