«О, соловей, летняя птица, вот бы тебе, соловей, своим пением прославить великого князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, и земли Литовской двух братьев Ольгердовичей, Андрея и брата его Дмитрия, да Дмитрия Волынского! Они — сыновья Литвы храбрые, кречеты в ратное время и полководцы прославленные, под звуки труб их пеленали, над шлемами миловали, с конца копия они вскормлены, с острого меча вспоены в Литовской земле» /«Задонщина» — памятник древнерусской литературы XIV-XV вв./
История сохранила для нас имена венценосных особ, дипломатов, служителей церкви, ученых и творцов, оказавших влияние на целые эпохи. Им посвящают монографии и романы. Их современники не менее отважные и талантливые часто незаслуженно остаются в тени.
Так, личность Андрея Полоцкого заслонили Ольгерд, Ягайло, Витовт, Дмитрий Донской.
Тем интереснее было послушать рассказ о жизни князя в антураже Музея средневекового рыцарства, среди аутентичных предметов грозных времен.
Вингольд, старший сын Великого князя Литовского Ольгерда и витебской княжны Марии Ярославны родился ок. 1320 года. Имя «Андрей» он получил при крещении по православному обряду предположительно в возрасте 16-ти лет.
Ольгерд сам занимался воспитанием первенца. Детские годы мальчика прошли рядом с отцом в походах и битвах.
В 1341 году литовское войско успешно отразило атаки крестоносцев на Псковщину. Благодарные псковичи пригласили Андрея на княжение.
Вскоре, под колокольный перезвон Святой Софии он дал клятву верно служить и жителям Полоцка.
Следующие 35 лет Андрей Ольгердович громил тевтонских рыцарей; расширял границы на восток - до Смоленска, Ржева, Переславля; оказывал помощь московским князьям в войнах с ордынцами.
Естественно, он надеялся унаследовать корону Великого княжества Литовского.
Ольгерд оставил державу сыну от второй жены Иулиании Тверской. На политическом небосводе Европы взошла звезда Ягайло, Великого князя Литовского и короля Польского, основателя династии Ягеллонов.
Вместе с братом Дмитрием (князем Брянским) Андрей боролся с единокровными родственниками, детьми Иулиании.
Был схвачен. Целых 7 лет провел в заточении.
После освобождения начал искать поддержки у Московских и Новгородских князей.
Полоцкие, псковские, брянские дружины приняли участие в битве на Куликовом поле (08.09.1380); не позволили соединиться войскам Ягайло и Мамая. За что и заслужили столь лестное упоминания в летописи «Задонщина».
Получить заветный титул Великого князя Литовского Андрею не удалось.
Оба отважных сына Ольгерда и Марии Ярославны пали 12 августа 1399 года в сражении на реке Ворскле.
Основатель Музея средневекового рыцарства (говорят, потомок Рюриковичей) поместил в центр экспозиции подзабытую историками биографию князя Андрея.
Коллекция оружия, доспехи, предметы быта, старинные иконы в хорошо продуманном интерьере вполне вписываются в атмосферу Полоцка. Где как не здесь уместен подобный музей.
От Энгельса, дом 3 (Музей рыцарства) до Нижне-Покровской, дом 22 (Музей книгопечатания) прогулочным шагом 5 минут.
Уникальная коллекция книг, в том числе библиотека Симеона Полоцкого; типографское оборудование нескольких веков; исторические инсталляции; иллюстрации — 1400 единиц хранения собраны на площади 670 м2 в здании бывшего келейного корпуса Богоявленского монастыря.
Свято-Богоявленский кафедральный собор, памятник архитектуры XVIII века находится напротив.
Музей открылся 8 сентября 1990 г. во время празднования 500-летия со дня рождения восточнославянского первопечатника Франциска Скорины.
Дата слегка «притянута за уши». Франці́шак появился на свет где-то между 1470-1490 гг.; имя данное при крещении в соответствии с православными «Святцами» неизвестно, предположительно — Георгий. Событие точно произошло в Полоцке, в зажиточной купеческой семье Лукиана и Маргариты.
В то время город процветал, торговля шла бойко. Мальчик получил хорошее начальное образование, степень магистра после окончания университета в Кракове и диплом доктора медицины в Падуе.
Однако, у него была мечта — познакомить простых беларусов с Библией, написанной доступным языком.
Работа над «Бивлией руской» занимала в жизни Скорины далеко не центральное место, но именно этот труд принес славу и уважение потомков.
«Самая выдающаяся личность за всю историю беларуской культуры» — сказал о нем авторитетный британский славист Арнольд Макмиллин.
В начале XVI века центром европейского книгопечатания считалась Прага.
Здесь в 1517 году началось издание «Бивлии руской»: Псалтирь, Книга Иова, ветхозаветные «учительные книги», книги Царств, Пятикнижие Моисея.
Небольшие томики украсили искусные гравюры. Среди иллюстраций часто встречаются портреты самого издателя - кладезь символизма, остающаяся загадкой для исследователей. Предполагается, что в каждой комбинации кириллических букв скрыт тайный смысл. Например «МЗ» следует читать как «47», якобы возраст Франциска в 1517 году. В картуше у нижнего края зашифровано имя и ученые степени книгопечатника.
Неразгаданным считается значение «Знака Скорины» — Луна (точнее- Месяц), затмевающий Солнце.
Достоверных письменных источников о данной семантике нет. Версий множество.
Кто-то видит в изображении «Герб Просветителя» или логотип, придуманный для продвижения книг на рынке (Скорина-книготорговец вел дела успешно).
Большинство скориноведов склоняются к теории о солнечном затмении, произошедшем в день (неизвестно какой) рождения Франциска. Могло ли природное явление, важное для средневековых обывателей, произвести впечатление на новорожденного? Наверное, родители рассказали позже.
