-Это? - воскликнула Беатрикс. - Но если колокольчики не стоили...
- Тише, Беатрикс, - прошипела Гейнор и подтолкнула сестру к следующему прилавку.
-Мы договорились о цене? - спросила Аннин.
Женщина молча кивнула.
-Да, и это... выгодная сделка.
Из скудного содержимого своего кошелька Аннин достала монеты.
-Для ваших малышей, дорогая.
По лицу женщины расплылась улыбка.
- Благословляю вас, миледи.
Когда Аннин отвернулась, ее взгляд снова упал на тренировочное поле и человека, который имел полное право размахивать мечом, защищать семью и дом, делать выбор, быть свободным. Всё, в чем отказывали ей, если только она не сбежит от Лавонна, когда они вместе покинут Стерн. К сожалению, поступить так было бы эгоистично, ибо баронство Айллил и его народ были бы потеряны из-за прихоти Генриха, если бы она не вернулась. Нравится ей это или нет, но она была их леди.
Мучительно смирившись, Аннин напрягла слух, стараясь убрать шум рынка, чтобы уловить лязг меча о меч. Слишком трудно было удержаться. Если бы только она могла в последний раз поднять меч, прежде чем быть скованной по рукам и ногам женскими обязанностями.
-Леди Аннин! - позвала её Беатрикс.
Спеша туда, где ее ждали, она рассматривала узкое серебряное колечко на своем большом пальце. Такую вещь она никогда не носила, хотя мать оставила ей несколько украшений. Это было странное ощущение, и, сопровождая Гейнор и Беатрикс по рынку, она крутила и крутила кольцо вокруг пальца. И тосковала по тренировочному полю.
***
Воспользуется ли она этой возможностью, чтобы сбежать? Гарр задумался, выбирая того, чей смех донесся до него, когда он остановился, чтобы утолить жажду. В этот момент ему почти захотелось, чтобы она осталась.
Аннин снова рассмеялась, когда жонглер подбросил мяч от носа к подбородку и обратно. Несколько мгновений спустя мужчина поклонился, и Аннин вместе с остальными зааплодировала его выходке. Затем она вышла на платформу, порылась в своей сумочке и высыпала монеты ему на ладонь.
Для той, кто должен был бы решиться на побег, она, казалось, не заботилась о том, чтобы у нее было достаточно денег на предстоящее путешествие. Монета ей понадобится, куда бы она не направлялась. Если только она не собиралась уходить. Возможно, она решила, что брак с Лавонном предпочтительнее, чем влачить жалкое существование, которое наверняка выпало бы на ее долю, если бы она сбежала из Стерна.
Как и каждый раз, когда Гарр думал о ее браке с негодяем, у него внутри все переворачивалось. Пытаясь справиться с ощущением дискомфорта, он поднял меч и кивнул сквайру Сэмюэлю.
-Сильнее! - крикнул Гарр, когда они скрестили мечи в центре ограждения. -Еще раз! - они обошли вокруг ограды, обмениваясь ударами, от которых боль в плече Гарра усилилась, но он не остановился. Когда Генрих прибудет, он намеревался быть в полной мере способным защитить свой народ и земли в случае необходимости.
Потребовалось несколько минут, чтобы победить Сэмюэля, который стал очень искусен в обращении с мечами, но в конце концов сквайр споткнулся и приземлился на спину.
- Намного лучше, - Гарр вытер пот со лба тыльной стороной ладони. - В следующий раз у тебя получится еще лучше.
Сэмюэл встал и хлопнул себя по бедрам.
- Слушаюсь, мой господин.
Поскольку сквайр Уоррен должен был прийти в себя после их получасовой схватки, Гарр повернулся туда, где остальные наблюдали за происходящим с вершины забора, и с удивлением обнаружил, что собрание рыцарей и оруженосцев увеличилось на три человека — Гейнор, Беатрикс и Аннин. Аннин, которая с каждым днем все больше походила на леди, хотя он старался не смотреть на нее, насколько это было возможно.
Их глаза встретились, и в ее глазах он увидел то, что, будь она мужчиной, Гарр назвал бы тоской по мечу. Но те дни остались в прошлом. Аннин в обличье Джейми Браоза больше не было.
