публикуется по просьбам преданных читателей. Начало здесь:
Глава восьмая. Вареник с сюрпризом
Старый Новый год – праздник, который не хочется отмечать в ресторане. Обычный Новый год тоже считается домашним праздником, но длинные выходные соблазняют людей, у кого есть возможность, покинуть родные гнезда и поколесить по стране или за ее пределами. А вот к тринадцатому числу все уже снова дома, и традиционные вареники с сюрпризами, конечно, приятнее отведать в кругу старых друзей. Праздник этот чисто российский, нигде более в мире не отмечаемый, рожденный запутанной историей нашего отечества, где каждый властитель считает своим непременным долгом что-нибудь сотворить с исчислением времени: если уж не дат, то хотя бы часов.
В этот раз, как, впрочем, и в предыдущий, у Ярослава собрались Олег и Леонид.
Леонид – врач, хирург. Тот самый, который осматривал когда-то пациента с «хлыстовой травмой шейного отдела» после аварии на Ленинградском шоссе. Было это, правда, в другой жизни, которую меняла стер из действительности. Но не из памяти Ярослава. И вот однажды, спустя несколько лет, он увидел в супермаркете знакомое лицо. Не удержался, подошел:
— Добрый день. Извините, вас, случайно, не Леонидом зовут?
— Не знаю, насколько случайно, но Леонидом.
— Вы врач? Хирург?
— Да. А в чем, собственно, дело?..
Леонид окинул фигуру Ярослава профессиональным взглядом. Конечно, всех пациентов не упомнишь, но подошедшего человека он видел явно впервые.
— К вам можно попасть на консультацию? – вдруг неожиданно для самого себя выпалил Ярослав.
— По какому вопросу?
Повод придумался. На самом деле, Ярославу было просто любопытно взглянуть на больничное отделение, где он, вроде бы, был, а, вроде бы, и не был.
Его ждало разочарование. Помещения он не узнал. Там недавно сделали капитальный ремонт, и памяти зацепиться было не за что. А вот с Леонидом они как-то сразу прониклись взаимной симпатией.
Ярослав пригласил хирурга на ужин, познакомил с Олегом, и с тех пор частенько втроем или с женами они встречались за столом — и по праздникам, а то и просто так.
— Знаешь, есть такая притча про бородатого мудреца? – спросил однажды хирурга Ярослав и начал рассказывать.
— Эту притчу, – откликнулся тот, – я часто привожу для примера своим пациентам, особенно тем, кого мучают боли после шейных травм…
— Да-да, я знаю, — сказал Ярослав, — в этих случаях есть связка: боль-депрессия.
— Откуда ты знаешь такие вещи? Сталкивался?
— Слава Богу, нет. Читал где-то…
В этот раз хирург пришел с женой Еленой и дочерью Машей, ровесницей Кати. Невысокого роста, светлоглазый Леонид был на несколько лет старше Олега. Он рано облысел, и плешь, обрамленная остатками былых кудрей, приводила его в уныние при каждом взгляде в зеркало. Одно время он пытался что-то сделать с волосами, но потом убедился в бесполезности всех снадобий.
— Не поверю, что изобрели что-то путное, пока не увижу Бориса Абрамовича Березовского с пышной шевелюрой! – заявил он тогда и оставил бесплодные попытки.
Как, наверное, все хирурги, Леонид имел своеобразный взгляд на жизнь, на тело человека – немного циничный и какой-то такой очень прикладной.
Олег на этот раз пришел без Юлии. Их роман, как знал Ярослав, завершился. Все случилось еще там, на Шри-Ланке. Юля тогда так повела себя, что снисходительность Олега к ее душевным качествам сменилась неприятием.
Вообще, потом, много позже, оглядываясь на прошлое, Ярослав не мог понять: как так вышло? Это цунами, это потрясение, которое они пережили все вместе – казалось бы, должно было всех их сплотить. А вышло не совсем так. И поездка на Шри-Ланку стала отправной точкой событий, разделивших жизнь Ярослава на две: до катастрофы и после.
Сами по себе эти события с цунами связаны не были. И поначалу казалось: ничего вообще не изменилось. Но это — как ваза, упавшая на каменный пол, в первое мгновенье практически цела.
Тогда, в первый день, когда все раны и ссадины были обработаны, и все профилактические таблетки приняты, ребята собрались на совет.
— Может, лучше попробовать уехать? – сказала Ольга. – По телевизору говорят страшные вещи. Кругом — трупы, разрушения. В любой момент может вспыхнуть эпидемия.
— Давайте, поговорим с представителем турагентства, — предложил Олег.
Он позвонил их куратору – бойкой симпатичной женщине из Коломбо, которая привозила их в отель. Дозвониться удалось не сразу, связь работала плохо. Наконец, куратор ответила и, выслушав Олега, настоятельно рекомендовала, что называется «не рыпаться».
— Улететь будет очень сложно, — сказала она. – Аэропорт перегружен. Если у вас есть возможность, и если вы хотите реально помочь, то лучше просто останьтесь. Первые дни самые тяжелые, и заниматься вашей отправкой сейчас банально некому. Конечно, за территорию отеля лучше не выходить, там – ад. В море купаться тоже пока не надо. Но в отеле, поверьте, все будет нормально. Конечно, с таким мы тут еще не сталкивались, но случалось разное, и все было в порядке.
Действительно, персонал честно старался сделать все возможное, чтобы отель оставался островком чистоты и порядка среди всеобщего кошмара и хаоса. Конечно, кое-какие мелкие неудобства возникали. Ребята относились к этому с пониманием.
Все, кроме Юлии. Та затевала скандал по поводу малейших накладок и не желала входить ни в чье положение.
— Юля, пойми, у этих людей большая беда, траур, — убеждал ее Олег. — На острове погибли тысячи, десятки тысяч. Те, кто тебя сейчас обслуживает, вполне возможно, потеряли самых близких…
Но Юля была непреклонна:
— Почему меня должно волновать, что там случилось у этих аборигенов? Мы заплатили деньги, и пусть они свои проблемы оставляют дома!
— У них, может, и домов-то сейчас нет… — горько вздохнул Олег.
— А я почему должна от этого страдать? – не понимала Юлия.
Обладая здоровым и совершенным телом, любя красивые вещи и веселых людей, она с брезгливостью относилась ко всему, связанному с болью и страданием, и была, видимо, в принципе неспособна к сочувствию.
Ярослав незадолго до отъезда, зайдя на рецепцию, встретил там водителя красного тук-тука. Тот привез пассажира и заносил в холл багаж. Ярослав даже не сразу узнал таксиста. Мужчина выглядел постаревшим, все его движения были механическими, а взгляд безучастным.
— Как ваши дела? – спросил Ярослав.
Водитель на своем чудовищном английском объяснил, что его усадьбы больше нет, почти вся семья погибла. Осталась только маленькая внучка, выжившая чудом и подобранная чужими людьми. Ради нее он теперь живет и трудится. В темных глазах ланкийца блеснули слезы. Казалось, он вот-вот сорвется на рыдания. Но, помолчав, мужчина взял себя в руки и сказал, что мотороллер его был здесь, наверху, возле отеля, и поэтому уцелел.
— Так что, если надо куда-то ехать, — добавил он осипшим потухшим голосом, — тук-тук работает до девяти часов вечера.
Надо сказать, что население острова стойко и мужественно перенесло беду. Уже позже Ярослав узнал, что, например, прибрежная железная дорога, практически полностью разрушенная, на восстановление которой западные компании брали по времени почти три квартала, была введена в строй местными специалистами уже через два с половиной месяца.
Москва встретила вернувшихся путешественников метелями, но ребята были, как никогда, рады оказаться у родного очага.
Катя, правда, после первого дня в школе вернулась сильно расстроенной. Ольга ничего не могла от нее добиться и попросила отца поговорить с дочерью.
— Ну, в чем дело? – ласково, но по-взрослому, серьезно и озабоченно, спросил Ярослав.
— Папа, Сашка не хочет сидеть со мной за партой, — призналась Катя. – Наверное, потому что я некрасивая.
— Да ты что? Ты самая красивая девочка в классе!
— Это ты специально так говоришь, потому что ты – мой папа. А на самом деле это неправда.
— Послушай, кто такой этот Сашка? Что он понимает? – Ярослав попытался пренебрежительным тоном принизить масштаб проблемы.
— Он — классный, за ним все девчонки бегают, — серьезно вздохнула Катя, не приняв тон отца.
Ярослав посмотрел в грустные глаза дочери.
