Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Рано утром, по уговору с царем Иваном, мы поставили под стенами терема,поближе к лестнице два шатра, один для приёма больных, этим, в основном занималась я, а другой был шатром предсказания Риты. Рядом обустроили торговые места, что-то продавали прямо с телег, ну а что-то с прилавков, изготовленных по моим чертежам. Само собой я ничего не изобретала. Конструкцию слизали с прилавков на нашем местном мини рынке, да сделали её разборной, чтобы можно было перевозить. Прилавками от начала и до конца занимался Петька. Все делал в Тридевятом, в свободное от работы время, и никого к ним даже близко не подпускал. Перед самым отъездом, выбрал двух надёжных мужичков, проинструктировал сборку, и как говорится, отправил нас с Богом.
И пошла – закипела у нас работа. Елена Петровна оказалась права. Первыми ушла вся выпечка с диковинным фруктом, под названием банан. Людей было много, торговля шла, и выпечки хватило ненадолго. Пироги с грибами шли не очень, но мы, как бы невзначай, шепнули, что грибы не простые, а с замшелого леса. К вечеру второго дня у прилавка собралась огромная толпа из баб и ребятишек, и пирожки разлетелись буквально за час. А когда они закончились, то у прилавка началась давка и назревал скандал. Пришлось применить намного ведовства, чтобы успокоить толпу и пообещать, что свежую выпечку доставят завтра. Летом мы хорошо запаслись грибами из замшелого леса, настолько хорошо, что все бочки были ими забиты, да ещё и заморозить пришлось, да в погреб какую-то часть пристроить, опять же, спасибо Елене Петровне, она настояла. Как знала, что на ярмарке будет с ними такой ажиотаж. Мы не один раз Алёнку с Любавой посылали за новой партией товара. Наши женщины стояли у печей, практически трое суток подряд. Мы неплохо поистратили свои запасы, но и денег с этого получили немало. В общем, идея с выпечкой прошла хорошо, ушло буквально всё, и по мере поступления денег, мы сразу начали закупать зерно. Сладости с лечебными травами тоже пришлись ко двору. Мы долго думали, гадали, стоит ли завозить в сказку сахар, чтобы осуществить идею Варвары, в итоге, уже в последний момент, решили рискнуть. И не прогадали. Там прошло не так феерично как с выпечкой и пирожками, но доход с них был намного больше, чем мы ожидали. Игрушками и забавной мебелью мы завалили всю ярмарку. Наверное, не было такого ребенка, которому не купили бы у нас игрушку, и не было такого мужика, который бы уехал без нашего табурета. А вот с самым дорогим товаром, произошла целая история... К шубам и драгоценностям народ долго присматривался. Люди приходили, мерили, рассматривали, охали, ахали, цокали языками, но ничего не покупали. В один прекрасный вечер, когда до закрытия оставался ровно один день, пришёл наглый, хамоватый купец, и начал обсмеивать наш товар, а затем, когда сопровождающие его люди отсмеялись, предложил ничтожную цену за всё сразу. К счастью, я была неподалёку и всё это видела. Я сразу поняла, что этот жиробай, специально нам устроил бойкот, чтобы захапать всё, практически задаром. Не знаю, что там он рассказывал нашим покупателям, но люди опасались покупать наш товар. Наградой за надменность ему и его своре был недельный понос, который нельзя было вылечить никакими Варвариными травками. Признаюсь честно, в этом году, на ярмарке это была самая распространённая болезнь, особенно у тех, кто хотел что – то украсть, жульничал, или хамил на пустом месте. А наутро, в последний день торгов, из терема вышла царица Анна, примерила шубки, серёжки, колечки, купила несколько, и как только она ушла, тут же на нашу лавку накинулась толпа. К концу дня мы всё распродали, особенно быстро разошлись недорогие браслетики из бисера, которые в нашем мире дети называли фенечками, и которые лично я бы никогда не надела. А девушки радовались им как малые дети, и даже хвастались ими. В общем, по финансам мы оказались в огромном выигрыше, закупили, все, что могли, и из-за шуб и драгоценностей, проданных тогда, когда покупать уже было нечего, оказались с огромными деньжищами на руках. Ну, а самый большой доход мы получили со знахарства и предсказания.