Разыскивая сквайра Уоррена, Гарр остановился на Абеле. Ему не нравилась ухмылка его младшего брата, понимание в глазах, которые ничего не понимали, слова, которые он жаждал произнести.
- Сначала сквайр Уоррен, - позвал Гарр, - затем ты, Абель.
Это положило конец ухмылке брата.
Оруженосец перепрыгнул через забор, выбрал меч из дюжины, прислоненных к телеге, и двинулся на Гарра.
Гарр поймал удар оруженосца над своей головой, отбросил клинок противника от кончика своего, затем занес меч так, словно хотел снести голову молодого человека с плеч.
Уоррен парировал с необычайной силой и скоростью, и столкновение их мечей вызвало острую боль в руке его лорда. Хотя оруженосец был более чем искусен в обращении с мечами, в этот день он превзошел все ожидания Гарра. Но маловероятно, что причиной было присутствие Аннин, поскольку молодой человек все еще возмущался тем, что его обманули. Тогда Гейнор? Беатрикс?
Ни то, ни другое не было приятным, и Гарр позволил своему клинку выразить свое неудовольствие выпадом вверх, который отправил меч Уоррена в полет.
- На сегодня с тобой покончено, - сказал Гарр, когда оруженосец поднялся на ноги. Хотя с ним самим следовало бы покончить, многое еще предстояло вернуть из того, что было утрачено.
Услышав шепот у себя за спиной, он одернул тунику, которая облегала плечи до бедер. Будь он в Вульфене, он бы снял её, но не в Стерне, особенно в базарный день. Теперь что касается Абеля.
Он повернулся, но в его глазах была Аннин. Сняв блаут с остриженных локонов, с мечом в руке, она двинулась вперед. Вот, значит, в чем причина ропота.
Что касается Абеля, то его лицо было повернуто в сторону, чтобы скрыть улыбку. Он мог бы остановить ее.
Гарр стиснул зубы. Что такого ужасного было в том, чтобы быть женщиной, что Аннин не могла ею оставаться? Неужели никто никогда не говорил ей о границе между полами?
Стараясь казаться спокойным, он опустил меч и налег всем весом на рукоять.
-Убирайтесь с моего тренировочного поля, леди Аннин.
И все же она пришла, к большому удовольствию их аудитории.
Она остановилась перед Гарром, проткнула утрамбованную почву кончиком меча и положила обе руки на рукоять. Странное зрелище, особенно с ее рукавами, спускающимися до половины юбок.
Прежде чем Гарр успел произнести резкие слова, на ее левой руке блеснуло серебро. На ее большом пальце было кольцо, которого он раньше не видел, сделанное для мужчины. Купила ли она его для Лавонна — в качестве, своего рода, предложения мира? Или она купила эту безделушку для себя?
- Скрестите со мной мечи, лорд Вулфрит.
Чувствуя, как его горячее дыхание вырывается из ноздрей, Гарр пробормотал:
-Я повторяю...
- Ты, конечно, не боишься, что я одолею тебя? - ёе слова заставили остальных ахнуть. - В конце концов, я всего лишь женщина.
Женщина, которая отказывалась вести себя как женщина.
- Да, и женщины не скрещивают мечи.
Ее брови подпрыгнули.
- Только когда одеты как мужчины, хм?
Когда окружающие захихикали, Гарр посмотрел мимо нее и разозлился еще больше, обнаружив, что к ним приближаются другие. А на стенах воины высовывались из бойниц, чтобы посмотреть на зрелище, которое Аннин задумала для них устроить. Если он быстро не положит этому конец, все, кто был на рынке, вскоре выстроятся вдоль заборов.
-Хотя ты и одурачила нас, - сказал он, - ты все же женщина. Таким образом, ты больше не можешь посягать на имя Вулфрита, - он мотнул подбородком в сторону тележки. - Верни меч.
- Урок десятый, лорд Вулфрит, - она приняла прежнюю позу. Не позволяй никому прокладывать тебе путь.
Он почувствовал, как напрягся каждый мускул. Никогда еще его уроки не оборачивались против него, и в этот момент он возненавидел каждый из них.
- Я не обмениваюсь ударами ни с кем, кроме мужчин, леди Аннин.
