Всю неделю на улице было пасмурно, даже в день вручения дипломов студентам медколледжа. Может поэтому и настроение Юлии тоже было не радужным. И сейчас, стоя в полумраке комнаты, в которой она прожила все те годы, пока училась в медицинском колледже. Юля с сожалением еще раз оглядела ее, ставшую такой родной и привычной. Все уже разъехались по домам, а у Юли дома пока не было.
– Кажется все забрала, – подумала она и вышла, закрыв дверь на ключ.
Девушка медленно шла по коридору, торопиться ей было некуда в самом прямом смысле этого слова, поэтому на душе у нее было также пасмурно, как и на улице.
– Вроде бы мне и радоваться надо, что я закончила колледж, да еще с красным дипломом, а на душе тяжело и кошки скребут, ведь идти-то мне некуда. За годы учебы я так и не добилась квартиры.
На вахте, как всегда, сидела тетя Валя:
– Ты чего такая смурная, ведь радоваться надо, учебу закончила, диплом получила, живи – не хочу!
– Да что мне радоваться, вот сейчас покину общежитие и сразу статус поменяю.
– Чего-чего, – переспросила тетя Валя, не понимая о чем она говорит.
– Я вот сейчас, выйду на улицу, и сразу бомжом стану, – от
жалости к себе у Юли даже слезы на глазах выступили.
– А разве ты не вернешься к своим опекунам?
– Нет, после моих восемнадцати лет их опека закончилась.
– Что, и переночевать не пустят? – удивилась баба Валя.
– Нет, они сразу сказали “до свидания, мы теперь вряд ли когда увидимся”. Мы расстались, как совершенно чужие люди.
– А сколько же ты лет у них прожила?
– Семь лет, а потом я поступила в колледж. Но до 18 лет они меня содержали, кормили, одевали, и разрешили здесь ночевать.
– А как же ты их, девонька, называла? – спросила тетя Валя.
– По имени отчеству?
– А они тебя?
– Юля, Юлька, по-всякому, – Я, когда подросла, пожалела, что в детском доме не осталась, ведь директор наверняка мне уже квартиру добился бы, он у нас хороший, добрый был, – и, предвосхищая вопрос вахтерши, сказала, – умер он недавно, я на его похоронах была, знаете сколько народу было, его все любили. Директриса новая меня совсем не знает, вряд ли она пойдет просить за меня.
– Ну-ка, Юля, подожди, дай-ка я своей соседке позвоню.
Она нашла в телефоне нужный номер и сказала:
– Антонина Павловна, вы меня простите, но помните мы с вами как-то разговаривали, а вы говорили, что девочку с нашего колледжа взяли бы к себе. Вот я и хочу предложить вам одну из наших выпускниц, – тетя Валя помолчала, видно ей что-то говорили, – нет, она отличница, с красным дипломом закончила колледж, конечно сделает, она во время учебы подрабатывала, где? – вахтерша посмотрела на Юлю.
А та прошептала, что в реанимации.
– Говорит в реанимации, – доложила тетя Валя своей собеседнице, – ей совсем негде жить, ей еще квартиру не дали? Так сирота она. Правда? Ой, спасибо Антонина Павловна, она через 20 минут придет.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала тетя Валя, теперь и мне спокойно будет, зная, что я тебя пристроила, она конечно дама интеллигентная, но уж больно строптивая, но тебе выбирать не приходится, будешь терпеть. Ей уже 74 года, как мне помнится, она в университете преподавала, но вот уже года два как не работает, правда я не знаю чему именно она учила, ну то, что она профессор у нас весь дом знает, и ее муж покойный тоже профессором был.
– Ой, а вдруг я ей не понравлюсь, я же детдомовка.
– Даже если ты ей не понравишься, но устроишь ее как медсестра, она и вида не подаст, это тебе не твои опекуны. Они небось простые люди, но с гонором, также ведь?
– Они оба работали юристами, правда в разных организациях.
– Ладно, шагай, она тебя ждет, улица Молодежная, дом 37, квартира 7, найдешь?
– Найду, конечно, а не найду, так спрошу у прохожих, – обрадованно произнесла она, – спасибо, тетя Валя.
– Мы с тобой опять будем часто видеться, мы же в одном подъезде с Антониной живем.
И вот Юля стоит перед дверью квартиры номер семь представляя умную, интеллигентную старушку в очках. А, главное, она почему-то представлялась ей очень высокой. Юля с опаской нажала на кнопку звонка, будто боясь,что ее не впустят. Через минуту дверь открылась и она увидела самую обыкновенную пожилую женщину без очков, но действительно высокую и очень стройную для ее лет. Они были почти одного роста.
– Здравствуйте, – неуверенно сказала девушка, – я от тети Вали,
– А ты быстро пришла, заходи, – радушно сказала хозяйка.
У Юли была в руках спортивная сумка и рюкзак за плечами, она зашла в прихожую и быстро сняла рюкзак, он был очень тяжелый, и она постаралась быстрее от него избавиться.
– Это и все твои вещи? Не густо, а я тут решала, куда разместить то, что ты привезешь.
– Я пешком шла, багажа-то у меня мало.
– Меня зовут Антонина Павловна, – представилась хозяйка.
– А я Юля, Юлия Одинцова.
Она достала из-за сумочки, висящей у нее через плечо, свой паспорт:
– Вот смотрите. Здесь все про меня написано.
– Нет, не все, здесь забыли написать что ты сирота, а зря может, быть от такой информации люди бы добрее относились друг другу. Много вас в детдоме было?