Практически всё время, которое проходила ярмарка, я занималась лечением. И, естественно в первый же день, прямо с утра, ко мне нагрянули нагловатые бояре, в своих странных одеяниях. Я не отказала никому, даже тем, кто, и не очень – то нуждался в лечении. Вот тут я отыгралась на этих старпёрах по полной программе. Немножко подкорректировала их поведение, немножко подлечила, немножко поговорила, и объяснила, что если они действительно хотят процветания своему государству, то нужно общаться друг с другом, находить золотую середину в решениях, а не орать, благим матом, чтобы просто орать... Плату с каждого, по моим рассуждениям, я брала немалую, пять яхонтов, но судя по тому, как легко расставались бояре с камнями, можно было и брать и больше. Простому люду, который тоже приходил ко мне за лечением, цену не задирала, да, я её и не назначала вовсе, и помогала когда за десяток яиц, а иногда за корову, кто, что давал, то и брала. Рита тоже очень много заработала, потому что достаточно точно рассказывала о прошлом, и предсказывала только хорошее.
В последний день, когда ярмарка утихла, и люди начали разъезжаться по домам, меня снова пригласил на вечернюю трапезу царь Иван. Только в этот раз она была сильно урезанного формата. Из хозяев были только Иван с Анной, а из гостей только я. Разговор у нас получился долгий и сложный.
-Я всю ярмарку за тобой наблюдал, – выдал мне Иван, - подскажи мне, матушка, как сделать так, чтобы получилось прибыльно, как у тебя, чтоб росло и процветало моё государство? В чём твоя загадка?
-Да, нет никакой загадки, просто есть цель поднять с колен государство, – даже не задумываясь, ответила я, - твой отец уж слишком расстарался, пытаясь уничтожить его. А вопрос что делать, это вечный вопрос... Царь не может в одиночку всё успеть и всем управлять, тебе в этом деле нужны помощники. Надежные, такие, чтобы довериться можно было, и первый из них твоя жена. Вы уже готовая, надежная команда. Ведь вы же помогли мне с шубками, да колечками, договорились, решили, сделали. Это, как раз и называется командная работа. Присоединяйте к ней других. Только льстецами себя не окружай, они своими советами точно уведут тебя не туда, да и говорят, это вредно для здоровья, от лести теряется голова, причем как в прямом, так и переносном смысле, – ухмыльнулась я, - кстати, над боярами я поработала хорошо, теперь на них точно можно положиться. Попробуй, для начала поработать с ними, они тебя не предадут. А вот, конкретно, что делать... Начни с малого, изучи, как твой люд живёт. Ты же парень простой, работящий, всегда работал без приказа, без подсказки, а тут понимаешь, всё устроено, как – то не по людски. В государстве твоём всё как-то не очень правильно. Существуют ежедневные, обыденные вещи, которые люди должны делать самостоятельно, а не ждать царева указа. Например детей рожать, сеять, косить, или дрова заготавливать. А у тебя сейчас люди на любую работу ждут команду. Подумай над этим, реши как исправить, составь правильный указ, чтобы люди к тебе не бегали за каждым вздохом, а делали сами всё как положено и нужный срок. И да... не забывай всех людей, которых ты ставишь главными, время от времени проверять. Моя история с твоим отцом пусть будет тебе уроком. Как только перестанешь проверять, так сразу же готовься к свержению. Если будет нужна моя помощь, зови, я приду, чем могу помогу.
- А как же я тебя позову? - удивился Иван, - как же ты узнаешь?
