Трактор упрямо шел навстречу метели. Петр напрасно всматривался в белую муть – не было видно ничего. Он подумал, что горючее скоро может кончиться, и тогда придется стоять на месте. Конечно, есть канистра, но ее нельзя использовать, во всяком случае пока. Ведь нужно оставить горючее для того, чтобы согреться, если трактор встанет. Правда, костер развести будет не из чего, разве только сжечь ватники, но костер в снегу – вряд ли много тепла от него будет, тем более при таком ветре. Петр думал об этом, но не верил в то, что с ними может случиться что-то страшное.
Мотор начал «чихать». Петр с ужасом понял, что скоро он заглохнет. Сашка испуганно молчал, чувствуя свою вину. Наконец трактор встал. Петр и Сашка несколько минут молча сидели, слушая свист ветра и стук снега по стеклам. Во время движения трактора слышен был только звук двигателя, и теперь тишина внутри кабины казалась зловещей.
- Значит, так, - твердо сказал Петр, - горючее из канистры заливаем в бак и едем дальше.
- Куда? – робко спросил Сашка.
- Вперед! Куда же еще? Куда-нибудь приедем, как думаешь, тракторист?
Сашка молча пожал плечами. Ему хотелось плакать: он представил, как мать получит письмо, в котором напишут, что ее сын погиб в борьбе за урожай. Мать, конечно, всплеснет руками, заплачет, но будет гордиться им... В ушах загудело, прерывистые гудки отдавались в голове. Он тряхнул ею, зажал уши ладонями, потом отпустил. Гудки не исчезали. Он посмотрел на Петра. Тот напряженно всматривался в ту самую белую мглу. Сашка тронул его за плечо:
- Слышишь?
Петр удивленно взглянул на помощника:
- Что?
- Гудки...
Петр вслушался: действительно, это были гудки тракторов. И вскоре они увидели огни. Это были три трактора, стоявших в снегу и гудевших по очереди и вместе. Заметив свет фар трактора Петра, они замолчали. В горле Сашки запершило: он понял, что опасность прошла мимо. Совсем рядом, только дохнула холодом, но прошла.
- Вы видите? – радостно закричал он. – Видите? Нас нашли!
Петр смолчал. Он уже видел, что три трактора жгут горючее, три тракториста не отдыхают, как им положено, а работают ночью, чтобы найти их. И виноват во всем этом он, Петр. С мальчишки какой спрос? Испугался он, конечно, сильно, молчал всю дорогу, видно, уже готовился замерзать в степи.
Петр подъехал к тракторам, выскочил из кабины. Навстречу ему шли ребята из его бригады. Среди них был Петрович.
- Ну что, где вы плутали? – спросил он. Мы уже думали прекращать гудеть, думали, может, вы в другую сторону идете, а мы вас тут ждем.
Он обнял Петра.
- Ну что, теперь поехали домой, а то уже скоро одиннадцать часов уже спать пора.
Петр хотел сказать, что они чуть не проспали свою жизнь, но смолчал. Трактора развернули, и все колонной пошли в гараж. Петр вдруг услышал звуки, похожие на всхлипывания. Он взглянул на напарника. Тот сидел, согнувшись, и плакал. Петр похлопал его по спине:
- Поздно плакать, Сашок, уже все в порядке.
- Это я виноват! Я заснул и не заметил, куда заехал.
- Хорошо, что у нас машина такая, что будет ехать только вперед, если не трогать ее рычаги. А если бы это был автомобиль, то неизвестно, куда нас занесло бы.
В гараже их ждал заведующий.
- Имей в виду, Мищенко, за горючее вычту из зарплаты. За все четыре трактора. Где вас носило?
Петр молча переоделся, вышел к саням, на которых стояла будка, развозившая механизаторов по участкам.
Утром этот случай обсуждали у управляющего, когда получали задание на день.
- А как убережешься от такого? – горячился мужичок средних лет.- Погоду как угадаешь? Выезжаешь в хорошую, а какая она будет днем или к вечеру – иди догадайся!
- И зачем сейчас пахать снег? – спрашивал другой. – Вчера пахали – сегодня опять все ровное, будто нас там и не было!
- Эх вы, хлеборобы! – упрекал управляющий. - Снег-то сейчас будет укладываться в борозды более плотно, чем на ровное поле. Но сегодня задание будет другим. В поле не пойдет никто, все работаем здесь: чистим улицу поселка, крыши домов. Кому нужен отгул, может заявить.