– Не знаю, меня взяли под опеку в третьем классе, а тогда я не думала о том, сколько нас таких вот…
– А почему же ты к опекунам не пошла? Неужели за эти годы вы не стали близкими друг другу?
– Нет, они сказали, что срок их работы кончается в день моего восемнадцатилетия.
– Ого, опека над тобой работа значит! Бездушный робот, подозреваю, и то добрее.
Они зашли в одну из комнат трехкомнатной квартиры.
– Ладно, располагайся, вот твоя кровать, вот шкаф, ну а все остальное тоже может тебе понадобиться со временем, – и она махнула рукой вдоль одной из стен возле которой стояли два огромных застекленных шкафа с книгами, пока можешь переодеться, сходить в ванную, – она указала в направлении ванной, – а потом приходи на кухню, она вот в той стороне, на обед, он почти готов, но перед обедом мне нужно сделать укол.
– Сегодня в последний раз придет медсестра из поликлиники, и я откажусь от ее услуг, раз теперь у меня будет компаньонка. У меня есть все, даже коробка конфет “птичье молоко”, – пошутила Антонина Павловна, – а вот общения не хватает. Устала я от одиночества, раньше в этой квартире жила вся семья, у меня есть сын и дочь, а теперь еще и трое внуков, да двое правнуков.
– Но сейчас все разъехались, в городе остались только сын с женой, но они приезжают ко мне не часто, правда сын звонит регулярно. Они уже тоже не особенно молодые, а молодежь меня навещает вообще очень редко, у них свои заботы.
Юля с удовольствием приняла ванну, а потом они сидели и разговаривали "ни о чем" в ожидании медсестры. Вернее это Юля подумала, что они ведут несерьезную беседу. А Антонина Павловна, задавая ей казалось бы странные вопросы, поняла, что она прекрасно образована, достаточно хорошо разбирается в литературе, живописи. Видно ее приемные родители при всей их черствости свои обязанности выполняли хорошо, они даже в театр ее водили.
Но тут пришла медсестра, и хозяйка, объяснив ей, что теперь у нее своя собственная помощница есть, сообщила, что и уколы будет делать она, так как у нее медицинское образование, и Антонина Павловна предложила начать сейчас же. Юля уверенно сделала ей укол, медсестра, женщина средних лет, одобрительно кивала головой, оценивая ее действия. Было видно, что теперь она спокойна и за свою пациентку.
– А на работу ты уже устроилась? – спросила она девушку.
– Пока нет, у меня мне ведь жилья нет, я почти месяц ходила по инстанциям и добивалась для себя квартиру, иначе, как мне объяснили, я могу ждать положенную мне квартиру до пенсии.
– Ну и когда же, Юля, тебе пообещали квартиру? – спросила Антонина Павловна.
– Сказали что до конца года дадут.
– Что, прямо в новом доме? – удивленно спросила медсестра.
– Не знаю, но из тех, кто уже получил квартиру из нашего выпуска, все имеют квартиры в старых домах, но мы все рады и таким, – говорила Юля так, будто она уже получила собственную квартиру.
– Ты приходи к нам в поликлинику, у нас свободных ставок много.
– Хорошо, но я еще с квартирой не совсем закончила, там столько всего требуется. А уж потом я уже начну думать о работе.
Целую неделю хозяйка и квартирантка присматривались друг к другу, за эту неделю Юля успела полностью собрать все необходимые документы и предоставить их в отдел опеки и попечительства. А также она посетила поликлинику, расположенную совсем рядом с домом и устроилась медсестрой к врачу отоларингологу.
– Я хочу устроить свой быт, получить хоть какой-то опыт работы и попытаться на следующий год поступить в медуниверситет, – поделилась она своей мечтой с Антониной Павловной.
– А ты готова еще 6 лет учиться и жить на стипендию, ведь работать ты не сможешь?
Ну я могу и подрабатывать, хотя рано об этом говорить впереди еще целый год.
Вот ты и посмотришь через год сможешь ли ты реализовать свою мечту, может быть лучше уже сейчас пойти на курсы массажистов это ведь востребованная и денежная работа? Подумай об этом.
Но пока Юля ждала квартиру, ведь сейчас это было для нее самым главным.
После своей первой зарплаты она сказала Антонине Павловне, что будет платить и за квартиру, но та не согласилась.
– Ведь ты мне помогаешь. И в квартире убираешься, и готовишь частенько. Да и продукты иногда покупаешь.
– Только про уколы ничего не говорите, ведь это секундное дело, особых усилий я не прилагаю.
– А на прогулку кто меня выводит?
– Но вы в свою очередь, меня всегда с собой берете в театры, в выставочный зал, даже в бассейн несколько раз вместе ходили.
– Ну тогда давай сделаем общий котел для продуктов и коммунальных услуг, согласна?
– Согласна, – с облегчением засмеялась Юля, она была очень щепетильна в финансовых вопросах, для нее неприемлемо было быть кому-то обязанной. Юля была к тому же решительной и ответственной девушкой.
И они зажили вдвоем ну почти как мать и дочь, порой Юле казалось, что Антонина Павловна действительно ее мать, и она испытывала к ней какое-то незнакомое чувство.
– Может быть это и есть любовь к матери, ведь до этого я вообще не представляла себе семейной жизни, а сейчас мы с Антониной Павловной живем, можно сказать, семьей. И я даже не представляю, что будет, когда я получу квартиру и уйду от нее.
Дорогие мои читатели, благодарю вас за внимание к моему творчеству, за обратную связь и лайки. Счастья вам и всех благ!
Читайте также:
Дурочка