- Хм... Вот это задача... А, придумала, я попрошу Марфушу, изготовить маленькую неприметную брошь. Если все хорошо, носи её где хочешь, если помощь понадобиться прикрепи её вот тут,- я показала на воротник кафтана,- и я непременно приду на помощь. Сначала невидимой появлюсь, разузнаю как у тебя дела, а потом уж и войду как положено, прибуду с парадного крыльца...
Все те дни, что шла торговля, во избежание потерь, мы каждый день отправляли купленные товары и остатки выручки домой. Девочки мои, целыми днями метались туда – сюда, сдавая и получая товар, как заправские курьеры. Анна и Петька были настоящими завхозами, и работали в тереме до изнеможения. Анна, в основном, с женщинами у печи, а Петя вел строгий учёт всего имущества, кто сколько принёс, сколько и чего из Тридесятого прибыло, и ничего, что появлялось у нас во дворе, с хозяйского двора не упускал, заявляя, что в этом случае только Яга, лично может распорядиться.
Когда мы все вернулись с ярмарки, то весь терем, двор и хозяйские постройки были забиты добром, а коровники, конюшни, и хлев до отказа заставлены скотом. Теперь оставалась самая важная работа, справедливо распределить всё это, чтобы, хотя бы нормально существовать в собственном доме. Что – то отправлять великанам по их заявке, что – то раздавать моему населению, а что – то пускать на оплату за проделанную работу, и раздавать всем полагающуюся выручку. Разгребали мы всё столько же, сколько и торговали, но никто не остался в обиде, всё были довольны, в каждом дворе теперь кто-то мычал, ржал, хрюкал, блеял. И мне показалось, что жизнь у нас пошла повеселее.
Особенно веселой, она оказалась примерно через месяц, когда в один прекрасный день наша, кошка, которую мы завели, как и все в нашем государстве, привела нас в закуток за печкой и показала своих детей. Ими оказались только что вылупившиеся гусята. Откуда они появились, пришлось вспоминать всей честной компанией.
Я точно помнила, что эти гусиные яйца в плетеной корзинке из лозы, принесла мне старушка, чтобы вылечить больную спину. Естественно, в тот же день, я их передала девочкам, а они отнесли корзинку в терем и вручили Петьке, чтобы он поставил имущество на баланс. Парень взял корзину, в это самое время его на кухню позвала Анна. Петька отвлёкся на её просьбу и вместо баланса поставил корзинку в закуток и благополучно про неё забыл. Анна видела эту корзинку сотню раз, но в этой корзинке всё время спала кошка, и даже, когда девушка убиралась, она не хотела оттуда вылезать. Девушка почему -то подумала, что это я определила кошке место, и отнеслась к этому совершенно спокойно, даже не догадываясь, что может находится в корзине под животным. А кошка спокойно высиживала яйца. Вот так, уже в трескучие ноябрьские морозы у нас родился десяток гусят. И теперь у нас появилась новая забота, как сделать так, чтобы они нормально выросли. Я просто хотела применить к ним заклинание взросления, и птица бы выросла буквально за пять минут, но мама кошка, почуяв неладное, меня даже близко не подпустила к детям. Пришлось уступить животному, и устроить маленький загончик за печкой. Но меня хватило ненадолго. Эти милые, пушистые бело – серые комочки уже через пять дней начали отменно гадить и вонять на весь первый этаж так, что у меня стало разъедать глаза, и я задумалась над новым заклинанием, и через неделю, у нас во дворе уже стояло небольшое, отапливаемое ведовством помещение, и в нём жили и птенцы, и кошка...
В нашем государстве наступила полноправная зима. Новый год тридцать первого декабря здесь не праздновали, не было ещё указа Петра, христианские праздники отмечались как – то странно, через пень колоду, и не очень ярко, все вставали поздно, ложились рано, жизнь в поселении как будто замерла. С одной стороны, от монотонной жизни мне стало скучно, ни телевизора тебе, ни радио, одни книги, и хотелось праздника, с другой стороны мне жуть как надоел со своими заботами и делами в моём доме Петька, и я начала подбивать ребят на свадьбу. На этот раз мы даже думать не стали, где проводить её. Поздравить ребят хотела всё государство, значить и свадьбу проводить будем в сказке. Родителей Петьки мы просто поставили перед фактом, что свадьба будет на севере, нам нужно было как – то оправдать снег, и в связи с тем, что девушка у нас из староверов, в этнодеревне, по обычаям её веры. Доставить кого - либо в Тридевятое, не было проблем, морок ещё никого никогда не подводил, так что об этом даже задумываться не стали. И вот, договорившись на определённую дату, мы начали подготовку к свадьбе. Так как Аннушка у нас была сирота, и у неё не было никакого приданого, то заботу об этом взяла на себя я. Взять – то взяла, а что делать не знала. Пришлось не единожды отправляться на нашу поляну, и реально подолгу зависать в интернете, чтобы узнать, с чем в средние века девушек замуж отдавали. Информации оказалось не так уж и много, да и достоверность была сомнительна. Поэтому мне снова пришлось обращаться к самому крутому информатору моего государства, по имени Елена Премудрая. Та, каким – то неведомым образом, между делом, как бы невзначай, пока перебирала с женщинами овощи, очень быстро узнала, что нам нужно, и мы принялись за дело.
И снова все закрутилось и завертелось, будто мы готовились к ярмарке. Марфа, после того, как изготовила для Ивана брошь, принялась за свадебное монисто и украшения для девушки. Василиса села за шитьё одежды и постельного белья, вот тут, как нельзя кстати, пригодилась и волшебная иголочка, которая когда – то принадлежала Марье. Женщины принялись перебирать свои запасы пера и готовить подушки и перины, а наша Елена Петровна за своё принялась. Она начала выпекать праздничные блюда, и замораживать. Чего там только не было, пироги с мясом, яйцом, грибами, кулебяки, курники, расстегаи. И всё это выпекалось, бережно складывалось в короба и выносилось на мороз. Я сначала заглядывала в эти короба, из чистого любопытства, но на четырнадцатом сдалась, и отстала от них. Я принялась за более привычное для меня дело. Всё свободное, от приёма посетителей, время, я рыскала по интернету, магазинам и складам, в поисках посуды и предметов быта. В сказку пока не переносила, и, чтобы не видел Петька, прятала всё на чердак.
А перед самой свадьбой, когда все были на нервах, в заботах и делах, ко мне вдруг подошла Рита, и поманила меня пальцем, показала глазами на зеркало, и я поняла, что она зовет меня в наш мир, поговорить. Признаться честно, я думала, что дело в наши молодоженах, она же вечно обвиняла Петьку в войне, и очень сильно напряглась, готовясь дать очередной отпор, но когда мы оказались у меня дома, женщина подошла к телевизору, включила его и повернула ко мне экран, чтобы было лучше видно. В эфире шли криминальные новости, и перед глазами появились две, до боли в сердце, знакомые фотографии.
-Всё – таки она выбрала деньги, - с горечью произнесла я покачала головой.
Дочь Елены Петровны погибла, при невыясненных обстоятельствах, предположительно, стала жертвой бандитской разборки, впрочем, так же, как и её престарелый муженёк. А потом показали фотографии Елены Петровны и её внуков, как пропавших без вести, и подозреваемых в убийстве.
-Вот, Мариночка, какая у нас беда, – сказала Рита, и выключила телевизор.
-Они, что совсем идиоты, что они там несли? – возмутилась я, - они что, и детей подозревают в этом убийстве?
-Марина, – с укором одёрнула меня гадалка, – это просто журналистский ляп, – ты думаешь сейчас совсем не об этом. Ты лучше думай, что нашей Петровне говорить. Как ей обеспечить алиби, ведь в наших органах немало дураков, могут просто на неё преступление свалить.
-Пусть только попробуют, - усмехнулась я,- как минимум понос, как максимум потеря себя им обеспечена. Я, знаешь ли уже совсем не та, кем раньше была...
