Сегодня нечасто вспоминают, что в первой трети двадцатого века эмигранты из России внесли огромный вклад в гастрономическую жизнь Парижа. Франция тогда постепенно восстанавливалась после Первой мировой войны, и предприимчивые выходцы из исчезнувшей Российской империи пришлись в этот момент как нельзя кстати. Их усилиями дореволюционная русская кухня (как, впрочем, и вся дореволюционная культура) успела пережить свой звездный час в гастрономической столице мира.
📌Подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить последние новости о еде и сохранить все рецепты в одном месте!
Cамое интересное, что подробные сведения о влиянии русской белой эмиграции на парижскую ресторанную жизнь мы можем легко узнать из воспоминаний певца и артиста Александра Вертинского, утверждавшего, что в начале 1920-х годов самые лучшие и дорогие заведения в городе принадлежали русским. В книге мемуаров «Дорогой длинною» он пишет: «Русские кабаки были разного типа, начиная от обычных ресторанов, где просто кормили хорошо, которые создавались и велись профессионалами, до всякого рода экзотических «буат де нюи» (ночных заведений — прим. ред. «Еда без границ»), которые открывали люди с предпринимательской жилкой. На улице Комартен «Большой Московский Эрмитаж» был разрисован боярами и тройками, а кухня изобиловала исключительно русскими блюдами».
Артист упоминает несколько русских мест, считавшихся в то время знаковыми у парижан и гостей французской столицы. На Монмартре располагался знаменитый «Казбек», куда иногда заглядывал сам принц Уэльский и другие европейские аристократы. Ресторан «Казанова» принадлежал выходцу из России по фамилии Трахтенберг. Место было богато декорировано в венецианском стиле, а еду подавали в серебряной посуде, которая, по утверждению хозяина заведения, когда-то принадлежала царской семье. В «Казанову» приходили знаменитости со всего мира. «Случались вечера, когда за столами сидели Густав Шведский, Альфонс Испанский с целой свитой, король Румынский, Вандербильты, Ротшильды, Морганы. Приезжали и короли экрана — Чарли Чаплин, Дуглас Фербенкс, Мэри Пикфорд, Марлен Дитрих, Грета Гарбо. Место было самое дорогое и самое шикарное», — вспоминал в мемуарах Вертинский.
Популярностью также пользовались заведения «Шехерезада» (в восточном стиле), а также «Эрмитаж», где гостям подавали кулебяки, расстегаи, зернистую икру, рябчиков и котлеты де-воляй. «Кто только не бывал в этом «Эрмитаже»! Банкиры, министры, крупные дельцы, знаменитости. Программа состояла из лучших артистов, русских или иностранных», — писал Вертинский, который, разумеется, сам часто выступал во всех перечисленных им заведениях.
К концу 1920- х мода на русские рестораны, как и мода на русских эмигрантов, закончилась. Сергей Мережковский с грустью вспоминал, что французы все активнее переключались на Советскую Россию, считая, что «в этой экзотической стране происходит ужасно интересный опыт, за которым интересно наблюдать со стороны». В самом же СССР увлечение гастрономическими излишествами считали буржуазным пережитком и предпочитали распространять социалистические идеи без помощи еды.
Из всей россыпи русских парижских заведений, описанных Вертинским, до наших дней чудом дожил только ресторан La Cantine Russe, открытый в 1923-м при участии певца Федора Шаляпина. Правда, рассчитан он скорее на туристов, желающих окунуться в стереотипное восприятие России с водкой, икрой, блинами, медведями и цыганами.
Последняя попытка заново утвердить в Париже русскую дворянскую кухню была предпринята ресторатором Андреем Деллосом. В 2017 году он весьма торжественно открыл на площади Мадлен проект Café Pouchkine Madeleine с дорогим дворцовым интерьером и меню, созданным при участии легендарного французского шефа Алена Дюкасса. Заведение проработало до пандемии, но не смогло пережить локдаун. Но, как известно, свято место пусто не бывает — не исключено, что мы еще увидим возвращение русских рестораторов в столицу Франции.
