Нина Золотова выросла в интеллигентной профессорской семье и продолжила династию психологов, вслед за отцом выбрав эту специальность. Еще студенткой она вышла замуж за своего однокурсника Николая Радченко, а после окончания ВУЗа устроилась работать в научный институт, посвятив свою жизнь выбранной профессии.
Нина родила дочь практически без «отрыва от производства». Когда Людмиле исполнилось десять лет, родители Нины развелись. Конечно, женщина ужасно переживала: обоим был шестой десяток. Что за причина такая может быть для развода? А причина оказалась довольно банальной — отец влюбился в молодую женщину.
Мать Нины, Наталья Михайловна, переехала на новую квартиру, которую они с мужем когда-то купили единственной дочери, а сама Нина и ее муж, по решению семейного совета, остались жить в большой старой квартире вместе с Анатолием Леонидовичем и его новой молодой женой.
Отец всегда помогал Нине и Николаю. Зарплата дочери была небольшой, поэтому когда ей предложили стажировку в Австрии, он очень обрадовался.
— Вернется не просто моя любимая дочь, а психолог с европейским уровнем! — с оптимизмом и радостью говорил Анатолий Леонидович, провожая Нину в день отлета. На него смотрели Николай и жена Марина, соглашаясь и кивая.
***
Пока Нина стажировалась, семья проживала в Вене, и Николай, ставший бездельником по неволе, занимался воспитанием дочери. Мужчина страдал от роли домохозяйки и чувства собственной «второсортности».
Постепенно отношения между супругами испортились, ссоры возникали все чаще. Нина понимала, еще чуть-чуть и их семья развалится, как карточный домик. Однако они с мужем нашли выход: было решено, что Николай вернется в Россию, заберет Людочку с собой, устроит ее в приличную школу, а сам восстановит статус-кво.
Это произошло за четыре месяца до окончания стажировки Нины. Решение супругов оказалось правильным: их отношения наладились, разговоры по телефону стали теплее.
Когда пришло время возвращаться на родину, Нина решила устроить близким сюрприз. Не сказав точной даты приезда, она самостоятельно добралась до отцовской квартиры.
Но если честно, это был не только сюрприз. Нина не хотела просить Николая встречать ее, потому что боялась, что у мужа может возникнуть чувство человека, который таскает чемоданы дипломированной звезды психологии.
***
По приезде Нина позвонила в дверь отцовской квартиры — никто не открыл. Тогда женщина нашла в сумке ключ и попыталась открыть дверь самостоятельно — ключ не подошел.
— Замок, что ли, поменяли? — задалась она вопросом.
Пришлось звонить сначала отцу — абонент был недоступен. Тогда Нина набрала номер Николая, чтобы тот приехал и встретил ее. Не могла же она сидеть в подъезде с чемоданами на руках до самого вечера.
Подъехавший спустя полчаса Николай застал жену сидящей на скамейке возле подъезда. К удивлению супруги, он поцеловал ее, подхватил в руки багаж и направился к машине, сообщив, что жить они поедут к матери Нины в новую квартиру.
— Подожди, Коля, что-то я не понимаю. Что у вас здесь произошло? Зачем такси? Зачем к маме? — поинтересовалась женщина. — Что за ерунда? Мы же там, в этой двушке друг у друга на головах будем сидеть.
— Ничего. В тесноте, да не в обиде, — коротко ответил муж. — Мы же с Людочкой сидим три месяца с тех пор, как твой отец нас из дома выгнал. — Николай открыл багажник автомобиля и начал укладывать в него чемоданы.
Неожиданно повалил сильный снег.
— Коля, и ты мне вот так просто об этом сообщаешь? — удивленно спросила Нина.
— А что, я должен был тебе по телефону плакаться?
— Я не знаю, что у вас там с папой произошло, но ты в этой квартире прописан, и имеешь полное право в ней жить. Надо было это как-то до него донести, — резонно напомнила Нина.
— Ну и как ты себе это представляешь? Ну, доказал бы я ему свои права. И что? Жили бы мы тогда, как в коммуналке, и плевали друг другу в кастрюли.