-Марина, дорогая, очнись, это не выход. Нам нужно всё здесь и сейчас решить.
Я замолчала ни минутку, подумала, прикинув так и эдак разные варианты, и вдруг с ужасом поняла, что ничего мы здесь за бедную женщину решить не можем. Единственное решение, которое мы можем сейчас принять, так говорить Елене Петровне об двойном убийстве родителей ребят, или не говорить.
- Нам нужно решать, скажем ли мы ей об этой трагедии или нет. Я не могу ей такое сказать, Рит, у нас два дня осталось до свадьбы.
-Я не знаю, – засомневалась гадалка, – ну, как ей об этом не сказать, ведь это её дочь.
-Согласна, об этом молчать нельзя, в любом случае нужно сказать, вопрос когда. Стоит ли говорить ей о этом прямо сейчас, или нужно пару дней подождать, и сказать после свадьбы?
-Свадьба, свадьба, чего ты заладила, - рассердилась Рита, - ты так говоришь, как будто свадьба Петровны, а не Анина. Какое ей дело до этой свадьбы...
-М-да, ты так думаешь? - засомневалась я, - хорошо, ладно, я с тобой согласна. Будь по - твоему, возвращаемся и орём на весь терем, что её дочь и зять умерли.
-Не нужно утрировать, - фыркнула гадалка, - я тебе говорила не об этом.
-О чём бы ты ни говорила, а выйдет всё равно так, - проворчала я и отправилась обратно в Тридевятое.
Зайдя в горницу, я посмотрела на Елену Петровну, которая как раз сидела у нас, потому что мальчики занимались ведовством с моими подопечными. Она была бледна как мел, и обмахивалась полотенцем.
- Что? - спросила я, - плохо, нужно посмотреть?
- Нет, что ты, спасибо, не нужно, - отмахнулась женщина, - что-то в груди сдавило так, что продохнуть невозможно, - мы переглянулись с Ритой, - будто предчувствие какое, - медленно, будто зачарованная, проговорила Елена Петровна, кажется, уже понимая, что мы что-то знаем.
Она как-то так посмотрела на нас, с мольбой, со страхом, встала, взяла меня под руку и вывела во двор. Там как раз никого не было. Я сотворила заклятие тепла, чтобы у нас во время разговора ничего не отмерзло, мы сели на крыльцо, и обе тяжело вздохнули, почти одновременно, но, никто из нас не заговорил. Так мы и сидели молча, пока во двор не выглянула Анна и не спросила:
-Матушка, Петровна, вы чего? Случилось что-то?
- Нет, что ты, деточка, - тут же улыбнулась Елена Петровна, - всё хорошо. Ты, иди, иди в дом, мы сейчас, - и как только дверь закрылась, женщина тихо завыла, уткнувшись в воротник моей шубы.
Мне ничего не оставалось делать, как только гладить её по голове и тихо успокаивать:
-Тшш, милая, тише, тише... Что же тут поделаешь, такова жизнь...
Она тихо проплакала минут пять, затем успокоилась, вытерла лицо краем передника, и спросила:
-Как она умерла?
- Не знаю, - пожала я плечами, - по телику сказали, что смерть криминальная. Грохнули обоих и её и его, при загадочных обстоятельствах. Ишут вас.
- Кого именно? - уточнила Елена Петровна.
- Тебя и детей. Но по телику как-то так ляпнули странно, будто обвиняют в убийстве вас троих. А, - я резко вдохнула, - черт, Петровна, прости, забыла. Я когда из вашего дома уходила, документы на имущество отдала твоей дочери, а из сейфа камушки прихватила, может, из-за них?
Женщина посмотрела на меня и нервно захихикала, а потом спросила:
-Ты сама - то на них смотрела, нет?
- Чего, - я посмотрела на неё удивленно, - что с ними не так?
