Всеподданнейший рапорт цесаревича Константина Павловича (Варшава, 6-го января 1824 г.)
"Когда высочайшим Вашим Императорским Величеством (здесь Александр Павлович) приказом, отданным в 26-й день сентября прошлого 1823 года, командующий 3-м пехотным корпусом генерал-лейтенант Рот (Логгин Осипович) утвержден был командиром оного корпуса, в то время дан был для него в г. Житомире бал и на оной вышли там стихи, которые получил я чрез имеющиеся у меня средства.
Сии стихи, по дерзкому и злому их смыслу, как заслуживают, чтобы на них обращено было особенное внимание, то осмеливаюсь всеподданнейше представить оные на высочайшее В. И. В. благосоизволение.
О бал, достойный поношенья!
Бесчестие гусар, их вечно униженье,
Кому дается он? Чей вензель весь в огнях?
Того ль, кто вас ругал еще на этих днях?
Кто действий ваших всех был мстительный содетель,
Кому по слуху лишь знакома добродетель,
Кто имя славное дивизии помрачил.
Того ли наконец, кто князя вас лишил;
Бесхарактерные! и вы ему забыли
И траур горестный на гадость пременили".
Стихи эти подняли целую бурю в Петербурге, Могилеве и Варшаве. 18-го января 1824 года начальник главного штаба генерал-адъютант барон Дибич (Иван Иванович) обратился с нижеследующим рапортом к цесаревичу Константину Павловичу.
"Государь Император с признательнейшей благодарностью читал рапорт вашего императорского высочества, при котором изволили доставить Его Величеству появившиеся в г. Житомире пасквильные стихи на счет генерал-лейтенанта Рота.
По сему случаю ныне же объявлено главнокомандующему 1-й армией высочайшее повеление (здесь Фабиан Вильгельмович Остен-Сакен), о поручении военной полиции узнать секретным образом, кто был сочинителем означенных стихов. Но не менее того Государь Император желает, дабы ваше императорское высочество и со своей стороны взяли возможные меры для открытия секретным образом сочинителя сих стихов".
Рапорт генерал-адъютанта барона Дибича графу Сакену (18-го января 1824 г.)
"До сведения Государя Императора дошло, что в г. Житомире во время бала, который дан был по случаю утверждения генерал-лейтенанта Рота корпусным командиром, появились стихи, которые по своему содержанию показывают дерзость и злобу сочинителя в высокой степени.
Его Императорскому Величеству угодно, чтобы вы, сударь, поручили военному генерал-полицмейстеру стараться всевозможными способами узнать секретным образом, кто был сочинителем сих стихов".
Граф Сакен - генерал-адъютанту барону Дибичу (17-го февраля 1824 г.)
"Военный генерал-полицмейстер (здесь Федор Федорович Эртель) отправил жандармского полка поручика Полонского в Житомир для скрытного разведывания о сочинителе известных вам стихов, причем я поручил генерал-лейтенанту Роту, доставить ему всевозможные к тому пособия.
Из отзывов, полученных от генерал-лейтенанта Рота и поручика Полонского видно, что упоминаемый бал, действительно дан был офицерами 3-й гусарской дивизии только не в Житомире, а в Бердичеве; но о существование тех стихов, ни в Житомире, ни в расположении дивизии, совершенно никаких нет слухов и сам генерал-лейтенант Рот, до получения моего предписания, сведения о том не имел.
За сим поручик Полонский и сам возвратился ныне в Могилев без всякого в разведывании своем успеха".
Нижеследующий рапорт цесаревича Константина Павловича генерал-адъютанту Дибичу от 2-го апреля 1824 года прекратил, наконец, все это "дело":
"Во исполнение Высочайшей Е. И. В. воли, я поручил командиру 25-й пехотной дивизии г. м. Гогелю (Федор Григорьевич), употребить всемерное старание к открытию секретнейшим образом упомянутого сочинителя, и ныне получил от него донесение, что при самых деятельнейших мерах, принятых посредством партикулярных людей и нарочно посланного чиновника, достоверное открытие сочинителя совершенно невозможно, тем более, что по случаю нахождения в Бердичеве адъютанта генерал-полицеймейстера I-й армии генерала от инфантерии Эртеля (Федор Федорович), присланного также для узнания о сём принята самая строгая осторожность.
Кроме того, говорят, что генерал-лейтенант Рот просил начальство о прекращении по сему предмету дальнейших разысканий".
