Сонька и баба Фёкла прощались с родными местами последними. Все уже уехали – они остались вдвоём. Внучка дивилась гулкому эху в непривычно пустом доме, бабка, как неприкаянная, бродила из угла в угол, оглядывая стены, русскую печь, которая давала долгие годы приют всему семейству, садилась на свою, оставшуюся одинокой, кровать и задумчиво смотрела в пустоту. Сонька присаживалась рядом, привалившись к ней, и тоже молчала. Грустно и пусто стало в родном доме. Завтра и им предстояло уехать, но не на новое место, а в гости к бабкиной старшей дочери, Марии.
Бабка встрепенулась и поднялась:
- Сонюшка, мы с тобою ладный дом оставить должны новым хозяевам, абы оне нас не поминали лихим словом. Белить, конечно, не станем, а убрать за собой нужно. Глянь- ко после погрузки, какей вокруг кавардак. Да, и подружки ко мне сёдни на девичник явиться должны. Прощаться станем.
- Баб, а что такое девичник? Девки к нам придут что ли? – вопрошала дотошная Сонька.
- Какея девки? Подружайки мои да соседушки сберутся. Хочешь назови это старушник. Хотя не все там старушки-то, женчины в самом соке тоже будуть. До свиданькаться станем, да, можеть, кто нам с тобою напутствие даст какея не поди, - хохотнула бабка и протянула внучке веник.
Почти до самого вечера мели да мыли. Напоследок даже в баньке прибрались. Занесли из сеней старый стол, который не взяли на новое место, разложили нехитрую снедь и перекусили салом да зелёным лучком со своего огорода. Сонька еще съела горбушку хлеба с малиновым вареньем, а потом отпросилась у бабы Фёклы на улицу.
- Иди, деточка, иди! Посмотри напоследок на деревню, где выросла, где жила-поживала. Было тута у нас и горе-горькое, было и счастья не меряно. И народ тут золотый, что сказать. Иди попрощайся. Только недолго, мне недосуг тебя искать будет. Печку растоплю и сварю хоть картошек. Чем-то гостей привечать надобно.
***
Сонька стояла у реки, на том самом месте, где они любили сидеть с отцом так часто, в то счастливое время. Отсюда хорошо видны черёмухи на противоположном берегу. Они уже отцвели, буйная зелень раскинулась по всему отлогому берегу. И Чулым, почти всегда такой суровый и строгий, сегодня казался нежным и ласковым. В воде отражались облака. Сегодня река прощалась с Сонькой…
Навестила Сонька и гору Шмыканиху, старицу, где купалась деревенская ребятня, когда становилось теплее, сходила в сельскую библиотеку, в которой долгие годы была самой активной читательницей. Валентина Ивановна, увидев её, всплеснула руками:
- Сонь, я думала вы уехали уже. Сегодня только из отпуска. Ну, девочка, будь счастлива и читай, читай! Это дело хорошее.
Последним пунктом прощального похода была школа. Там шёл ремонт, и Сонька расстроилась, что никого из учителей не застала. Ей разрешили побродить по пустым классам. Она посидела за своей партой – горько и больно было уходить отсюда, здесь она провела столько незабываемых часов.
Уже, собираясь уходить, она вдруг услышала звуки баяна из-за двери пионерской комнаты и повернула туда.
Лилька! Старшая вожатая. Она играла на баяне и пела. Как же любила Сонька вот эти минуты, когда та поёт. Голос её, нежный и переливчатый, будто колокольчик, звучал необычно в пустой школе:
Где эти туманы родной стороны
И ветви берез, что над заводью гнутся?
Сюда мы с тобой непременно должны
Однажды вернуться, однажды вернуться...
Сонька слушала – Лилька пела. И грустно-тоскливо было так, что хотелось плакать.
Вдруг Лилька встрепенулась:
- Сонь, ты чего тут? Зачем пришла?
- Мы уезжаем завтра. Попрощаться пришла…со школой, с деревней, с речкой.
Девчонка всхлипнула и вдруг кинулась к Лильке, обняла её и заревела уже в голос:
- Я не хочу. Не хочу уезжать, - наконец-то вырвались слова, которые, наверное, давно уже прятались душе.
Лилька обнимала свою маленькую подружку, тихонько приговаривая:
- Мы тоже все будем скучать, Правда, будем. И по тебе… И по Саньке.
Она улыбнулась. А Сонька вдруг сказала:
- Лиль, а ты приходи к нам сегодня вечером на девичник. Мы с бабой Фёклой тебя ждать будем. Обязательно, приходи. Ладно?
- Приду, обязательно приду!
***
Бабка наварила картохи, поставила на стол огурчики солёные, нарезала сала, хлеба и горько вздохнула:
- Всё шо есть в печи, на стол мечи. А у нас сёдни бЕдно больно – на стол ставить неча. Ну, ладно в хорошем дому и вода, что мёд.
А стол всё равно получился богатый. Бабкины подружки несли и несли угощение: холодец, пироги и ватрушки разные, рыбку солёную, винегрет, мясо, кисель.
И подарки были. Кто плат бабке дарил, кто ткани отрез, кто гребёнку на память. И Соньке перепало – её завалили конфетами, пряниками, печеньями. Сосед дядя Гриша принёс большое красное яблоко.
А она ждала Лильку. Все уже расселись за столом. Бабка угощала собравшихся домашним вином – гости загалдели, желали доброго пути и хорошей жизни на новом месте. А потом запела бабка, и гости подхватили её любимую:
Что стоишь, качаясь,
Тонкая рябина,
Головой склоняясь
До самого тына…
И вдруг нежданные звуки баяна. Пришла Лилька. Всё-таки пришла. Баба Фёкла навстречу - гостью привечать. А та присела и заиграла, полилась снова русская песня, ловко порхали руки по клавишам:
Как бы мне, рябине,
К дубу перебраться.
Я б тогда не стала
Гнуться и качаться.
Расходились гости по темноте. А утром Сонька глядела на деревню из пыльного окна автобуса.
Будет другая жизнь, другое детство.
Рассказ посвящаю той самой Лильке, талантливой и заводной, оставшейся в моей памяти на всю жизнь... Я ведь даже фамилию её не знаю.
Предыдущие рассказы из серии "Неслухи" по ссылке
Рассказы из серии "Диалоги Рыжего" по ссылке
Добро пожаловать на канал.Читайте, подписывайтесь, комментируйте, ставьте лайки. Это помогает развитию канала.
Для связи и сотрудничества: svekrupskaya@yandex.ru
Грубость, ненормативная лексика на канале запрещены.