- Больше ни с кем? Жаль, потому что ты вряд ли можешь позволить себе еще одну травму, - она вздохнула. - Теперь перейдем к третьему уроку: действуй, когда тебе говорят действовать, - она высоко взмахнула мечом.
Когда ее клинок поймал солнечный свет, Гарр рефлекторно поднял свой меч, чтобы отразить ее удар.
- Хватит! - проревел он, когда она замахнулась вновь. - Урок пятнадцатый, - прорычал он, - не суйся головой в пасть волку, Аннин Бретанн, - он вложил все свое плечо в следующий замах и поймал ее клинок около рукояти. Удивительно, но его травма не вызвала особого протеста и неудивительно, что удар вырвал меч из ее руки и заставил отшатнуться.
Из-за заборов донеслись крики - еще одно доказательство того, что она сделала их артистами, похожими на жонглера. Но не более того.
Однако Аннин придерживалась другого мнения. Когда она потянулась за своим мечом, он сделал выпад, схватил ее за руку и развернул к себе.
- С тобой покончено, - прохрипел он, - и, честное слово, цена, которую ты заплатишь за это, будет немалой.
Она вздернула подбородок.
- -Урок седьмой: не давай клятв, которые не сможешь сдержать.
Ее слова наткнулись на его ярость. Если бы он изо всех сил не старался сдержать эмоции, которые так и подмывали его перекинуть ее через плечо, он бы немедленно удалил ее с тренировочного поля.
- Что касается твоего ужасного гнева..., она всмотрелась в его лицо, ...наверняка и для этого есть какой-то урок?
Тот урок, который он усвоил давным-давно и знание которого она слишком часто проверяла.
Когда он ничего не ответил, она сказала:
-Очень хорошо, я сдаюсь. Кажется, ты лучший воин, чем я.
-Единственный воин!
Она еще больше откинула голову назад, и солнечные лучи упали на ее красивое лицо, на котором больше не было синяков.
-Почему мужчины так неохотно делятся своими удовольствиями с женщинами?
- Не всеми удовольствиями, - отрезал он. - Только теми, которые принадлежат мужчинам.
Ее глаза вспыхнули.
- Ты никогда не шил ни одного проклятого стежка, не так ли? Ты сидел за скучным ткацким станком? Ты уставал от бесконечных готовок? С тобой обращались как с простым имуществом? - у нее перехватило дыхание, и он заметил слезы за мгновение до того, как она опустила подбородок.
Итак, вот корень ее неповиновения — осознание того, что скоро она станет не только собственностью мужчины, но и собственностью Джеффри Лавонна, который, вероятно, будет держать ее в синяках.
Гнев Гарра поутих, но прежде чем он смог заявить о своей победе над ним, Аннин подняла голову и глубоко вздохнула. Она сморщила нос.
-Какой это был урок, в котором говорилось о чистоте? - она наклонилась к нему и принюхалась. - Ах, да, одиннадцатый.
С Гарра было достаточно. Когда он тащил ее через тренировочное поле, раздались одобрительные возгласы, но он не обращал внимания на тех, кто толпился у заборов и стен, намереваясь только увести Аннин подальше. К сожалению, он был далек от того, чтобы быть в достаточно ясном уме, чтобы определить, каким будет ее наказание.
Сквайр Уоррен появился, когда они выходили с тренировочного поля, и принял направленный на него удар меча.
Гарр потащил Аннин по подъемному мосту, от двора к двору, в большой зал, где стояла его мать, так внезапно, что ее стул опрокинулся.
- Что такое? - воскликнула Изабель. - Что она натворила на этот раз?
Да, натворила. Нет конца беспорядку, который Аннин Бретанн сделала из его упорядоченной жизни. Действительно, независимо от ее наказания, ее, скорее всего, это не остановит.
Он повел ее вверх по лестнице, по коридору и в комнату, которую отвела ей его мать. Только тогда он отпустил ее, и только для того, чтобы закрыть дверь.
-Что во всем христианском мире овладело мной? - удивилась Аннин, когда Гарр повернулся к ней лицом. Она знала, что было ошибкой бросать ему вызов, но это больше, чем что-либо другое и подтолкнуло ее к мечу. Возможно, это был последний раз, когда она смогла совершить подобную ошибку, не пострадав от жестокости Лавонна.
