начало здесь:
предыдущая часть здесь:
— Варя, слушай, не знаю, одобришь ли ты, но мы с Денисом хотим попробовать позаниматься ваучерами…— неуверенно начал Андрей разговор с женой, когда друг ушел.
Во-первых, не хотелось ничего затевать от нее втайне. Во-вторых, без ее поддержки даже минимального количества чеков было не собрать. А, в-третьих, он привык доверять интуиции Вари в спорных делах.
Жена отнеслась к вопросу серьезно.
— Расскажи, что вы хотите сделать, — попросила она.
Андрей с цифрами изложил суть идеи.
— Я поговорю с родителями, — согласилась Варя. – Думаю, бабушку тоже сумею убедить. Мы такие же ваучеры потом сможем им вернуть?
— Конечно. В этом вся задумка.
— Пробуйте. Что-то делать надо. Головы у вас светлые, я в вас верю и всегда поддержу.
Андрей вздохнул с облегчением. Теперь он чувствовал себя гораздо спокойнее и увереннее.
Ваучеров собрали двадцать восемь штук. Андрей – двенадцать, Денис – шестнадцать. У плацкартного вагона друзья на прощание обнялись, и Андрей похлопал Дениса по груди, где под свитером висела на веревочке надетая на манер ладанки специально сшитая матерчатая сумочка с ваучерами – весь наличный капитал обоих семейств.
— Свитер ночью не снимай, жулья по вагонам шляется уйма. Если что – звони на рабочий с междугородки, я завтра с утра буду там. Ну, давай, ждем тебя. Удачи.
Денис шагнул в грязный, с мутными стеклами, вагон, пахнущий вареными яйцами, чесноком и немытым человеческим телом. Конечно, купейный был бы почище, да поудобнее, но – дорого. Не окупится.
На следующий день в назначенный час Андрей ждал на том же перроне. Денис выскочил из вагона пыльный, бледный и перевозбужденный.
— Значит, слушай, дружище! – сразу перешел он к делу. – Этот поезд через три часа пойдет назад на Воронеж. Я сейчас отдам тебе бабки и побегу домой помыться и пожрать, а ты дуй на базар и бери на все. Только торгуйся. Больше, чем по три четыреста пятьдесят не соглашайся. Да! И возьми мне сейчас билеты туда и обратно, о-кей?
— Почем продал? — спросил Андрей.
— По три семьсот пятьдесят, — выдохнул Денис, светясь от восторга. – Я сразу поехал прямо к заводу, а там уже на дороге по три семьсот спрашивают! Ну, я родичу сказал, что меньше, чем по три семьсот пятьдесят не отдам. Согласился, как миленький! И им еще очень много надо.
— Вот теперь давай посчитаем, — сам себе сказал Андрей вечером, когда поезд унес заряженного ваучерами Дениса опять в Воронеж. – Было двадцать восемь чеков. Мы не все их покупали, но считать их надо по той цене, по которой мы можем купить их сегодня. Это 3 тысячи 450 рублей. Значит, всего наш стартовый капитал — 28 ваучеров — был 96 тысяч 600 рублей. В том числе моя часть 41 тысяча 400 рублей и Дениса 55 тысяч 200 рублей.
Продали мы их по 3 750. Всего ровно сто пять тысяч рублей. Разница – 8 тысяч 400 рублей. Это наш доход.
Минус 600 рублей — стоимость билета туда и обратно. Остается 7 тысяч 800 рублей. Это наша чистая прибыль.
Теперь мы купили 31 ваучер по 3 450. Это 106 тысяч 950 рублей.
Андрей вспомнил, как ему не хватило 2 тысячи 550 рублей на тридцать первый ваучер. После покупки билета за 600 рублей у него на руках осталось только 104 тысячи 400, а базарные торговцы наотрез отказались снижать цену. Пришлось бежать домой и выгребать все деньги, еще и у соседки, Галины Ивановны, перехватил. И вот теперь завтра не на что будет купить молоко.
Это была серьезная проблема. В магазинах молоко в бутылках или пакетах давно уже не появлялось. И только рано утром его продавали из желтоватых бочек-прицепов. Очередь приходилось занимать затемно, спрашивая «крайнего» у мрачной группы молчаливых сонных людей, поднявшихся ни свет, ни заря. Высшим пилотажем было рассчитать так, чтобы твоя очередь подошла к моменту, когда молока в бочке останется совсем мало, на дне.
Тогда продавщица, полная тетка в белом грязноватом переднике, надетом зимой поверх драной шубейки или ватной фуфайки, просила очередных мужчин приподнять тыльный край бочки. И счастливым последним покупателям дотекало со дна не стандартное молоко, неоднократно разбавленное на всех этапах переработки и доставки, а желтовато-жирный остаток, скопившийся на поверхности при перевозке, а теперь достигший дна. Практически сливки. Они, правда, были обильно сдобрены мусорком, но это не беда — процедить да вскипятить, всего-то и дел.
Хотя, конечно, надеяться на такую удачу — это был риск: молоко могло закончиться. Особенно обидно было смотреть, как густая струйка обрывалась, втекая в емкость впередистоящего покупателя.
Четырехлитровый бидон молока был основой питания семьи на день. Варя делала и простоквашу, и творог, и кашки молочные, и всякие сырники-блинчики-запеканки – пальчики оближешь! И вот завтра идти за молоком денег нет. Азартная штука бизнес! Последнее из дома вынесешь. Вот он, пробуждается — инстинкт собственника!
— Ладно, денек как-нибудь проживем, я что-нибудь придумаю, — вспомнились слова Вари, которыми она успокаивала мужа, отдавая ему сегодня днем последние деньги из кошелька.
Он взял их с теплым чувством: «Молодчина Варька. Другая бы заартачилась, истерику закатила, а она в меня верит. Я не имею права ее подвести». Приятно, когда жена – единомышленник.
— Посчитаем дальше, — продолжил теперь Андрей. — Во-первых, я внес дополнительно 2 тысячи 550 рублей. Моя доля в капитале должна увеличиться, а Дениса – уменьшиться. Но мне завтра нужно будет вынуть некоторую сумму, чтобы купить молоко и прочие продукты. Поэтому я заложу формулу расчета так, чтобы каждый из нас мог докладывать деньги в бизнес, или, наоборот вынимать их на свои нужды. В любой момент. И система должна это сразу пересчитывать. Тогда мы будем чувствовать себя свободнее и спокойнее.
Доходность первой поездки составила… Так… 7 тысяч 800 рублей разделить на 96 тысяч 600 рублей и умножить на 100 процентов. Это будет больше восьми процентов! Слушай, неплохо – за один-то день. А если умножить на 365, получится почти три тысячи процентов годовых.
И это только простой процент. То есть, если работать только начальным капиталом. То есть возить все время по 28 ваучеров.
Но мы уже повезли тридцать один. И завтра купим еще больше. А послезавтра еще! Это уже сложный процент. А сложный процент Рокфеллер назвал восьмым чудом света.
После недолгих расчетов Андрей получил ошеломляющий результат: если они поработают так один месяц, у них на руках будет 287 ваучеров, то есть почти миллион рублей.
— Вот это да! – воскликнул он. — И при этом все абсолютно законно. Да еще никаких налогов! Ай, да Чубайс, или кто там придумал такую игрушку, чтобы расшевелить тех, кого можно расшевелить!
— Папа, а что ты делаешь? – четырехлетний Никита подошел к столу и поглядывал то на Андрея, то на исписанный цифрами листок.
— Деньги считаю, сынок.
— Много?
— Много.
— А сколько человеку денег надо? – сын задавал иногда недетские вопросы.
Андрей задумался.
— Наверное, столько, сынок, чтоб меньше о них думать. Когда у человека очень мало денег, он все время вынужден о них думать, потому что ему не хватает на самое необходимое. И когда денег очень много – человек тоже все время о них думает, потому что они этого требуют. А вот где-то между крайностями есть золотая серединка, когда денег вроде хватает, но пока еще человек владеет ими, а не они — им.
— А золотая серединка – это сколько? – Никита зевнул.
— А золотая серединка, сынок, у каждого своя. Ложись-ка ты, дружок, спать.
Продолжение здесь:
Не забываем лайк и подписку! Денег тут не просят.
Читайте также: