- Как вы знаете, мой дядя болен, если вы попросите его о всенародной присяге, я боюсь, что сердце его будет окончательно разбито.
- Ты хочешь, чтобы я покинул Айллил, когда его повелитель все еще верен Стефану? Я вошел сюда не только для того, чтобы утолить свою жажду и голод, Аннин Бретанн. Я пришел забрать это баронство у Стефана.
"Которому оно не принадлежит уже несколько лет, - подумала Аннин, - только дядя так и не смог заставить себя отказаться от поддельного короля". И снова Аннин задалась вопросом, не совершила ли она ошибку, поддержав герцога, но это означало бы, что ошибся Джонас. А это было невозможно.
- Есть другой способ, Аннин Бретанн.
- Мой господин?
- Да, и весьма удовлетворительный. Ты выйдешь замуж за мужчину по моему выбору.
Аннин поняла, что она выйдет замуж, не после того как он станет королем, а сейчас, и ее, обутые в ботинки ноги, непроизвольно застучали по полу и высунулись из-под скамьи.
- А за это твой дядя может держаться за Стефана сколько угодно. Мы договорились?
Как будто это было так просто. Как будто у нее был выбор. Но, хотя она ненавидела саму мысль о замужестве, брак был неизбежен. Как наследница дяди, она должна выйти замуж, как подданная Генриха, она должна заключить союз с одним из его соратников.
- Согласна. Вы пришлете весточку, когда будет найден подходящий жених?
- Сделка, которую я заключаю, - засмеялся Генрих, - заключается в том, что вы поженитесь завтра.
Она вздрогнула. На следующий день?
Глаза герцога заблестели, и девушка поняла, что это предложение пришло к нему далеко не внезапно.
"Возможно, никто не достоин носить корону Англии", - вскипела она, прежде чем отчитать себя за то, что судит о нем исключительно по тому, как его восхождение на трон повлияло на нее. Несмотря на все, что рассказывали о Генрихе, судя по его поступкам, он был бы достойным королем — лучше Стефана и гораздо лучше жестокого сына Стефана - Юстаса.
-Я жду ответа, Аннин Бретанн.
Она посмотрела на обитателей зала, одного из которых Генрих выбрал для нее, и для которого она станет просто движимым имуществом — собственностью, служанкой, которая командует слугами, телом для излияния мужской похоти, чревом для размножения. Это было все, чем она могла стать для одного из этих пьяных придурков. Хуже того, это означало, что смерть ее брата останется неотомщенной, и Вулфрит никогда не узнает боли Джонаса. Аннин изо всех сил боролась с собой, и смогла отвернуться от темного желания мести. Она не хотела, чтобы дядя Артур еще больше страдал.
- Я принимаю ваше предложение, милорд, но будь я мужчиной, такие условия были бы неприемлемы.
Он рассмеялся.
- Будь ты мужчиной, Аннин Бретанн, я не стал бы ставить тебе такие условия.
Прикрываясь нелепо длинными рукавами материнского блио, она крепче сжала кулаки и упрекнула себя за то, что говорит какие-то детские вещи.
Генрих потянулся за своим кубком.
- Все улажено. Завтра вы поженитесь.
Он обвел взглядом зал, словно в поисках жениха, и его взгляд остановился на том, кто сидел чуть дальше за столом лорда. Аннин подумала, что молодой человек был бароном, может быть, лет двадцати пяти.
Девушка понимала, что должна быть благодарна Богу за то, что он не дряхлый старик, и не урод, но он, казалось, любил выпить, о чем свидетельствовало его красное лицо и пятно на тунике. Если и было что-то, что Аннин терпеть не могла, так это пьянство. Ее мать страдала от этой слабости, и хотя Аннин была совсем маленькой, она хорошо помнила её хриплый смех, часто сменявшийся душераздирающими слезами.
Генрих хмыкнул и осушил свой кубок.
- Я приму свое решение завтра. Доброй ночи.
Аннин встала.
- Доброй ночи, милорд.
- Аннин Бретанн.
- Мой господин?
Он подтолкнул свой кубок к служанке.
-Отныне больше не будет ни фехтования, ни скачек, ни охоты.