— Так, я тогда ничего не понимаю. Как папа мог просто так взять и выгнать Людочку?
— Да нет, тут все нормально. Люда со мной ушла из солидарности. Она же понимала, что если я один припрусь к Наталье Михайловне, то это как-то неудобно будет. И потом, я ее отец все-таки. Да и с твоей матерью мы не очень-то... Ну, ты знаешь.
— Коля, ты со всеми не очень-то! Я больше чем уверена, что ты просто взял и ляпнул что-то моему отцу.
— Слушай, Нина, мы с тобой и пяти минут не общаемся, а я уже опять виноват. Ну чем я опять нехороший?! — Николай с силой захлопнул багажник авто. Тут же из салона послышался мат таксиста.
— Всё, ладно, успокойся, Коль. Извини. Это я от неожиданности. Сам поставь себя на мое место: приезжаю, а тут такое... Ну, папа и огорошил. Надо действительно успокоиться, все как-то проанализировать. Поехали к маме. Людочка дома?
— Она в школе. — Николай открыл перед супругой дверь, и та села на мягкое сидение. — Зато твоя мама дома. А вот ее никогда мало не бывает.
Нина смотрела в окно на мелькавшие питерские дома, людей, магазины. Даже свежий снег никак не мог осветлить пасмурную погоду города. Лишь чувство чего-то родного, дорогого душе, держало женщину в более-менее хорошем настроении.
Она просто не верила в реальность происходящего. Всю жизнь Нина гордилась своей семьей, считала отца благородным человеком, и тут такое — какая-то необъяснимая жестокость. Женщина понимала, что рано или поздно предстоит со всем этим разобраться, но пока в ее висках «стучала» некая детская обида.
***
Через час Нина и Николай добрались до новой квартиры. Наталья Михайловна хоть и была рада встрече с дочерью после долгой разлуки, все же не удержалась и прямо с порога начала ругать бывшего супруга за глаза на чем свет стоит. Такой уж был ее характер. При этом мать крепко обняла дочь и поцеловала ее.
— ...Нет, ну ты посмотри, какой он двуликий. Кафедрой руководит, чужие души лечит, а сам без души и без совести, — выговорилась наконец Наталья Михайловна.
— Мамуль, куда чемоданы поставить? — спросила Нина.
— Ну, уберите уж сами куда-нибудь. Не здесь же их оставлять. — Подумав, Наталья Михайловна сообразила: — Вон на антресоль... Николай, закинешь их потом на антресоль, когда вещи разберете.
— Слушаюсь и повинуюсь, Наталья Михайловна! — Шутя, воскликнул зять и, забрав чемоданы, скрылся в комнате.
— Этот тоже у нас с вывертами, — тихо прокомментировала действия Николая теща. — Скажи мне, дочка, зачем я согласилась на цивилизованный развод с этим эгоистом, а? — продолжила она тему бывшего мужа.
— Мама, неужели ты жалеешь, что осталась порядочным человеком? — вопросом на вопрос ответила Нина, расчесывая волосы перед зеркалом.
— Да, жалею, что не разменяла эту профессорскую квартиру через суд, вдребезги и пополам.
— Но ты же по своей воле сюда переехала.
— Да, но на каких условиях? Он же обещал завещать Людочке и тебе квартиру. А теперь что получается?
— Мамуль, я устала с дороги. Шум в ушах. Давай потом встретимся с отцом, поговорим. Все уладится, вот увидишь. — Нина прошла в комнату и присела на диван, вытянув ноги.
— Да звонила я ему уже, разговаривала, — продолжила, несмотря на просьбу дочери, мать, — даже наорала в сердцах.
— И что?
— Что, что. Обиделся на меня, сказал, что, не дождавшись его смерти, мы уже делим квартиру. Даже имитировал сердечный приступ.
— Мамуля, ну зачем нужно было орать на него? Ты же сама говорила: крики — доводы неправды.
— Нет, дочка, других аргументов у меня нет. Ведь когда мы разводились через ЗАГС, я заявила, что никаких имущественных претензий не имею. Теперь получается, что отец нам ничего не должен. — Наталья Михайловна села рядом с Ниной и, тяжело вздохнув, сказала: — Господи, за что мне все это?
Нина положила свою ладонь на руку матери.
— Мама, ты себя заводишь. Слушай, я поговорю с отцом, все уладится, все будет хорошо. Мы с Колей устроимся на работу. Я снова пойду в институт. Да, деньги небольшие, но пока хватит.
— Только не все так радужно, Нина. — В комнату вошел освободившийся от домашних дел Николай.
— Ага, сказать лучше — хуже некуда, — прокомментировала теща.
— Что еще? — Нина напряглась. Сегодняшние сюрпризы ей явно стали надоедать. Хотелось уже успокоиться и нормально отдохнуть.
— Видишь ли, пока мы с тобой по заграницам ездили, наш проект в институте закрыли и семьдесят процентов сотрудников уволили. Меня на работу не взяли и твою ставку урезали. Такие дела, — кратко объяснил Николай.
— Так. — протянула Нина, — чем дальше, чем лучше. Она подошла к мужу и с претензией в голосе спросила: — Коля, а почему ты мне раньше не сказал об этом по телефону?
— Нина, не надо на меня давить. Я тоже себе места не нахожу. И потом, я не хотел тебя беспокоить.
— Ну вы даете! Придумали бы уже что-нибудь. Нельзя же бездействовать в данной ситуации, — возмутилась супруга.
— А я не бездействовал. Я ведь устроил дочь в хорошую школу? Устроил.
— Ага, а где ты деньги на взнос в эту расфуфыренную школу взял? У тещи? — призналась Наталья Михайловна.
— Наталья Михайловна, мы ведь с вами договаривались, что это наш секрет. Я вам обещал, что деньги верну.
— Коля, а почему ты так с мамой разговариваешь? — укорила мужа Нина.
— Простите меня, женщины! И давайте, объединяйтесь! Это так красиво смотрится! Только я в ваши игры не играю.
Нина посмотрела на мать.
— Мама, что у вас тут происходит? — спросила.
— Ниночка, ты присмотрела бы за ним. Он бедный, бедный, а костюмы новые купил, аж два. И дома часто не ночует, — ответила Наталья Михайловна.
— Наталья Михайловна, — Николай повысил на тещу голос, — вы же видите, я из последних сил бьюсь, делаю что-то, чтобы у нас в семье все хорошо было. На работу пытаюсь устроиться, и те же костюмы мне нужны именно для этого.
— Интересно, куда? — поинтересовалась Нина.
— Я встречаюсь с важными людьми, договариваюсь... Не могу же я ходить на эти встречи в джинсах и вязаном свитере!
— По ночам?
— Да, иногда приходится и по ночам ходить. — Поняв, что он сказал что-то не то, Николай быстро себя поправил: — То есть я задерживаюсь. Ну, а иногда, чтобы Наталью Михайловну не беспокоить, я остаюсь у друга в центре.
— У кого? — сразу спросила Нина.
Наступило молчание.
— Нина, ты только приехала, а уже препарируешь меня, как лягушку в лаборатории. Знаешь что, меня оскорбляют твои недоверия.
— Ладно, Коль, извини. Мы сейчас все тут на взводе. У тебя с мамой стресс, я устала с дороги. Давайте вдохнем, выдохнем и успокоимся. — Нина не стала давить на мужа.
— Только ты послушай себя со стороны. Ты сейчас разговариваешь со мной голосом дипломированного психолога. А ведь я еще не твой пациент. Не позволю со мной так разговаривать. — Сказав эти слова довольно строго, Николай ушел к себе в комнату.
Нина еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться от навалившихся проблем. Она вдруг подумала, что хорошо было бы опоздать на самолет, в котором она прилетела в этот «дурдом». Но, с другой стороны, женщина понимала, что разбираться со всем этим в любом случае придется. Как-то же надо было жить дальше.