-Я сожалею только о том, - сказала она, - что все закончилось слишком рано, - она скрестила руки на груди. - Каким должно быть мое наказание, лорд Вулфрит? Ты вернешь меня в темную башню? Ты еще раз натравишь на меня своих оруженосцев? Возможно, две недели не буду ужинать, ах, но я ведь не пробуду здесь так долго, не так ли?
Его глаза сузились, но когда его тонкие губы приоткрылись, она покачала головой и заявила.
-Ты забываешь урок четырнадцатый: не торопись принимать важные решения.
-Аннин Бретанн!, - он шагнул вперед. - Зачем ты меня провоцируешь?
- Почему ты мне это позволяешь?
Он обхватил ее за плечи и притянул к себе.
- Тебе следовало бы бояться меня.
Она не дрогнула.
- Независимо от того, во что я когда-то верила, независимо от твоего гнева, который заставляет людей дрожать, независимо от силы, которой ты обладаешь как Вулфрит, я не могу бояться тебя. Нет, - она покачала головой. - Воспитатель щенков в воинов - это не то же самое, что мужчина, за которого меня выдадут замуж.
Огонь в глазах Гарра вспыхнул.
- Ты уверена в этом?
- Да.
Не то чтобы это что-то изменило бы в их отношениях. Этого не могло быть. Едва сдерживая слезы, она услышала, как говорит сама себе: “В последний раз я жаждала ощутить трепет от того, что владею своей судьбой, и ради этого я выставила себя дурой, бросив тебе вызов”. Она горько рассмеялась.
- Но подумай, Гарр, что мне было терять?
Его руки на ней ослабли.
Его веки опустились, а когда они поднялись, он увидел ее рот.
Было ли это желание, которое он испытывал? Простое вожделение из-за того, что у него давно не было женщины? Или что-то большее? А как же ее собственные эмоции, это страстное желание в ее груди? Было ли это на самом деле?
Этого не могло быть. Тем не менее, она подняла руки между ними и положила ладони ему на грудь.
-Почему ты дважды поцеловал меня?
Он медленно поднял на нее взгляд.
-Я хотел этого.
- Ты хочешь сделать это снова?
Не колеблясь, он опустил голову, и Аннин почувствовала удовольствие от прикосновения его губ к своим, его рук к ее спине, его объятий, прижимающих ее к своей груди.
Когда он потянулся губами к ее уху, она прижалась лицом к его шее и вдохнула его мужской запах, затем поцеловала его в это место и почувствовала соленый вкус его пота. Было странно, что то, что оскорбило ее на тренировочном поле, теперь вызвало в ней такой переполох.
- Аннин, - прохрипел он, возвращаясь к ее губам. Её губы дразнили, а руки зарылись в ее волосы.
В этот момент она поняла, чего хочет от него и что даст ему взамен. Это было неправильно — более неправильно, чем она осмеливалась думать, — но она хотела, чтобы это воспоминание было с ней, когда она уйдет. Только это одно, и она была бы довольна настолько, насколько это возможно для той, чья судьба предвещала несчастье. Что бы Лавонн с ней ни сделал, у нее всегда будет это.
-Почувствуй, как бьется мое сердце, - Гарр прижал ее руку к своей груди.
Она вздрогнула, услышав стук в дверь.
- Я чувствую. А теперь научи меня, как это бывает между мужчиной и женщиной, Гарр.
Он замер, и когда она подняла глаза, то увидела сожаление на его лице там, где раньше была страсть.
Он отпустил ее и отодвинулся.
-Прости меня.
С болью в сердце она спросила:
-Почему ты остановился? Потому что я некрасива?
Он повернулся обратно.
- Я останавливаюсь, потому что это ошибка, которую я совершаю, так прикасаясь к тебе. Я не ложусь с дамами, особенно с теми, которые обещаны другому.
Она ахнула.
- Обещаны? Ты имеешь в виду порабощение?
Его лицо потемнело.
- Что есть, то есть, Аннин. По-другому и быть не может.
Она сделала шаг к нему.
-Но это возможно, даже если только на этот день.
- Нет. Поскольку ты говоришь, что я не Лавонн, и я не Рован, и не твой дядя, ублажающий себя с женщиной, которая принадлежит другому, превращающий ее в шлюху.