Он знал. Что-то внутри Аннин съежилось. Еще не вышла замуж, а уже была связана. Ей не оставалось ничего, кроме утомительной женской работы по дому, из которой она мало что умела делать.
- Слушаюсь, мой господин.
-Кроме того, хочу сказать вам, Аннин Бретанн, что моя дорогая жена Элеонора посоветовала бы вам носить туфли - это лучший выбор для леди.
- И она была бы совершенно права, милорд. Есть ли что-нибудь еще, что она могла бы посоветовать мне?
-Это все.
Она знала, что должна была остаться в холле и дать указания слугам, но не могла. Она навестит дядю Артура, а затем удалится в свою комнату.
Когда она прошла половину коридора, пленник Генриха снова привлек ее внимание. Сквайр сидел, опершись на поднятую руку, не обращая внимания на шумное окружение. Если бы его не схватили, это был бы зал Вульфена, в котором сидел бы Вулфрит...
Аннин оборвала себя, она должна думать только о дяде Артуре.
Вскоре она вошла в спальню дяди. Комната была ярко освещена, огонь в камине окрашивал стены в оранжевый и желтый цвета. Во всем замке не было такого теплого и уютного места, Аннин очень любила бывать здесь, но сейчас не замечала ничего, сделка, заключенная с Генрихом, ошеломила ее.
Она посмотрела туда, где на кровати с балдахином лежал дядя, затем на Ровена, который сидел в кресле рядом.
-Он спит?
Прежде чем он успел ответить, веки дяди приподнялись.
-Аннин.
Она поспешила вперед, опустилась на край кровати и поцеловала дядю в лоб.
-Я здесь.
- Ты... выглядишь настоящей леди.
Что она так редко делала.
-Я пыталась.
Он дотронулся до ее рукава.
- Я помню, когда твоя мать в последний раз надевала это платье. Она была очень красивой женщиной.
Именно такой все запомнили Елену Бретанн. К сожалению, а может быть, и к счастью, Аннин не дотягивала до женщины, которая ее родила.
Дядя Артур вздохнул.
-Айллил теперь принадлежит Генриху.
Хотя все было так, как хотела Аннин, она не испытывала особой радости от того, что Генрих станет королем.
-Это так.
- Мой Джонас был прав. Из Генриха получится король получше, - горько проговорил дядя.
Аннин обхватила ладонями его лицо.
-Не думай об этом. Отдыхай, дядя.
- Из Джонаса получился бы барон получше. Если бы не Вулфрит, - его веки дрогнули и опустились вниз. - И я был бы лучшим мужем, чем мой брат...твоя мать.
Она вздрогнула и взглянула на Рована, который тоже вздрогнул от неожиданности.
- Мы любили..., - выдохнул ее дядя.
Аннин покачала головой.
-Дядя?
Рован издал короткий, горький смешок.
-Значит, так оно и было.
Аннин встретилась взглядом с тем, кто был рыцарем ее отца, всегда находившимся рядом, чтобы улаживать неприятности, независимо от того, были ли они случайными или вызваны ужасным характером его лорда.
Она поморщилась, вспомнив о лорде Бретанне. Хотя отец Корнелиус объявил бы Аннин и Джонаса плохими христианами, они испытали облегчение после смерти того, кто их породил. Вскоре после этого они с матерью приехали в Лилию, и привез их Ровен. Не было никого, кому Аннин доверяла бы больше. Всему, что она умела он ей научил: верховой езде, соколиной охоте, владению мечом, копьем, луком. Он был её был другом.
Рован сжал виски. Аннин уставилась на него. Что причинило ему такую боль? Да, он заботился о ее матери, но...
Она оглянулась назад и попыталась вспомнить что-то о своей матери и Роване. Опираться было не на что, кроме того, что Рован всегда был рядом. И как благодарна была ее мать за его неизменное присутствие. Но почему Ровена так взволновали слова дяди? Неужели ему было не все равно, как поступил ее дядя?
Она опустилась на колени перед рыцарем.
- Ты любил ее, Рован?
Он провел рукой по лицу.
- Какой мужчина этого не сделал бы? Даже твой отец, при всей своей жестокости, любил Елену.
-Ах, Рован, - она положила руку ему на подбородок. - Я не знала.
-Об этом никто и не должен был знать.
- Даже моя мать?