Остается тайной и дата смерти. Известно только, что сын Скорины в 1551 году приезжал в Прагу оформлять наследство.
Личность беларуского философа-гуманиста не вписывалась в государственную идеологию СССР:
во-первых, он отчасти нивелировал заслуги Ивана Федорова, который начал печатное дело в Москве в 1564 году на несколько десятилетий позже;
во-вторых, главная миссия Скорины — нести в массы слово Божие, противоречила принципам марксизма-ленинизма;
в-третьих, официальные власти считали Франциска-Францискуса частью польско-литовского культурного кода.
Ситуация изменилась в 1988-1990 гг. Для перехода к поискам национальной идентичности личность Скорины оказалась очень кстати.
Его именем названы улицы, школы, библиотеки, просветительские центры; по всей республике установлены десятки памятников и «Знаков Скорины»; проходят фестивали, научные чтения; ведется работа в архивах.
Не обошлось без скандалов. Самый крупный в 1995 году спровоцировало переименование проспекта Скорины в Минске в проспект Независимости.
Гуляя по просторным прекрасным залам Музея книгопечатания, я, наконец, поняла кого винить за полное отсутствие пояснительных текстов на русском языке... Выбрать между беларуским и английским не смогла. Пришлось вернулась в кассу за аудиогидом.
Экспозиция музея наглядно показывает развитие типографского дела от древности до современности. Ни один этап не остался без внимания.
Кроме того, представляет интерес собрание книг, принадлежавших Симеону Полоцкому.
Зал оформлен в стиле западноевропейской библиотеки XVII-XVIII вв.: двухуровневые шкафы темного дерева, бюсты античных философов, глобус.
Самуил Гаврилович (по другим данным— Емельянович) Петровский-Ситнианович, известный под топонимическим прозвищем «Полоцкий» (12.12.1629 — 25.08.1680) — русский и беларуский богослов, писатель, поэт, переводчик; создатель проекта первого российского высшего учебного заведения и свободной от церковной цензуры типографии; воспитатель детей царя Алексея Михайловича от Марии Милославской и Натальи Нарышкиной.
Родился в обеспеченной семье купца Гавриила Петровского-Ситниановича. В 7 лет поступил в Братскую школу. В 1650 году окончил Киево-Могилянскую коллегию. Затем, сменив православную конфессию на католическую, обучался в Виленской иезуитской академии.
Вернулся в родной город весной 1656 года. Вновь принял православное монашество и устроился на работу учителем в школу при Богоявленском монастыре.
Во время русско-польской войны (1654-1667 гг.) 29 июня 1656 года Полоцк сдался русским без боя. Царю Алексею Михайловичу организовали торжественную встречу. Симеон прочел весьма помпезные вирши собственного сочинения, где сравнил Государя Всея Руси с римским императором Константином.
Зимой 1660 года монах предстал перед царскими очами уже в Московском Кремле, естественно с новой порцией хвалебных стихов:
«Без тебя тьма есть, как в мире без солнца. Свети ж нам всегда и будь оборонца от всех противник».
В Полоцк Самуил Гаврилович больше не возвращался…
С его именем связана легенда о рождении Петра I.
«28 августа 1671 года Симеон заметил, что недалеко от Марса появилась необыкновенно яркая звезда. На следующее утро он отправился к царю Алексею Михайловичу и поздравил его с сыном, якобы зачатым в прошедшую ночь «во чреве его супруги царицы Натальи Кирилловны».
В те времена предсказания, основанные на наблюдениях звёзд, считались весьма серьёзными, и Алексей Михайлович не усомнился в пророчестве. Спустя девять месяцев, 28 мая 1672 года, когда Симеон пришёл во дворец, царица уже мучилась в родах. Он с необыкновенной твёрдостью сказал, что ещё двое суток царица должна страдать. Между тем роженица так ослабела, что её в преддверии возможной смерти причастили святых тайн. Но и тогда Симеон Полоцкий утешал царя, утверждая, что Наталья Кирилловна будет жива и через пять часов родит сына. Ещё через четыре часа монах бросился на колени и стал молить Бога, чтобы царица ещё не менее часа терпела и не разрешалась от бремени. «О чём ты молишь? – вскричал царь, - царица почти мертва». «Государь, - проговорил Симеон, - если царица родит сейчас, то царевич проживёт не более пятидесяти лет, а если через час - доживёт до семидесяти». Но, увы, именно в этот момент родился царевич, крещённый Петром – именем, определённым, как гласит тоже предание Симеоном Полоцким. Пророчество сбылось, ведь как известно, Пётр умер в январе 1725 года, не дожив несколько месяцев до 53 лет» /Сортавальская межпоселенческая районная библиотека/.
Кстати, специально для юного Петра Алексеевича в типографии Полоцкого был издан Букварь.
Покинув Музей беларуского книгопечатания, я пошла по набережной Западной Двины к Софийскому Собору, размышляя по дороге: «От чего же Петр I так жестоко обошелся с Полоцком?»
Погода стояла теплая и солнечная, однако к вечеру легкие облака превратились в черные тучи. Пришлось бегом бежать в гостиницу.
И вообще, хотелось поесть и отдохнуть.
Выехав из Себежа в 8 утра, я 3.5 часа провела за рулем (пришлось выбрать длинный маршрут через Пустошку, Невель, Городок) + 5 часов в музеях и прогулках.
Ночевала в страшно неуютном номере гостиницы «Двина», с существованием которой примирили только отличный ресторан и центральное расположение на площади Франциска Скорины.
А буря действительно разразилась, ее последствия наблюдала на следующий день, двигаясь по направлению к санаторию «Альфа-Радон».
Продолжение следует.
Спасибо за внимание.
