Итак, в 1521 году, после бездетной смерти герцогини Сюзанны Бурбон, чей статус оставался противоречивой загадкой (нечто среднее между владетельной сеньорой по собственному праву и герцогиней-консортом), права на все основные земли герцогов Бурбонов заявила Луиза Савойская, мать действующего короля Франции Франциска I.
Принцесса обратилась в Парижский парламент с требованием признать её единственной и законной наследницей своей двоюродной сестры Сюзанны и деда - герцога Карла I Бурбона. По мнению стороны принцессы Савойской, Карл III Бурбон владел этими землями совершенно незаконно.
Наша Википедия довольно лихо и безапелляционно заявляет, что права принцессы Луизы Савойской на наследство герцогов Бурбонов были «сомнительными». Франциска I также повсеместно упрекают в давлении на Парижский парламент. Впрочем, и французская Вики также на стороне коннетабля Карла Бурбона. Рискну не согласиться, дело довольно неоднозначно именно с точки зрения наследственных законов французского королевства. Что если, не прав как раз Карл III Бурбон?
Чтобы понять, на чьей стороне закон, в первую очередь надо определить - какое право действовало относительно земель Бурбонов? Салическое или старое родовое, по которому женщина уступает лишь своим родным/единокровным братьям, а потомство младших братьев её отца и деда стоит ниже её? Это принципиальный вопрос, так как если действует салическое право, то все должно принадлежать коннетаблю, а если «старая родовая» традиция, то, простите, Карл III Бурбон здесь совершенно лишний бедный родственник и наглый выскочка.
Так вот, Луиза Савойская (1471-1531), разумеется, претендовала на бурбонские земли не просто так. Она - дочь Филиппа II Безземельного (1438-1497), герцога Савойского и Маргариты Бурбон (1438-1483), дочери герцога Карла I Бурбона. Принцесса, потеряв в шестилетнем возрасте мать, что интересно, как и ее будущий соперник так же попала под опеку Анне Французской, пока еще известной, как мадам де Боже. Последняя и сосватала еще юную девочку за почти тридцатилетнего, но все еще неженатого Карла, графа Ангулемского (1459-1496), двоюродного брата и соратника герцога Орлеанского.
Брак был вполне статусный для обоих и в нем родилось двое детей – Маргарита и Франциск. Но уже в 19 с немногим лет, Луиза овдовела – ее муж неожиданно скончался 1 января 1496 года. К слову, овдовев принцесса Савойская стала завидной невестой – позже к ней сватались не кто-нибудь, а такие особы, как Генрих VII Тюдор и Фердинанд Католик (после того, как, разумеется, сами остались без жен).
Но Луиза Савойская отказала обоим, сосредоточившись на воспитании своих детей и подобно Валентине Висконти - еще и бастардов своего покойного мужа (трех дочерей). Графиня Ангулемская позаботилась об их узаконении и достойной выдаче замуж двух из этих трех девушек, а одна стала аббатисой.
Любопытная историческая развилка относительно Фердинанда Католика – если бы Луиза вышла за него замуж и родила сына, то… На карте Европы, во-первых, уцелело бы независимое королевство Арагон, во-вторых, два короля, один Франции, а один Арагона, Сицилии и Неаполя, будучи сыновьями одной матери, могли перемешать политическую карту Европы совершенно странным образом.
Но вернемся к династическому спору за наследство Бурбонов. Посмотрим на генеалогическую схему.
Кому же в этой схеме нет права на герцогскую корону, если исходить из старого обычая первородства, а не салического права? А этого места нет коннетаблю Карлу Бурбону, потому как он не является потомком герцога Карла I. Строго говоря, право быть герцогом у него должно было появиться только тогда, когда вымрут все потомки Карла I, в том числе и по женской линии - именно таковы правила наследования вне салического права. Есть ещё один вариант ... кто-то из первых наследников мог отказаться и уступить. Но это очень ненадёжный путь - никто не запрещал уже наследникам отказавшегося, начать новую тяжбу. Как правило, эти наследники «отказников» так и поступали.
И как тут не вспомнить хвастливые речи коннетабля о том, что права внучки выше прав какого-то там племянника? Ему пришлось примерить роль «бедного племянника» на себя самого, так как именно такая внучка, нашлась. Вот интересно, почему он раньше не вспоминал о внучках герцога Карла I Бурбона, почему они его не беспокоили, пока он «был на коне»?
Итак, если бы все было, как завещал герцог Бурбон Луи II, ещё в начале XV века, то действовало бы салическое право, и коннетабль Карл Бурбон был первым и законным главой своего рода, без вариантов. Но Пьер II, к радости короля Луи XII, и, разумеется, с полного одобрения последнего, «сломал» салическую систему своего клана и ввёл наследование женщинами в лице своей дочери Сюзанны. Ах, да... Пьер ведь тоже почему-то не задумался, о том, что создаёт прецедент - если можно одной даме, то можно и другой - вот этой дамой и стала Луиза Савойская.