- Она знала, и какое-то время я верил, что она испытывает ко мне чувства, но это было не так, - потемнев лицом, он посмотрел на дядю. - Похоже, она испытывала чувства к Артуру.
Аннин проследила за его взглядом туда, где молча лежал ее дядя. Ей было всего шесть лет, когда умерла ее мать, и она тогда не знала, что происходит между мужчинами и женщинами. Ответила ли Елена на любовь Артура?
Аннин посмотрела на своего дядю, страстно желая, чтобы он проснулся, чтобы она могла узнать тайну своей матери, и была поражена абсолютным спокойствием на его лице.
Она посмотрела на его грудь и подождала, пока она поднимется. Этого не произошло. Она повернулась и прижалась ухом к груди дяди, но как бы она ни напрягалась, сердца, больше не билось, ничего слышно не было. Она ахнула и посмотрела на Рована.
-Он ушел, - прошептала Аннин.
Рыцарь посмотрел на нее, потом на Артура Бретанна.
Аннин опустилась на колени. Сначала она потеряла мать, потом Джонаса, а теперь и дядю. Если бы не Рован, она действительно была бы одинока. Хотя она говорила себе, что не будет плакать, слезы текли по ее щекам.
Девушка не знала, как долго сидела, погруженная в свои страдания, но наконец Рован положил руку ей на плечо и тихо сказал:
-Теперь Айллил - твои владения.
Какое это имело значение? Хотя она любила Айллиль и его жителей, даже если последние качали головами, когда она проходила мимо, ей не с кем было поделиться этим. И наступит завтра, и все это будет у нее отнято.
- Нет. Айллил принадлежит одному из людей Генриха
Брови Рована сошлись.
- О чем ты говоришь?
Проклятые слезы! Ни на что не годна, кроме как реветь.
-Я выхожу замуж завтра, - она встала, подошла к окну и открыла ставни. - Я согласилась на это, чтобы Генрих не заставлял дядю всенародно отречься от Стефана.
Хотя Ровен редко показывал свои эмоции, она чувствовала его гнев. Это удивило ее, ведь он был предан Генриху.
- За кого бы он хочет выдать тебя замуж?
Когда прохладный ночной воздух, лившийся из окна, избавил ее от жара, Аннин сказала:
- Он еще не знает. Он примет решение завтра.
- Но твой дядя мертв.
- И ты думаешь, это что-нибудь меняет?
И вдруг Аннин поняла - это изменило все. Она согласилась на условия Генриха, чтобы избавить своего дядю от боли, а боли он больше не мог чувствовать. Но осмелится ли она? Если бы не ее горе, она, возможно, улыбнулась бы. Да, Аннин Бретанн осмелится!
Она повернулась к Ровану.
-Я покину Лилию.
- Куда ты пойдешь? - спросил он
- Туда, куда мечтала отправиться в течение четырех лет. В замок Вульфен.
Он резко вздохнул.
- Мы уже говорили об этом, Аннин. Ты должна выкинуть из головы и из сердца свою месть. Ни к чему хорошему это не приведет.
- Ты поедешь со мной? Или мне идти одной?
Никогда еще она не видела, чтобы он так сомневался, потому что если бы он согласился, то предал бы своего будущего короля. Хотя она знала, что не должна просить об этом, ей нужна была его помощь.
- Ты ведь тоже хочешь, чтобы Джонас был отомщен. Разве не так?
- Я не могу - его голос надломился. - Я сам отомстил бы Вулфриту, если бы смог подобраться к нему поближе. А то что ты задумала, может стоить тебе жизни.
Аннин подошла к нему вплотную.
- Как ты думаешь, я не умру, если меня заставят выйти замуж?
- Ты говоришь о крови на своих руках.
-Крови убийцы моего брата! Независимо от того, был ли Вульфрит тем, кто накинул петлю на шею Джонаса, или это сделал кто-то другой, по его вине погиб мой брат. Поможешь ты мне или нет, я сделаю это.
Он провел рукой по своему бородатому подбородку и спросил.
-Как?
-Ты поможешь мне?
Он медленно наклонил голову.
Дорогие читатели, если нашли ошибку укажите, пожалуйста, я исправлю. Благодарю за корректность, с уважением.