Веду отделение в баню. Баня за пределами части, в маленьком военном городке (ДОС-дома офицерских семей), на приличном расстоянии от части. Мы идем по асфальтовой дороге, дедушки в голове строя. Вокруг все зеленое, хоть уже начало осени. Вести нашу гвардию в строю еще то удовольствие. Сашка Степанов до армии успел поработать мелким начальником на укладке дорог. Он постоянно оценивает качество дороги по которой мы идем.
- Вот здесь опять не доложили гравия! И отсыпка обочины не по ГОСТу.
- Степашка, заткнись! Дались тебе эти дороги.
Но Степашка опять через какое то время оценивает дорогу. Вошли в городок. Из открытых окон звучит музыка.
- Да, да! Трезвучие! Чудненько, чудненько… ля-минор! Вот двухголосие! Фа, фа, ре….
- Слюня! Теперь ты завелся! Задолбал уже своим ля, ля….
Это уже Витя Слюнько, его забрали в армию с дирижерского отделения какого то вуза. Мы на узле связи почти все «музыканты» по классу гитары. Только Слюня у нас хоть с каким то музыкальным образованием.
И тут без всякой команды строй замер. Да и я тоже не рвался вперед. Перед нами стояла свинья. А здесь свиньи особые. Их не держат в свинарниках. Они гуляют и питаются сами по себе. Рябые в черных пятнах. Это они трахаются со своими дикими сородичами. Не жирные и не толстые, а поджарые, с узким задом и широкие в грудном отделе. От диких сородичей у них длинная шерсть, особенно на загривке. Вот эту шерсть этот милый свинтус поднимает дыбом. Скалит огромные клыки, которые не умещаются у него в пасти. Приседает на задних ногах и жутко рычит, как огромный пес. У него на шее треугольник сбитый из каких то палок. Это чтобы он не мог пролезть сквозь забор. Такие треугольники у всех местных свиней. И краской метка на боку. Маленькие глазки с белыми ресницами налиты кровью, а вес у этой зверушки за сотню кило. А во мне только шестьдесят наверное. Будь у меня автомат, я бы его завалил не задумываясь. Но у меня нет автомата. У меня вообще ничего нет. А этот гад на дороге выбирает на кого бы ему броситься. Вот так постояли мы с минуту и свин медленно, с достоинством ушел в кусты. Да, расплодили абхазы тут зверья! Интересно, как они его будут забивать?
По пути у нас магазин всяческих товаров. Распускаю строй. Пусть зайдут, может кому что надо. В магазине одни женщины. Местные. Все в черном, и все страшненькие, как вся моя жизнь! Брюнетки со смуглой кожей. Здесь везде работают только женщины. На чайной фабрике, где мы помогали во время сбора чая, грузчики - женщины. Таскают огромные мешки с чаем. Он хоть и легкий, но мешок необъятных размеров. А вот учетчик, который считает их ходки — мужик в огромной кепке. Не молодой. Я нигде не видел, чтоб молодые мужики где то работали. Сидят на лавочках, играют в нарды или бухают в кабаке. Красивых девчонок нигде нет. Они конечно есть, но их прячут по домам и на улицу почти не выпускают. Я заходил как то в местное ателье. Гладят, кроят, шьют одни бабы. Мужик оформляет заказы.
В магазине моих бойцов обслуживают вне очереди. Это местное правило. Мужики никогда не стоят в одной очереди с женщинами. Здесь всегда две очереди и первыми обслуживают мужиков. Вот и моих «мужиков» обслуживают вне очереди. А еще тут есть правило, что денег меньше рубля не существует. Если это водитель такси или продавец, что крайне редко (в основном мясной отдел), то сдача только до рубля. Если берешь на пятак, а даешь рубль — сдачи не жди. Если начнешь возбухать — на прилавке стоит глубокая тарелка с мелочью. Не считая отдаст целую горсть, с видом подающего милостыню нищему. Бабы сдачу дают всегда.
В таком захолустье ходить в увольнение нет смысла. Я ходил в увольнение когда приезжали родители. Гуляли по городу, если Очамчиру так можно назвать. Это не Харьков и даже не Анапа. На улицах вдоль заборов, на кустах, на земле протянуты черные нитки. Это местный обычай. Когда кого то хоронят, то от дома до кладбища разматывают черную нитку, как бы связывающую покойника с его родными. И траур тут вроде бы три года. Потому все женщины ходят в черном, даже на самой лютой жаре. Зато природа здесь неповторимая. Пальмы, мандарины, инжир, хурма и т. д. Райское место. А все вокруг ездят на лысых скатах. Когда однажды выпал снег, мокрый и чуть припорошил землю, то все бросили машины, там где их застал снег, и ушли пешком. По снегу ездить нельзя!
Когда мы гуляли с родителями в центре Очамчиры, то увидели странную картину. На центральной улице, поперек и так узкой дороги, лежит огромная свинья. Образовалась пробка, все с трудом ее объезжают. Двое узкоглазых, видимо муж с женой, решили это сфотографировать. А судя по одежде и фотоаппаратам — они из Японии. Как они оказались в этой глуши? Не понятно. Это увидел молодой местный парень. Ему это не понравилось и он подбежал и врезал своим узконосым башмаком в живот зверюге. С невероятным визгом эта туша стартовала как американская ракета Минитмэн. Не дал он япошкам поснимать.
Кстати в доме где остановились родители снимает комнату молодая девица. Довольно красивая блондинка. Мать рассказывала, что девица старается не выходить на улицу, чтоб не загореть. Приехала сюда за новым женихом из местных. Говорит они клюют только на таких как она белокожих блондинок. Если успеет загореть на пляже раньше, чем подцепит кого то - придется ехать домой одной. Но, говорит, что это бывает редко. Нового мужа везет домой куда то в Сибирь. Там устраивает ему «райскую жизнь». После развода все подарки оставляет себе и ждет нового сезона. Хитренькая девушка. Главное не загореть!
Родители привезли мне маску, ласты и трубку. Это мой заказ. Хочу понырять в местных водах. Посмотреть что там водится. Правда вода уже достаточно холодная, но я что нибудь придумаю.
Пришли в баню. У меня лирическое настроение навеянное воспоминаниями. Ну, да хватит поддаваться ностальгии! Парилка тоже не плохое удовольствие в этой жизни!
