Бобрый час!
В комментариях прозвучал следующий вопрос:
«Может не совсем по теме, но я давно хочу спросить. Как по-вашему - что оказывает большее влияние на формирование личности? Социум, воспитание или гены? Просто мне интересно как так получается, что ваша позиция так сильно отличается от позиции родителей?
Я всё время думаю - вот растёт ребёнок, ты ему фильмы, книги, историю и вроде всё нормально, а потом раз – и вы по разные стороны баррикад.
Как так получается?
Немного сумбурно, но хотелось бы вашу точку зрения узнать.»
Для начала расскажу, как так получается и сразу отмечу, что у других может быть и другая точка зрения. Я излагаю только свою.
Первое: годков с двенадцати-тринадцати семьей ребенка, особенно мальчика становится социум. И, хотя и не сразу, но постепенно авторитет переходит от родителя к неким абстрактным социальным авторитетам, значимость которых определяется просто: кого все почитают – тот и в авторитете.
Чтобы перекрыть это своим авторитетом, нужно изрядно постараться. Можно, конечно, сделать носителем авторитета не себя, а кого-то внешнего, например, те же книги.
Но если они не будут пользоваться уважением в той среде, которую считает авторитетной ваше ребенок, то уже не имеет особого значения, насколько аргументированы будут изложенные в них идеи.
Второе: для человека важно не столько то, что он слышал и даже не то, что было на его глазах аргументировано, сколько то, что постоянно повторяется в течение последнего времени, желательно довольно продолжительного.
Поэтому то, что было в детстве или отрочестве со временем обретает, может, и милый, но незначительный статус.
Чтобы противостоять этим двум факторам нужно, вырастить пусть и не социопата, но, скажем так, человека настроенного по отношению к социуму крайне критически.
Т. е. исходя из своего с Крокодилом опыта, могу сказать, что если вы не хотите, чтобы все те правильные книги, которые прочел ваш ребенок в детстве, в один не слишком прекрасный момент были «слиты» в угоду текущей вокруг вашего юнца общественной парадигме, следует акцентировать не столько книги о правильных людях (которые, как и плохие, регулярно оказываются такими же зомби, только с другими настройками), сколько критическое отношение к обществу. Иначе общество скушает личность того, кого вы растили и не подавится.
Я сейчас говорю довольно аморальные и асоциальные вещи, но жизнь научила меня именно этому, так что чем богата – тем и рада, и делюсь я с вами лишь тем, что имею.
По крайней мере, это я опробовала, и говорю именно потому, что вижу результаты, а не потому, что меня в детстве надрессировали так говорить, потому что дрессировщики сказали, что так говорить правильно, и потом много раз повторили то же самое, чтобы я нужные вещи озвучивать не разучилась и веру не утратила.
Теперь о генах, обществе и родителях.
Родители
Этих сразу ставим на последнее место.
В первую очередь потому, что они воспитанием занимаются нечасто и чем дальше – тем меньше. Обычно они кормят (тем, на что ума хватает), одевают (тем, что постулирует общество), дают какие-то деньги, спрашивают насчет оценок, могут записать к какому-нибудь репетитору или тренеру, но реальный контакт с детьми, без которого воспитание превращается в выращивание, случается редко.
До поры до времени дети остро в нем нуждаются. Нуждаются, нуждаются, а потом наступает момент, когда уже и не нужен им никакой контакт с родителями, ибо их семьей становится социум. И здесь уже поздно наверстывать упущенное. Если не стал для ребенка закадычным другом в детстве и не остался им потом, то пиши пропало.
Разумеется, чтобы быть ему другом нужно изловчиться и авторитет сохранить и при этом не слишком часто им пользоваться: т. е. нужно быть и богом и своим в доску. Возможно, для этого придется отказаться от авраамического понимания божественного и переключиться на языческое, где божественное было в каждом кусте, в каждом костре и от людей не слишком удалялось.
Но панибратство же столь же губительно, как и авторитарность.
Но, как бы там ни было, но большая часть родителей ментально все еще живет в мире, где все решает община, которой давно уже нет. О ней речь далее.
Общество
Это и в самом деле основной воспитатель человека, который берет его в оборот с тех самых двенадцати годков или около того и обычно не отпускает уже до самой смерти: даже тогда, когда человеку стоило бы подумать о личном, о вечном.
Раньше эта система работала отлично, поскольку общество было представлено общиной, в основе которой была небольшая группа родоплеменного типа, в которой опыт и основные знания и принципы передавались от старших к младшим и были достаточно однородны и почти неизменны в течение веков.
Ребенка можно было и не воспитывать, поскольку всему нужному его научат члены племени и они же дадут подзатыльник, когда нужно. Не было и выраженного деления собственности: все было общим и дети – тоже.
Эта схема и сегодня работает не только среди каких-нибудь индейцев Амазонии или сентинельцев, но и в куда более цивилизованных местах. Думаю многие слышали о том, как красиво и порядочно ведут себя представители некоторых народов той же России.
Когда у себя дома – то и в самом деле очень порядочно себя ведут. Но когда их молодежь оказывается, скажем, в столице, то она словно с цепи срывается, демонстрируя такие черты, которых стыдятся их же соплеменники.
Причина в том, что они не обучены жить в окружении крайне разнородном, да притом в обществе, в котором старики не имеют особого авторитета и не думают им пользоваться.
Если же на горизонте появится кто-то старший и солидный, то он может довольно уверенно поставить на место целую свору таких сорвавшихся с цепи молодых граждан. Проверено опытом многих.
Эти люди не плохие – они просто плоть от плоти общины, где любой старший – авторитет. Система хорошо работает в самой общине, но дает жуткие сбои, когда общины рядом не оказывается.
...
Однако специфика общества такова, что, даже если оно состоит из очень умных людей, способных очень быстро делать нужные выводы, его ментальная подвижность значительно снижена по сравнению с подвижностью каждого из ее членов.
Порой для того чтобы общество поняло то, что один человек может уяснить за день или за год, требуются века. И хорошо, если к тому времени запрос на такое понимание все еще будет актуальным.
Поэтому привычка скидывать воспитание детей на общество, будет сохраняться еще долго, хотя все поодиночке согласятся, что это делать не следует. А уж что их этого получится предсказать сложно, поскольку современное общество – это калейдоскоп, если не хуже и никто не может знать, какой элемент окажется решающим в воспитании очередного члена общества.
Конечно, отчасти этот акцент выставляют родители. К примеру, если они являются учеными, то вероятность, что ребенок попадет под влияние люмпен-пролетариата или сельской среды будет ощутимо снижена. Но и в этом случае источником воспитания будет в первую очередь среда или субкультура.
Гены
Наверное, самый интересный момент. Любая формирующая основы культуры исходная общность является носителями какого-то набора генов, определяющих наклонности этой группы, из которых и проистекают их культурные устремления.
Следовательно, культура есть совокупность материальных и нематериальных признаков, служащих цели вочеловечить двуногого сообразно текущей парадигме вочеловечивания, принятой на конкретном участке суши.
Таким образом она выполняет роль фильтра, через который отсеиваются носители «враждебных» генов, тем самым поддерживая носителей исходных генетических склонностей.
Образно говоря, если изначальные «спортсмены» породят подобную себе культуру, то итогом может стать условная «Спарта», которая будет гнобить что есть сил, условных «поэтов» или наоборот.
Из этого следует, что большая часть представителей некоторого культурного пространства является носителями именно генов, приближенных к исходной версии творцов культуры, которая (важно!) не всегда совпадает с временной координатой, от которой принято отсчитывать историю. Обычно культура много моложе.
Поэтому, когда общество берется воспитывать очередного адепта, скорее всего, получится самый обычный условный «Александр Смирнов», "Бьорн Андерссон" или «Джон Смит», повторяющий миллионы других Сань, Бьорнов или Джонов.
Если гены несколько не вписываются (а они никогда не вписываются полностью) – ничего страшного: для этого есть прокрустово ложе культуры и субкультур, которое задавит ненужное, подживит поощряемое или же направит в мало-мальски пригодную среду.
Но иногда генетическое несовпадение оказывается слишком уж радикальным. Если при этом человек еще и силен, то мы получаем либо крушителя норм того или иного уровня, либо создателя новой культуры или какого либо нового течения в культуре старой.
Если же человек слаб, он с таким непопаданием будет мукой для себя и других, оставшись чужим среди своих и не зная, где вообще обитают те, кто мог бы стать ему своим. Обычно они заканчивают не лучшим образом.
Но это исключения.
Большую часть общество подкорнает так, как следует или просто вытеснит на задворки или в специально предназначенные для этого места, варианты которых догадливый читатель, думаю, и сам сможет перечислить в изрядном множестве.
До встречи!
