Что может быть крепче мужской дружбы? Только ещё более крепкая мужская дружба.
Да так, чтоб на всю жизнь. Чтобы без оглядки на всякие условности, именуемые в ханжеском обществе моралью, нравственностью и прочими архаичными категориями.
Отроки с Воробьёвых гор
История знает примеры подобных безоглядных слияний. Одна такая великая дружба зародилась без малого 200 лет назад, в конце лета 1827 года на Воробьёвых горах — красивейшем месте матушки-Москвы.
Только представьте. Далеко, до самого горизонта, раскинулся неповторимый город. Солнце медленно садится, выбрасывая прощальные лучи. Густеет синева неба, переходя уже кое-где в черноту. Птицы умолкли в ожидании близких сумерек, только ветерок приговаривает что-то, запутавшись в листьях.
Мальчики — одному стукнуло 15, второму нет ещё и 14 — застыли, вглядываясь в простор. Неясное томление охватило обоих, тёплые очищающие слёзы набежали вдруг невесть почему. Миг — и они бросаются друг другу в объятья. Захлёбываясь в словах, шепчут и кричат в полный голос. О взаимной нерушимой любви, дружбе навек, о верности в совместной борьбе за идеалы.
Да кто ж в отрочестве не испытывал похожих переживаний? Когда хотелось немедленно перевернуть мир, в одночасье уничтожить несправедливость. чтобы подарить вконец исстрадавшемуся человечеству безмятежное счастье. И верилось, что всё возможно.
А уж если рядом оказывался товарищ, думающий так же, верующий в то же, тогда, словно крылья вырастали за спиной.
Согласитесь, ведь многие парили в неимоверных высях мечтаний.
Конечно же, и трезвели вскорости многие. Очень многие.
Саша Герцен и Коля Огарёв — отроки с Воробьёвых гор — остались верны своей клятве. И сумели остаться близкими друг другу даже тогда, когда любая другая дружба разлетелась бы вдребезги и пополам.
Однако мы-то наблюдаем не абы какую, перед нами дружба — истинно великая.
Не желай жены ближнего твоего
После череды испытаний уже в зрелом возрасте Герцен и Огарёв оказались по разные стороны границы Российской империи. Оба, пострадав от преследований проклятого царизма, претерпели и в личной жизни. Обоих жестоко обманули жёны. Мало того, что изменили с хорошими знакомыми мужей, так ещё и обобрали едва не до нитки.
Герцен оказался в Лондоне — этой Мекке российских политических бегунцов. Отсюда бомбардировал российские порядки злющими статьями. Усиленно звал к себе друга. Тот уже успел обзавестись новой женой. Наталья Тучкова, дочь старого декабриста, была моложе на 15 лет и отнюдь не скована теми архаичными предрассудками, о которых говорилось в начале рассказа. С Огарёвым она жила преступным образом (так тогда называлось). То есть не венчанной и не связанной никакими другими официальными обязательствами.
Прежняя изменница-жена развод Огарёву не давала, и лишь спустя несколько лет Наталья Тучкова стала перед Богом и людьми законной Тучковой-Огарёвой.
Супружеская чета нагрянула к Герцену в Лондон, осчастливив его несказанно. И Николай был безмерно счастлив. А больше всех счастлива была Наталья, тут же влюбившаяся в Искандера — так в близком кругу звался Герцен.
А что же он сам?
«Не желай жены ближнего твоего, ни рабыни его, ни вола его», — предписывает Святая книга. Ни рабынь, ни волов у Огарёва не было. Что же касается жены, то уж очень была она хороша, свежа, и нравом искрилась совсем уж свободным.
Как же тут не пожелать, когда сама падает в объятия?
Подложил другу свинью
«Но так нельзя, ведь дружба же!», — воскликнет какой-нибудь старомодный ревнитель чистоты отношений.
И пусть его восклицает. Высокие отношения мало кому доступны. Ещё менее понятны.
Вот Огарёв — понял. Не впадал в истерику, даже не ушёл из дома, ставшего общим для лондонского треугольника. Остался тем же любящим другом, каким и был со времён Воробьёвых гор.
Мало того. Когда выяснилось, что Наталья, ставшая уже Тучковой-Огарёвой-Герцен, оказалась обыкновенной мегерой — взбалмошной, капризной, своевольной, упрямой — Николай Платонович первым кинулся утешать Александра Ивановича: «Ты иногда мне намекал, что ты внёс в мою жизнь горечь. Это неправда! Я в твою жизнь внёс новую горечь. Я виноват».
Да уж не анекдот ли это? Жестоко обманутый муж виноватит себя же. И за что? За то, что подложил другу свинью в виде недостойной жены своей.
Высокие отношения — что вы хотите?
К несчастью, и законы задавленной самодержавием России оказались глухи к столь возвышенному союзу. У Герцена родилась дочь Лиза, а потом ещё и близнецы — мальчик и девочка. Но, поскольку Наталья и Николай оставались законными супругами, отцом троих герценовских детей считался Огарёв. Его они и звали папой. Биологический отец именовался дядей Герценом.
Финал этой любовной истории печален. Хотя кое кто, вполне возможно, посчитает его закономерным. Близнецы Елена и Алексей в три года умерли от дифтерита. Переживания подточили здоровье Герцена, его диабет усугубился воспалением лёгких, оборвав жизнь в 57 лет.
Николай Огарёв превратился в немощного старика. Но страсти не оставили его. В лондонском кабачке он встретил падшую женщину Мэри и не расставался с ней до своей смерти в 1877 году, пережив друга на 7 лет.
Дочь Герцена Лиза в 17 лет покончила жизнь самоубийством, отравившись хлороформом от несчастной любви к женатому мужчине втрое старше её.
Наталья Тучкова-Огарёва-Герцен выхлопотала разрешение вернуться в Россию, прожила в глуши и одиночестве ещё 38 лет, скончалась в 1914 году.
В моём далёком детстве бытовала дразнилка: «Герцен-мерцен-шишка с перцем». До сих пор не знаю, что бы это значило. Но дразнилка считалась до невозможности обидной…
Владимир Апаликов
Подробнее о незаурядных исторических фактах читайте в нашей подборке: