Варда каким-то непонятным способом опередил Раэ, когда проследил, что тот поднялся по шатким неровным ступеням, быстро оказался наверху и открыл перекошенную скрипучую, но плотную дверь в сторожку:
-Прошу вас, молодой сударь, - сказал он с видом расторопного слуги. Раэ с трудом оправился от внезапной перемены в Варде и прошел в сторожку. Разведчик шмыгнул следом и нарочито загремел засовами, прижался спиной к запорам и громко продолжил:
-Вы уж простите, сударь, что у меня тут так скромно… позвольте я вам заварю чаги, если не побрезгуете, есть еще хлеб, сыр и лук. Располагайтесь поудобнее, позвольте ваш плащ… - а затем продолжил шепотом, - плащ вон на тот крючок вешай, растопка на жаровню вон там… чайник поставь, не лазь там, вода у меня в той бадье…
Раэ нашарил в жаровне тлеющий уголек, запалил с его помощью лучину и вставил в светец, затем начал ворошить там уголья, чтобы развести огонь.
-Хлеб и сыр достанешь из того туеса, - прошептал Варда и глянул между досками двери.
-У тебя вообще еда для жизни есть? – спросил шепотом Раэ, - чего я тут твой хлеб зря крошить буду?
-Все что нужно, у меня есть, - усмехнулся Варда и добавил громко, - вот, сударь, извольте, сейчас вам заварю… а про то, что вы спрашиваете… вот уж не знаю, что и ответить. Войска умертвий на обычных кладбищах не лежат. А у меня тут обычное кладбище. Мое дело простое – ухаживать за могилами, исправлять неполадки. Что спрашиваете? Ах, где обычно хранят войска умертвий? Что ж, о некоторых схронах я слыхал, как же не слыхать. Но чтобы они были потревожены… это как-то… не знаю уж… слухи ходят, как им не ходить. Будто бы одни из них ненастоящие, чтобы ввести в заблуждение Семикняжие, Гезеве и Муат-ду. А может, и настоящие… это все так… слухи… давай, разгрызай мускат и запей его из того бокала!... я ж тут один целыми сутками, а как кто забредет, так я и рад сам послушать, что он говорит…
Снаружи послышался странный звук шагов, сопровождавшийся скрежетом коготков. В дверь стукнули. Один раз, как обычно стучит навь. И Варда, и Раэ разом вздрогнули. Раэ схватился за грудину, грея ее теплом рук.
-Ага, у нас тут на крыльце гости, но это не твоя ведьма. Она, похоже, решила не вмешиваться. Просто подглядывает, все ли с тобой в порядке. Заодно присматривает за той шушерой, что сейчас трется на крыльце.
-Не пролезет? – шепотом спросил Раэ.
-Нет! – сказал Варда, - только что этой гадости тут надо? Трупным запахом тянет…
-А кто это может быть?
-А тебе не все равно, что там за гадость за дверью?
-Главное, чтобы не пролезла сюда.
-И я о том же, - сказал Варда, - а что там за дрянь за дверью… так уж ли важно?
-А чего она сюда ломится? Что ей тут надо?
-И это так уж ли важно? – спросил Варда, - лучше встань на молитву да помолись хорошо. Самое лучшее занятие в навьи часы.
Раэ кивнул, сделал большой глоток воды, чтобы запить этот противный мускат. Затем отвернулся от двери и постарался погрузиться в молитву, в то время как Варда отошел от дверей.
-А ну пошел вон! – раздался за дверью голос Мурчин, шипение и хлопок, который происходил тогда, когда она начинала бить маленькой молнией. Кто-то рявкнул за дверью.
-Гуль, - догадался Варда по рявканью, - мяса захотел.
-Мяса? – переспросил Раэ. Он сам был кожа да кости, да и Варду нельзя было назвать упитанным, - а не костей ли?
-Все может быть, - сказал Варда.
В дверь решительно мелко постучали. Раздался голос Мурчин:
-Эй, впустите меня!
Варда многозначительно глянул на Раэ:
-Мускат!
Тот послушно взял еще одни орех муската, разгрыз его и запил водой.
А затем Варда поспешно загремел засовами. Мурчин вошла в сторожку кладбищенского сторожа, и сразу в ней не стало места от ее пышного серебряного платья. Варда поспешно согнулся в три погибели:
-О, госпожа… для меня это неподобающая честь… благодарю вас за то, что вы отогнали от моего порога непрошенную навь… вы так любезны…
В приоткрытую дверь Раэ на миг усмотрел искрящийся меж могил, пылающий алым листом оковник и подивился тому, что ведьма его не видит.
-Дверь закрой, старикашка, - сказала Мурчин Варде. Раэ это не понравилось. Вообще-то Варде едва ли было за сорок. Просто он не смог бы выглядеть лучше при таком тяжелом образе жизни.
-Я тут у тебя скоротаю навий час, - сказала Мурчин, - я рада, что ты приютил моего ученика.
Она звякнула сплетенным из серебряных нитей кошельком-причудником, который кинула на заставленный утварью стол. Кошелек от падения раскрылся, и оттуда высыпалось несколько увесистых овальных золотых монет. Варда с жадностью бедного слуги схватил кошелек, подобострастно глянул на Мурчин, которая его не удостоила даже взглядом, забормотал благодарность. А та кратко бросила:
-Вино есть?
-Есть, есть, для такой госпожи найдется! Правда, молодое, этого урожая, но неплохое. Вы уж простите, если не угожу…
Варда извлек из-под пола бутыль, оплетенную ивовым прутом и принялся поспешно вытирать ветошью один из деревянных бокалов, на что Мурчин пожала плечами и ловко выхватила бокал из рук Раэ, допила из него воду, на миг замерла, затем коснулась языком деревянного краешка.
-Мускат? – спросила она Раэ, - где взял?
-Там, где и чеснок.
-Зачем тебе мускат? – спросила Мурчин.
-Ж…живот болит! – ляпнул Раэ, который вспомнил, что как-то мускатом пытались лечить его с Матэ в ту пору, когда оба обожрались незрелых слив и наперегонки бегали на двор. Других способов применения муската он не знал. Что ему еще оставалось сказать?
В ответ ведьма положила Раэ руку на живот и тотчас отняла. По ее лицу было видно, что она не очень-то верит в то, что у ее ученика разыгрался понос, хотя она была согласна и на это, лишь бы это оказалось объяснением.
-Это он у тебя от чеснока болит! – вынесла приговор Мурчин, - его есть нельзя! Он очень вреден! Это яд!
-Ой, да-да, - вздохнул Варда. – не говорите! Молодой сударь, вы там бы поосторожнее с этими травами у себя в школе… А то я вижу, ваша госпожа и так из-за вас постоянно огорчается…
-Не тебе судить, старый хрыч, что меня огорчает! – резко сказала Мурчин, – и не смей тут поучать моего ученика! Это могу делать только я!
Варда тотчас подобострастно поклонился и, не разгибая спины, забормотал извинения:
-О, простите меня, юная госпожа! Я такой глупый! Ко мне так редко заглядывает хоть кто-то, а ваше посещение для меня это целое событие жизни… А ваш магистр не будет беспокоиться из-за того, что его мейден задержится здесь? Принцесса Алэ не выскажет ему неудовольствия, что одна из ее первых дам исчезла с праздника?
Мурчин позволила себе улыбнуться, обольщенная тем, что ее приняли за мейден – одна из высших похвал для ведьмы, да еще и намекнули на то, что она одна из первых дам в свите принцессы Алэ. Не то и не то не было правдой, но ей было приятно.
Она сама налила себе вина в бокал Раэ и выпила его до дна. Повела бровями, явно удивленная тем, что вино у кладбищенского сторожа оказалось неплохим.
В это время опять в дверь ткнулись. Мурчин рассердилась, что-то прошептала, и с крыльца за дверью что-то с шумом свалилось.
-Что-то гули расшалились, - вздохнул Варда.
-Это потому, что молодое мясо чуют, - сказала Мурчин и негодующе смерила взглядом Раэ.
-Что поделаешь, - сказал Варда, - кладбище старое, вот они и…
-Вот они и наведываются сюда по старинке, - сказала Мурчин, - как крысы, которые один раз нашли в одном месте прикормку, так сюда и шатаются. Небось, давно на этом кладбище никого не хоронят?
-Отчего же, госпожа – хоронят.
-Странно, я думала, со времен завоевания Ортогона используют погребальный костер.
-О нет, сударыня, это в Ивартане, столичные обычаи, а у нас в провинции похороны. Мы же вблизи Семикняжия, где, как вы знаете, есть гнусный обычай жечь фей и волшебников. Не только живыми, но и умерщвленными. Поэтому многим господам сожжение умершего кажется казнью. Так что приходится хоронить в склепах на том, восточном конце кладбища. С определенными предосторожностями. Вот и гули… склепы от них надежно заперты, смею вас заверить, я надежно смотрю…
Мурчин вскинула брови, и закивала как человек, внезапно уяснивший себя что-то полезное, незнание чего могло бы ему навредить. Ну да, ей же при дворе Ортогона надо с пониманием относиться к его обычаям, и мало ли с какими трудностями сталкивалась этрарка-выскочка, не способная постичь сразу все тонкости. Варда тем временем глянул в ее сторону и непринужденно, как бы между прочим, добавил:
-Правда, иногда они приходят с тайных схронов…
-Тайных схронов умертвий? – хмыкнула Мурчин, - что ты за чушь несешь, старик? Да они же охраняются так, что ни один гуль туда не сунется!
-Туда-то не сунется, а вокруг кружить будет, как сама госпожа выразилась – вдруг чего перепадет. Как бродячий пес у мясной лавки…Я тут хотел вашему ученику рассказать историю о тайных схронах умертвий… разрешите развлечь вашего ученика?
-Да что ты можешь об этом знать-то? – усмехнулась Мурчин, - это же государственная тайна.
-Слухи-слухи, - поспешно сказал Варда. – только слухи. Но, если вы позволите, я расскажу так, забавы ради, просто то, что слышал, для того, чтобы ваш мальчик скоротал навий час?
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. ГЛава 30.