- Яга, это стекляшки. У этого старого козла было старинное ожерелье, он говорил, что семейная реликвия, он всё боялся, что его сопрут, все за камушки, которые были в нем переживал, вот и решил их подменить, типа так будет безопаснее.
- Так, может подменил? - с надеждой спросила я.
- Нет, не успел, он их только собирался отнести ювелиру. Да, ты и сама это можешь проверить.
- Эх, обидно, лучше бы деньгами взяла, - вздохнула я, - я же хотела обеспечить вам безбедное будущее. Впрочем, у вас это всё будет, только чуть позже... Если, конечно, он не заставил её все на себя переписать. Но, в общем, без разницы, так и так они получат наследство. Ой, прости, у тебя беда, а я тут...
- Нет, всё правильно... - Елена Петровна похлопала меня по руке и встала, - это мне горевать положено, а тебе заботится о благосостоянии народа. Как ты думаешь, когда их похоронить будет можно?
Ну, ты нашла у кого спросить, - я развела руками, - я с криминалом ещё не сталкивалась. Но, судя по фильмам, которыми нас всю жизнь пичкали, то криминальные трупы на третий день точно не хоронят. Но, если хочешь, могу спросить у того, кто ведет следствие.
Нет, что ты... тебя не хватало только в это впутывать... Ладно, я подумаю... Пойду я домой, а то что - то... Мальчишек потом проводи до дома пожалуйста... – попросила она и даже не оборачиваясь, медленно побрела в сторону дома.
- Угу, хорошо, - кивнула я ей вслед, и зашла в терем.
- Ну, что? - с тревогой спросила Рита.
- Не знаю... Не поняла... Странная она какая-то, реакция странная.
- Может, это и хорошо, - вздохнула Рита, - так, на чем мы с тобой закончили? - обратилась она к Анне...
-Да, чего вы мне зубы – то заговариваете, - вдруг возмутилась Анна, – а, ну, быстро говорите, что случилось,- топнула она ногой.
-Ну, что, ты довольна, - я сердито спросила у гадалки, – ты этого добивалась? Ну, давай, рассказывай, чего замерла?
-Понимаешь, – замямлила Рита с надеждой глядя на меня, – так получилось... так вышло, что...
-О, Господи, – Анна всплеснула руками, – матушка, милая, ну скажи ты мне, не томи.
-В том мире, где мы жили раньше, у Петровны убили дочь и зятя, – без всяких предысторий сказала я, – но там было настолько всё плохо, что мы этого ожидали. Именно поэтому я Елену Петровну сюда и привела.
-Да, - поддакнула Рита, – потому что она у собственной дочери в прислугах была, а детей почти убили, но Яга их спасла.
-А вот это говорить не обязательно, – заметила я.
-Ой, лишенько, – взвыла девушка, схватилась за голову, и закачалась из стороны в сторону, – горе – то какое, – затем остановилась, посмотрела на меня, – а что же нам теперь делать? Ой, это ж хоронить их нужно, да? Свадьбу нужно отменять.
-Свадьбу мы отменять не будем, - резко оборвала я девушку и зло посмотрела на Риту, – свадьбу будем играть!
-Да, как же я, – всплеснула девушка руками, – у мамушки горе, а я...
-Ну, что, довольна, – теперь в два раза злее я спросила у Риты, – она задала законный вопрос, как ты теперь на него ответишь? Нет, нужно обязательно сейчас, – передразнила её я.
Внезапно дверь с грохотом распахнулась, и в горницу решительно вошла Елена Петровна.
-Вот, что, девоньки, – решительно сказала она, – как бы то ни было, а дочь я свою уже давно похоронила, она ещё будучи живой для меня умерла. Я вдруг поняла, что у меня уже давно всё отболело. Так, что свадьбу даже не вздумайте отменять. Свадьбу играть будем... Только ребятам о родителях не нужно знать...
