ЦБ России разработал три сценария развития российской экономики до 2026 года. А «Инвест-Форсайт» поинтересовался у директора Института стратегического анализа компании «Финансовые и бухгалтерские консультанты» Игоря Николаева, насколько вероятны указанные в сценариях параметры.
— В 2026 году российская экономика вернется на траекторию сбалансированного роста в 1,5–2,5%. Так говорит базовый сценарий. Это вообще — рост? Он сбалансирован?
— Я прежде всего отдаю должное специалистам Центрального банка, которые находят подобные выражения. Они не кажутся негативными, но их действительно надо расшифровывать.
В обзоре о денежно-кредитной политике, который был опубликован в конце июля, тоже, кстати, были подобные формулировки типа «восстановительная фаза экономического роста завершается». Что на самом деле означает, что восстановления такими темпами больше не будет.
Сбалансированный рост, я так понимаю, включает в себя то, что дефицит торгового баланса удастся сбалансировать. Удастся держать под контролем инфляцию, Центробанк же одновременно говорит о том, что в 2024 году инфляция вернется к 4%.
Отсюда и получаем, что 1,5–2,5% это действительно сбалансированный рост. Макроэкономика не идет вразнос и даже показывает положительные темпы.
— Но можно ли назвать эти проценты ростом?
— Да, конечно, это рост. Но это такой рост, который все-таки близок к стагнации. Причем даже 2,5%, хотя я и думаю, что это более чем оптимистичная оценка.
Насколько эти цифры реалистичны, надо еще подходить с точки зрения того, что, допустим, покажем мы эти цифры, и в этом году, кстати, такое вполне может случиться. Но главный вопрос — чем они вызваны?
Сейчас мощнейшим фактором, который поддерживал экономический рост с конца прошлого года, является государственная поддержка экономики. Напомню, в прошлом году еще добавилась очень благоприятная ценовая экономическая конъюнктура на топливно-энергетические товары, мы получили от экспорта нефти и других энергоресурсов самый настоящий сверхдоход. Что же до господдержки, масштабного бюджетного стимулирования, которое вылилось в то, что экономика в целом получила большие деньги — это автоматически приводит к тому, что ВВП растет, по крайней мере по такой отрасли, как государственное управление, обеспечение военной безопасности, социальное обеспечение.
— Получается, что этот рост в некоторой степени искусственный?
— Ну как искусственный. Просто качество роста другое, это не частные, а государственные деньги. И, самое главное, перспективы другие. Дальше-то денег хватит? Мы смотрим на показатели дефицита, предварительные ежемесячные оценки, которые публикует Центробанк, и понимаем, что вряд ли «уложимся».
Отсюда вывод: этот рост недолговременный и неустойчивый. Поэтому 1,5–2,5% на 2023 год — я скорее соглашусь. А вот те же показатели в дальнейшем с учетом исчерпаемости силы фактора господдержки — уже вопрос. Тем более что цены на нефть вряд ли рванут вверх под $150 за баррель. Бюджетных денег потратим очень много, дефицит огромный. И в доказательство, мы знаем, уже принято решение о приоритезации расходов.
— Что она означает?
— Это не называют секвестром, не говорят об урезании расходов, говорят о приоритезации. Понятное дело, действие этого фактора очень ограничено по времени. В следующем году мы, естественно, тратить будем много, но такой силы, как была, у этого фактора уже не будет. И значит, даже эти 1,5–2,5% сбалансированного роста удержать будет очень трудно.
— Вот как раз второй сценарий, «Усиление фрагментации», предполагает, что в 2024 году темп роста ВВП будет около нуля, а в 2025 году возможен рост до 1%. Что это означает для экономики страны? Для ее граждан?
— В конце концов, граждан это, конечно, тоже касается. Потому что это означает, что доходов больше не стало. Не только бюджета, кстати, это ведь еще и добавленная стоимость, а это доходы, с которых платятся зарплаты.
Получается, что возможности роста реальных располагаемых доходов населения, а это, кстати, сейчас фиксируется и является следствием того, что огромные деньги «влились» в экономику, уже не будет. Ну или вряд ли эти самые реальные располагаемые доходы вырастут.
Что такое ноль? Ноль это стагнация, замирание, это вроде и не падение, но ведь и не рост! Спячка.
— Сценарий «Рисковый» — это потенциальный мировой финансовый кризис. Насколько такой кризис вообще вероятен?
— Мировой финансовый кризис, понятно, возможен, так как экономика циклична и кризисы случаются. Структурные кризисы, циклические, вызванные внешними шоками, которые сейчас у нас цветут в полной своей красе.
Конечно, когда-нибудь будет и очередной мировой финансовый кризис. Безусловно, потому что накопятся диспропорции. Но сейчас он не просматривается, вряд ли он наступит в ближайшем будущем, в ближайшие несколько лет.
— А почему все не так страшно?
— Дело в том, что после кризиса 2008 года экономические власти в мире сделали определенные правильные выводы. Они более внимательно стали следить за ситуацией, за тем, чтобы не накапливались экономические диспропорции. Политика центральных банков стала более ответственной, и они в общем-то с этим самым количественным смягчением, которые имеет свои негативные последствия (например, риск серьезной инфляции через некоторое время), правильно себя ведут, так как оно все-таки поддерживает экономику.
Поэтому с учетом опыта, нового качества работы с новыми инструментами очередной мировой финансовый кризис все-таки более-менее удастся предотвратить. И такой сценарий имеет место быть, но он сейчас малореализуем.
Но традиционно сценариев должно быть три, поэтому есть и такой, алармистский, который говорит о том, что могло-то быть совсем всё плохо! И поэтому радуйтесь тому, что «сейчас» не так.