- А зачем нам тут отгулы7 – раздался вопрос. – Пойти некуда, разве только снежную бабу лепить?
Вокруг засмеялись.
- А мы в школе строили крепости из снега, а потом устраивали войнушку, брали эти крепости, - сказал Сашка.
Все вокруг засмеялись:
- Ну вот вам и занятие в отгул!
- Строим крепости и стенка на стенку!
- Не, я буду спать! – проговорил тучный молодой тракторист.
Петр подошел и попросил записать его к строителям.
Он с удовольствием работал широкой лопатой, убирая снег между домами, складывая его в сугроб, который потом сгребал в сторону от улицы трактор с навесным отвалом. А день, как назло, выдался хорошим: солнце, вставшее, как всегда, в сизой дымке, к обеду вышло на чистое небо, ярко осветив поселок в белоснежном наряде, сверкая миллионами блесток на ровной поверхности, на крышах. Работа напомнила Петру времена, когда он убирал снег в своем дворе, разбрасывая его по бокам дорожки, забрасывая через забор в огород. Потом он вспомнил, как с сынишкой лепил снежную бабу, и ему очень захотелось снова сделать это. Он стал собирать снег в кучу, утрамбовывать его. К нему подошел Сашка.
- А ты что будешь делать? Крепость?
- Да нет, я вспомнил, как лепил снеговика с сыном.
- Можно я тоже буду?
- Можно! Собирай снег.
Снеговик не получился – снег был сухим. Но воспоминания внесли в душу Петра тепло.
А Николай вечером пришел домой с настроением немедленно выставить Наталью из квартиры. Он думал, как начать разговор, который должен был бы поставить ее в тупик и заставить признаться, что у нее есть любовник и что ребенок от него.
Наталья встретила его приветливо, спросила:
- Как дела на работе?
Николай сразу забыл все слова, которые хотел сказать ей про Василия. Помолчав, он ответил, что все нормально. Потом, сев за стол, сказал:
- Тебе привет!
- От кого?
- От твоего любовника.
Наталья на миг замерла, даже, казалось, перестала дышать. Но почти сразу ответила:
- Неудачная шутка, Коля.
- Да какая уж шутка? Васек, подошел ко мне, - фантазировал Николай, - и сказал: «Передай привет моей любимой Наташе, а то ты ее обижаешь, и вообще вы давно не спите вместе, так что я женюсь на ней!»
Наталья стояла как вкопанная. Не верить Николаю было нельзя: она действительно говорила такие слова этому идиоту Васе, но и признать это значило поставить крест на семейной жизни.
- Он рассказал, как вы познакомились в ресторане. Он был с другом, а ты с подругой. Так?
Наталья была в полной растерянности. Неужели этот недотепа действительно рассказал Николаю все? В последнюю встречу он настаивал, чтобы она разводилась с таким грубым мужем и выходила замуж за него. Тогда Наталья посмеялась:
- А где мы жить будем? А если ребенок будет?
Хорошо хоть не сказала ему тогда, что беременна.
- Коля, что ты выдумал? Какой Вася? Какой любовник?
Она села на стул, заплакала. Николай видел, что она играет, но видел также, что Наталья в отчаянии, и слезы – попытка оттянуть объяснение.
Вдруг она встала, вытерла слезы и дрожащим, но твердым голосом произнесла:
- Я поняла: ты ищешь повода бросить меня. Меня и нашего ребенка.
- Нашего? А как же Вася? Он считает, что это его ребенок.
- Он тебе это сказал? – не поверила Наталья.
Откуда он узнал о ребенке?
Николай встал, закурил.
- Наталья, нормальный мужик сейчас набил бы тебе морду и выбросил за дверь. Но я, наверное, ненормальный. Я просто требую, чтобы ты завтра же убралась отсюда. Поняла?
Наталья хотела что-то сказать, но Николай сделал предупреждающий жест, чтобы она молчала, и ушел в спальню.
Наталья обессиленно села на диван. Что теперь делать? Дура! Связалась с идиотом! Нужно было рвать с ним сразу, как только поняла, что забеременела. Но ей нравилось то восхищение, которым всегда встречал ее Василий. Нравилось, что с ним она чувствовала себя желанной, любимой. Но жить с ним? Нет, это не входило в ее планы. И вот теперь, когда все сложилось так, как она планировала, когда Николай поверил, что у них будет ребенок, все рухнуло.