И вот наступил тот самый день, день свадьбы Анны и Петра. Провозившись пару дней у печей, мы наготовили угощенья на целую деревню. Григорий, как ведун, любящий всякие колбы, и змеевики, целый месяц готовил хмельные напитки и был во всеоружии. Если честно, то я думала, что на столе будет что – то бражки и самогона, но оказалось, что мужчины этого времени не знали что это такое, и пили мёд, то есть медовуху, которую уже не один раз подавала нам скатерть самобранка, поэтому на столе стоял именно он, и ничего другого. Я сначала тревожилась, а как это воспримут Петькины родители, но потом подумала, да, вообще, какого чёрта? Пусть что хотят, то и думают, у нас старообрядческая свадьба. Почему у меня ещё и из-за этого голова должна болеть?
В общем, в день свадьбы проснулись мы ни свет ни заря, и принялись горницу готовить к приёму гостей. Первым делом я прочла безразмерное заклинание так, чтобы в горницу поместились все жители моего государства от мала до велика, застелили столы скатертями, и я, оставив оформление праздничного стола, на Елену Петровну, отправилась в город за родителями жениха.
Но, разве бывают праздничные приготовления без приключений? На этот раз нам предоставили такую радость Петькины родители. Когда я подошла к подъезду, они оба, уже неплохо датые, сидели на лавочке, и тетя Оля, голосом, схожим с иерихонской трубой, вдруг возвестила весь двор, что раз её единственная кровиночка не соизволила за ней прибыть лично, то видала она Петькину свадьбу, и обозначила место, вид и цвет обуви. Папаша, кивавший всё это время головой, в финале этой феерической речи, ещё раз кивнул и поддакнул. Я всякое уже видала на своём веку, и пьяного Петькиного папашу, и мать в разных ипостасях и орущую, и не по теме ржущую, но такую, пьяную и орущую одновременно, не видела точно. От такого немыслимого ранее дуэта, я немного опешила и застыла с открытым ртом, стараясь быстро сообразить, что с ними делать, и какое к ним заклинание применить. Но тут тетя Оля снова открыла свой рупор и заявила, что любимый сыночек мог бы за родителями и белый свадебный джип прислать, с кольцами и лебедями одновременно. Папаня снова кивнул головой, и поддакнул, как попугай. Эти претензии показались мне настолько дурацкими, что я снова встала в ступор, и ничего умнее не придумала, как схватить обоих за шкирки, встряхнуть, как следует, и заявить, что если Петьки мать ещё что-нибудь скажет, то я её прокляну, а папашу просто уволю нафиг.
И тут они заржали как кони и заорали:
-Сюрприз.
И вот именно сейчас, наконец, я на себе очень хорошо прочувствовала, что это такое, розыгрыш тети Оли. Я так разозлилась на них, что не задумываясь о конспирации и подготовке, переместила их к зеркалу, и прочитав заклинание, толкнула в горницу.
Буркнув себе под нос, что – то типа:
-Великовозрастные идиоты, Петька, забери своих родаков, пока я их не убила, - я прошла мимо них, и поднялась в свою комнату.
Сегодня я сделала исключение ради праздника, и там сейчас по всем правилам старого русского обряда, девчонки обряжали Анну в белое платье с безумно красивой ярко красной вышивкой, пели грустные песни, а девушка громко рыдала. Я сначала было взбеленилась, спасибо Петькиным родителям, они меня уже хорошо завели, но тут же вспомнила, что мне же говорили, что по традиции, если невеста хочет жить счастливо в браке, то всю свадьбу она должна рыдать. Я тихонько присела в дальнем углу кровати, и стала наблюдать за девочками. Те вплетали в волосы ленты так, чтобы на голове хорошо держались фата и венок. Я невольно начала рассуждать, что обыкновенные дамские шпильки сейчас бы были, как никогда кстати, но мои размышления прервал чей – то голос. Снизу кто – то окликнул Любаву, та, с большой неохотой, оторвалась от дела и сбежала по ступенькам вниз. С кем и о чём она разговаривала, мне не было слышно, я только уловила в двух женских голосах тревогу. Мне стало не по себе, перед глазами уже побежали картинки пьяной, дебоширящей в горнице тёти Оли, я схватилась за сердце, и уставилась на лестницу, в ожидании возвращения девушки. И дождалась. Та не стала бегать по лестнице, а сразу переместилась к нам в комнату и очутилась буквально в десяти сантиметрах от меня.