— Мы с тобой друзья? Друзья. Значит, ты мне доверяешь. Ты взрослый человек и уже можешь понять, что я что-то значу, кое-чего достиг. А ты думаешь, я стал бы таким, если бы ничего не понимал в женской красоте? Да никогда бы в жизни! Кто в этом деле не смыслит — пустое место. А Сашка твой пока что и есть это самое пустое место! Он ведь – троечник, ничего не достиг, и, значит, он ничего не смыслит в женской красоте. Поняла?
— Правда? – с надеждой несмело улыбнулась Катя.
— Конечно, правда, — убежденно заверил ее Ярослав. – Я тебе разве когда-нибудь врал? Пошли ужинать, мама там вкуснятину приготовила.
Он поднялся, обнял дочку, и она радостно прижалась к его руке.
Старый Новый год приходится на самый разгар святок – между первой и второй святочными неделями. По традиции, это время чудес и гаданий.
В канун праздника друзья всегда собирались у Ярослава, чтобы отведать вареников с сюрпризами. Считается, что, если человеку в варенике попадется соль – год у него будет не очень удачный, а сахар, наоборот, обещает сладкую жизнь. Маленькая монетка — к деньгам, прибылям, большая монета сулит крупную покупку, пшеничные и рисовые зерна дают надежду на повышение зарплаты. Кольцо — к свадьбе, рыбья чешуя – к пополнению в семействе, пуговица – к обновке.
У Ольги в блокноте был целый список в алфавитном порядке:
Арахис – к любовному похождению
Белая нитка – к долгой дороге
Вишня – к удаче
Горох – домашний покой
Гречка – благоприятные и доходные новости
Грибы – к долгой и счастливой жизни…
и так далее.
Никто в эти гаданья, конечно, не верил, но сверять со списком обнаруженные шуточные начинки, узнавая их значение, было занятием веселым.
Ольга старалась класть поменьше сюрпризов, обещавших что-то грустное, и побольше несущих хорошие предзнаменования. Не клала она и предметов опасных: маленьких монеток и пуговиц, чешуи, ниток и вишневых косточек — чтобы дети не поперхнулись.
Но совсем без неблагоприятных предсказаний тоже нельзя! Иначе, какое же это гадание? Все сюрпризы были приготовлены заранее, тщательно вымыты и обданы кипятком перед упрятыванием в творожную начинку вареников.
Ольга с Тасей, их домработницей и поварихой, проколдовали на кухне полдня, но к вечеру вареники, пересыпанные мукой и готовые к варке, лежали ровными рядками на нескольких досках. В кипяток их бросили уже незадолго до прихода гостей: вареники хороши, когда с пылу, с жару – да помаслить их встряхиванием, да с холодной сметанкой, да под десертное вино позднего урожая.
Кате досталась крупная монета, Маша обнаружила курагу – это к радости. Олег вытащил изо рта лавровый лист.
— Так-так… — сверилась Ольга со списком. – Лавровый лист у нас — к славе и карьерному росту! Поздравляем!
Самой хозяйке достался миндальный орех.
— Ой, я не буду такие глупости зачитывать! – покраснела она, заглянув в список.
— Нет уж! Все – так все! – закричали на нее.
— Но это же полная ерунда! — засмущалась Ольга.
— Дай сюда, — Ярослав забрал блокнот у жены. – Ну-ка, ну-ка… «Орех – к двум поклонникам (воздыхателям) сразу»! Слушай, да тебя, я смотрю, ожидает интересный год!
Елене достался кусочек огурца.
— Огурец – к сильному мужчине! – зачитал Ярослав.
— Тут двух мнений быть не может. Это – я! – безапелляционно заявил Леонид со скромным кивком лысой головы.
Смеясь и держа в одной руке блокнот, Ярослав машинально подцепил вилкой вареник и отправил в рот.
— Тьфу, елки-палки! – он бросил вилку, схватил стакан с соком и сделал судорожный глоток. Лицо его покраснело, в глазах выступили слезы.
— Что? Перец? – участливо спросила Ольга.
Муж только кивнул, продолжая пить сок.
— «Перец — к острой, насыщенной событиями жизни и серьезным переменам», — зачитала хозяйка, вернув себе блокнот.
Продолжение здесь:
Не забываем лайк и подписку! Денег тут не просят.
Читайте также: