НАЧАЛО ЗДЕСЬ, ПРЕДЫДУЩАЯ ЧАСТЬ ЗДЕСЬ
Серафима была уверена, что письмо вполне могло оказаться чей-то зловещей шуткой, мистификацией и подделкой. Однако, не исключала и того, что письмо — настоящее. Поэтому с нетерпением ждала, когда появятся хотя бы первые результаты, чтобы можно было понять, кто, когда и, главное — зачем написал это письмо, и пролить свет на все таинственные детали.
Копии письма адвокат принес быстро — буквально на следующий день. Ванесса была на занятиях, поэтому разговаривать можно было спокойно.
— Серафима Ивановна, дорогая, порадовать вас мне, к сожалению, особо нечем. Письмо — настоящее. Ну, как настоящее — бумага, чернила, всё соответствует времени. То есть все письма были отправлены именно тогда, как указано на почтовых штемпелях. Если это и был розыгрыш, то очень давний. А вот кто отправил, естественно, пока не узнали. Почтовое отделение реально существовало, как и курьерская служба в случае с другим письмом, вот, только сейчас их уже нет. Отделение в свое время расформировали, слили с другим, а вот фирма, которая занималась курьерской доставкой, просто обанкротилась. Времена сами знаете, какие были. С почтой разберемся, только время потребуется, в архив уже запрос сделали, да и про фирму всё узнаем. И кто владелец был, и кто работал. Поэтому и пришел к вам сам. Уточнить хочу: работаем дальше или?
— Конечно, работаем. Что вы спрашиваете? — и не смотрите, Сергей, так на меня. Я из ума не выжила, понимаю, что все это дополнительные расходы. Просто мне очень неспокойно из-за этого письма. Так что работайте, работайте. Я хочу знать всё.
Адвокат ушел, а Серафима задумалась: как-то надо отвлечь Ванессу, если та вдруг начнет о письме спрашивать. Серафиме не хотелось говорить ей даже о копиях — ведь первое из писем они так и не прочитали тогда из-за кошки, Матильды.
Впрочем, Серафима Ивановна зря переживала — Ванька после занятий задерживалась, о чем и предупредила бабушку, позвонив, так что та спокойно могла подумать, поразмышлять, да и то самое, первое, письмо прочитать. Копии же всех писем теперь у неё были.
К письмам, распечатанным на принтере, кошка никакого интереса не проявила, как лежала, так и осталась лежать. Встала со своего места да побежала к дверям, лишь когда пришла Ванька.
Ванесса же пришла довольная, как… — улыбалась, светилась вся счастьем прямо.
— Ой, бабушка, я тебе сейчас такое расскажу, такое! — взяла Серафиму за руки да закружила ту по комнате, приплясывая от радости.
— Деточка, деточка, поосторожнее: мне, все-таки, годиков много, не столько, сколько тебе, посади, давай меня обратно на место, а то голова закружилась что-то. А пляши уж сама. Без меня. А еще лучше — пойдем на кухню, ты поешь, голодная ведь, наверно. Я чаю попью, ты мне все и расскажешь.
За чаем Ванька и поделилась своими новостями.
К ней, оказывается, обратилась девушка с просьбой сшить костюмы для неё и для подруги. Игра там у них какая-то. Ролевики они.
— Она мне скинула ссылки, я посмотрю, что там за игра, почитаю, чтобы понять, о чем речь. И вот, костюмы буду шить. И, представляешь, бабушка, им не по одному костюму надо! — по три каждой! А, если я все классно сделаю, то ко мне с заказами еще обращаться будут! Представляешь, первый раз для людей буду платья шить!
Серафима усмехнулась, хорошо, что Ванесса увлеклась новой задачей, интересной, глядишь, пока и про письма не вспомнит, вслух же сказала совсем другое.
— А себя-то ты что, за человека не считаешь? — ты же себе практически все сама шьешь.
— Ну, скажешь тоже, бабушка, себе — это совсем другое. А тут — заказ.
— Ладно, не буду тебе мешать.
И закипела у Ваньки работа. Читала описания героев, костюмов, смотрела видео с предыдущих игр. Даже архивные подняла. Уж больно ей не хотелось ошибиться: на какую-нибудь мелочь не обратишь внимания, а это окажется важно.
Костюмы, сшитые Ванессой, привели всех в восторг. Заказы, не сказать, чтобы со всех сторон посыпались, но, без дела девушка не сидела. Обращались к ней и за костюмами для средневеково-фэнтезийных игр, и для полигонных, но больше для «светских» — там же балы, рауты проводятся. А какой бал, если нет соответствующего платья?
Так и шло время. Ванька сама не заметила, как закончила техникум и получила диплом. Красный.
С работой проблем не возникло. Правда, Ванесса хотела сразу свое дело открыть, оформить ИП и заниматься пошивом одежды, тем, что ей так нравится. Вот только Серафима Ивановна отговорила, посоветовала сначала устроиться в одно их тех мест, куда её приглашают, набраться опыта, поставщиков узнать, посмотреть, как процесс организован — не думает же Ванесса всю жизнь только своими руками шить?
Так Ванька и оказалась на швейной фабрике.
Впрочем, что об этом сейчас вспоминать? — с тех пор много воды утекло…
Ванесса пила чай, ромашковый, с мятой, и продолжала вспоминать… Матильда сидела рядом и наблюдала за своей хозяйкой. Та, вроде как успокоилась, можно расслабиться, подремать — что кошка и сделала: растянулась на соседнем стуле, да в свои сны-мечты-воспоминания ушла.
Чай успокоил, но… — думы-то и мысли никуда не делись. Как крутились в голове, так и продолжали крутиться. Вспоминалось то одно, то другое.
Был тогда осенний день. Достаточно теплый, с мелким моросящим дождиком, который словной дымкой укутывал всё вокруг. Легкий шорох листьев под ногами и влажный аромат земли, наполнявшей воздух. Серые облака, плывущие по небу и периодически освещаемые лучами солнца, пробивающимися сквозь пелену дождя. Даже обычный городской пейзаж казался картиной из романтической литературы.
Капли дождя танцевали на поверхности стекол, витрин и луж, создавая неповторимые живописные узоры. А желтые листья, еще совсем недавно украшавшие деревья, поодиночке падали на землю, засыпая тропинки и скверы разноцветным одеялом.
Парки и скверы, обычно оживленные и шумные, были тихими и загадочными.
Ванька тогда шла после обряда (или ритуала?) «очищения» — порчу с неё снимали. Как у Серафимы были секреты от девушки в отношении письма, так и у названной внучки были секреты от бабушки. И тоже — в отношении письма.
Как-то раз, Ванька спросила у Серафимы Ивановны про письмо, принес или нет адвокат уже копии, и что вообще в том письме, они же его так и не прочитали тогда? — бабушка тогда отговорилась, пробормотала что-то там насчет того, что адвокату некогда, работой загружен, позже зайдет. А в письме, мол, ничего важного, иначе бы он уже давно позвонил.
Ванесса, может, и забыла бы потом про письмо, вот только случайно услышала обрывок разговора между Серафимой и адвокатом. Она тогда как раз с занятий возвращалась, дошла до двери, а за дверью они. Разговаривают. Вот Ванька и узнала, что не все так просто, оказывается.
Улучив момент, когда Серафима Ивановна ушла по делам, девушка открыла сейф (да знала она код, давно знала, ей его Серафима почти сразу сказала на всякий случай, мало ли что), нашла копии писем, прочитала, да сфотографировала на смартфон, чтобы можно было позже внимательно еще раз прочитать.
Не понравилось ей, что там было написано. Выходило, что из-за какого-то неблаговидного поступка её дальнего предка, на весь их род наложено проклятие. И будут, мол, потомки жить и мучиться, погибать во цвете лет, детей терять, и прервется их род, если…
А вот что «если» — было непонятно: часть письма со временем оказалась утеряна, и какое там условие было указано — не узнать.
Следующие несколько дней Ванесса провела в изучении всевозможных материалов на тему старых проклятий — искала в интернете, в библиотеках и даже в архиве. Спросила и у Иллариона Семеновича. Он-то и посоветовал девушке обратиться к одной то ли колдунье, то ли ведунье, то ли гадалке.
— Не ищи никого другого. В нашем городе она самая сильная. И настоящая, если так можно сказать. Если уж она тебе помочь не сможет, то совет даст. Лучше неё в проклятиях всяких, наговорах и сглазах никто не разбирается. Только, Ванесса…, — Илларион Семенович помолчал некоторое время, потом продолжил, — Серафиме это не понравится. Очень не понравится. Не верит она во все это. Шарлатанством считает.
— А я ей не скажу.
— Ну, смотри. Тебе решать.
Что Ванессой двигало, когда она все-таки решила обратиться к гадалке, кто его знает — может, надеялась, что сможет раскрыть тайну, может, думала, что, если есть на ней порча, так её смогут снять. А, может, серьезно считала, что появился шанс избавиться от висящего проклятия и начать новую главу в своей жизни.
И вот, сегодня был проведен ритуал. При свечах и ароматических травах колдунья устраняла негативную энергию проклятия и насыщала Ванессу положительной энергией. Каждое слово, произносимое женщиной, звучало для Ванессы как странная и волшебная музыка. Казалось, что она освобождается от цепей, которые держали в прошлом её и весь их род.
После того, как ритуал был завершен, Ванесса ощутила сильное эмоциональное облегчение. Она знала, что это только начало, но была готова к новому началу. Колдунья улыбнулась Ванессе и сказала: «Теперь у тебя есть свобода выбирать свой собственный путь. Не давай прошлому задерживать тебя, иди вперед и достигай своих целей, своей мечты. Я всегда буду здесь, если тебе понадобится помощь».
И шла сейчас Ванька по улице, словно с крыльями за спиной, и казалось ей, что внутри неё что-то такое появилось — волшебное, воздушное и легкое, чистое и прекрасное. И город, обычно живой и неустанно суетящийся, казался медленным и умиротворенным, словно он тоже наслаждался спокойствием осеннего дня.
Есть что-то такое в осеннем моросящем дожде умиротворяющее, укутывающее своим волшебством. Словно приглашающее остановиться на мгновение, почувствовать красоту осени и заметить детали, которые обычно ускользают на фоне повседневной суеты.
Ванька шла и наслаждалась дождем, золотом листьев, черпала в присущей осени красоте вдохновение.
Серафима Ивановна тоже наслаждалась — тем, как мурлычет Матильда на руках, и тем, что все прошло хорошо.
— Ох, Ванесса, Ванесса… Гадалка Эсмеральда! — не смешите меня. Посоветовал ей Илларион. Только вот на старости лет, видимо, забыл, что я Эсмеральду очень хорошо знаю. Гадалка! — как же! Дипломированный психолог, и очень хороший к тому же.
Продолжение — «Дурная кровь (часть 8)» — см. ссылку ниже.