-О, Господи, – я вздрогнула от неожиданности, – Любава, ты чего?
А девушка, махнула рукой, наклонилась ко мне и зашептала прямо в ухо:
-Матушка, у нас беда, свекровь букет не принесла, – тихонько мне шепнула Марфа, и для убедительности покачала головой.
-Твою мать, – психанула я, – почему мне никто об этом не сказал?
-Дак, матушка, мы же не знали, что она букет не принесёт, у нас всегда так было, что свекровь невестке цветы дарит... луговые цветочки... даже зимой. А Петечка говорил, что она маму просил. А ещё она без ларца прибыла. Может, обронила где, они же оба выпимши.
-Она оба, прямо с утра уже ужрамшись. Вот, что за народ, – проворчала я, – таким дай только повод... по крайней мере теперь стало понятно, в кого Петька такая бестолочь. Что там за ларец, ты о чём? – вдруг встрепенулась я, понимая, что, явно что – то пропустила, потому что не удосужилась узнать заранее о старорусских свадебных обрядах, – Любава, толком объясни, что там с родителями не так, я в этой суматохе, что – то растерялась.
-Ну, как же, матушка, – удивленно зашептала девушка, – весь обряд идёт прахом. Свекровь ни свадебный букет не принесла, ни ларец с драгоценностями. У Аннушки из украшений только веночек, монисто, да бусики, и даже ни единой серёжечки нет. А мы ведь Петечке всё говорили, и матушке просьбу передавали, свекровь должна принести семейные драгоценности, которые передаются по роду.
И тут я как – то инстинктивно поняла, что Анна, на которую уже натянули свадебную фату и водрузили сверху венок, завыла не понарошку, а так натурально, что у меня по спине побежали мурашки.
.-Не реви, – строго приказала ей я, – будут у тебя и серёжечки, и колечки и бусики.
-И букетик, матушка, букетик, – за спиной шепнула Любава.
-И букет тебе будет, – заверила Анну я,- а хочешь, я подарю тебе не просто букет из полевых цветов, а из цветочков, заморских, аленьких?
-Хочу, – шмыгнула носом невеста.
-Ну, вот и договорились,- хлопнула в ладоши я, - так, я ненадолго, без меня не начинать.
Я медленно спустилась вниз, размышляя, у кого бы спросить что за ларец, и что в нём должно лежать, но, на моё счастье у лестницы стояла наша незаменимая Елена Премудрая, и с укором смотрела на тетю Олю, удобно расположившуюся за столом, усевшись на моё место. Я начала снова закипать, но взяла себя в руки и спросила Петровну о нашей проблеме. Та достала маленький листочек местной желтой бумаги, и начала писать список:
-Это можно в любом ювелирном взять, это нужно в "Золотой рыбке" посмотреть, я там видела, бусы бери из натурального камня, на первом этаже "Ярмарки" есть отдел, да покрупнее бусины бери, и нитки подлиннее, а серьги крупные в якутских ювелирных посмотри. Одни возьми простые, но с крупным камнем. Такие, круглые на длинной петельке, может, видела, как старушки носят, а другие плоские, ажурные, чем больше, тем лучше. Да, бриллианты не бери, максимум топазы аметисты, тебе и эти в копеечку встанут. Ну, что, Яга, хорошее испытание тебе придумали родители жениха? – отдавая список, ухмыльнулась Елена Петровна, – ты, вот что, поспеши, свадьбу надолго задерживать нельзя, холодец тает, а я пока побеседую со свекровью...