Его слова были подобны пощечине, и Аннин отвела взгляд, чтобы он не понял, насколько сильно ударил. Несмотря на грехи своей матери, она не хотела думать о Елене в таком ключе.
Молчание тянулось до тех пор, пока Аннин не обрела себя прежнюю - озлобленную.
- Как благородно с вашей стороны, лорд Вулфрит, - сказала она. - Хотела бы я, чтобы у меня были слова для выражения моей благодарности за то, что мой уважаемый жених найдет меня невредимой.
Он сократил расстояние между ними и взял ее за подбородок.
- Это благородно, Аннин, и я не позволю, чтобы мне было стыдно за это.
Охваченная собственным стыдом за то, что, несмотря на все свои поиски Бога в течение этих многих дней, она совершила бы грех, от которого никогда не смогла бы избавиться в память об этом человеке, она высвободилась из его объятий.
- Ты прав, - пробормотала она. - Как жаль, что многие не похожи на тебя.
Снова воцарилась тишина, и Аннин почувствовала ее прямо в своей душе.
На этот раз Гарр был тем, кто прервал ее.
- Пойдем, - сказал он, направляясь к двери, - у тебя должна быть ткань, чтобы сшить подходящее платье.
Она едва могла дышать от такого внезапного поворота. После всего, что произошло между тренировочным полем и этой комнатой, он хотел отвести ее на рынок?
- Но мне не требуется шикарное платье.
Он оглянулся через плечо.
- Требуется наряд, достойный принять того, кого ты хотела бы видеть королем.
Генрих, который будет здесь через неделю. Хотя Аннин очень хотелось отказаться, она знала, что Гарр прав. Если есть хоть какой-то шанс спасти Рована, она должна завоевать расположение герцога, а это будет легче сделать в платье, которое хорошо сидит и выдает в ней леди.
***
Она вернулась и, казалось, ничуть не пострадала от гнева Вулфрита.
Рован закрыл глаза, увидев, как Аннин следует за Вулфритом через внешний двор. Шум, раздавшийся полчаса назад, привлек его к окну своей тюрьмы. К несчастью, шум доносился откуда-то из-за стен замка, и только когда он увидел, как Вулфрит тащит Аннин по подъемному мосту во внешний двор замка, он понял причину этого. Она пыталась сбежать?
Опасаясь за нее, как отец за дочь, хотя он, конечно, таковым не был и не заслуживал этого, он постучал в дверь и позвал охранника. Пришел его тюремщик, но, как ни бушевал Роуэн, проклятый человек отказался открыть дверь. Не осталось ничего, кроме молитвы, которую он попытался произнести, он вернулся к окну, ширина которого могла бы позволить пролезть ребенку, но никак не мужчине.
С Аннин все было в порядке, и она доказывала, что Вулфрит был не из тех, кто способен убить невинного молодого человека.
Испытывая облегчение от того, что ее благополучию угрожает только нескончаемая боль из-за смерти Джонаса, Роуэн наблюдала, как двое проходят под опускной решеткой. Мгновение спустя они скрылись из виду, и он вернулся к размышлениям о подслушанном разговоре между его тюремщиком и человеком, который несколько дней назад приносил Роуэну ужин. Герцог Генрих приезжал не только для того, чтобы заручиться преданностью Вулфрита, но и для того, чтобы освободить Аннин и того, кто помог ей сбежать.
Хотя его собственная судьба не имела значения, он мучился из-за судьбы Аннин. Каким будет наказание Генриха? Хуже, чем выдать ее замуж за того, кто ударил ее так сильно, что остался синяк? Если бы только у него был какой-нибудь способ помочь ей.
Но его не было. Каким-то образом она должна сделать это сама. Но как, когда Вулфрит всегда стоит у нее за спиной?
Рован почти желала, чтобы знаменитый наставник рыцарей почувствовал к ней что-то такое, что заставило бы его помочь ей, но вожделения было недостаточно, чтобы навлечь на себя гнев человека, который станет королем. Что же касается любви, то Вулфрит был не так глуп. Потребовалось бы чудо, чтобы увидеть, как Аннин освободится от Лавонна. И, судя по опыту Рована, никаких чудес поблизости не наблюдалось.
Дорогие читатели, если нашли ошибку укажите, пожалуйста, я исправлю. Благодарю за корректность, с уважением.