Факел горел хорошо и ровно, но его пламени едва хватало, чтобы озарить пространство вокруг. И всё же что-то подсвечивало темное нутро каменного грота. Пульсирующие красные сполохи позволяли видеть очертания чудищ, что скалили пасти в темной глубине.
- Не справимся, - сказал Кристоф. – Нас четверо. Их, самое меньшее – дюжина. На их стороне когти и клыки, на нашей только твои фокусы. Клыки у волка куда меньше, чем у чудовищ. Да и мы с Арманом ещё не вошли в полную силу. Нужно уходить.
Но Лука поднял руку, жестом показав, что просит прислушаться. В гулкой тишине разносились эхом звуки капающей воды. Вскоре и ведьмаки различили тихий мерный гул.
- Они не нападут, - уверенно заявил Лука. – Вяжи веревку там, где корень потолще. Нужно спускаться, может, ещё успеем.
Не дожидаясь, когда Кристоф справится с узлами, бог обмана свесился с края обрыва и, ловко перебирая сильными руками, стал спускаться вниз по корням, оплетающим скалу до самого дна.
- А факел? – всполошился Арман.
- Сунь его волку в зубы, - ответил Лука, и голова его скрылась.
- Держи!
Ведьмак протянул чадящий огонь на палке к морде перевертыша. Тот ощерился.
– Он отказывается! – пожаловался Арман.
- Так потуши огонь! - посоветовал бог обмана откуда-то снизу.
Кристоф скинул конец веревки с обрыва и начал спускаться следом. Арман держал факел над пропастью, пока Кристоф не добрался до первого уступа, затем сбил пламя о камни и остался стоять в непроглядной тьме. Только желтые глаза волчка поблескивали каждый раз, когда пещера озарялась слабым алым светом. Ведьмак снова протянул факел Анджею.
- Теперь возьмешь?
Волчок фыркнул, показывая, как неприятен запах гари тонкому нюху зверя, ухватился зубами за рукоятку и прыгнул во тьму. Глаза ведьмака быстро привыкли, и он, лишь на мгновение задержавшись над обрывом, стал спускаться вслед за Кристофом.
Друзья торопились. Но как бы не спешили они, а узкие карнизы, тонкие корни и скользкая веревка не давали им спускаться так быстро, как того требовал мерцающий красный свет. Он словно затухал. Всё реже становились вспышки, яркость их угасала с каждым разом.
Кристоф слышал, как ниже, тихо ругаясь на сыплющиеся на голову камешки, спускается Лука, как выше переступает с выступа на узелок из корней Арман, как цокают когти волчка, когда он приземляется у подножия обрыва, роняя на камни погасший факел. Ведьмак позволил себе оглянуться туда, где горели красные угли глаз. Горели – и вдруг погасли. Одна пара. Другая. Словно твари отворачивались от, тех кто спускается в их логово.
- Лука, что-то происходит! Кажется, они уходят!
Снизу послышался скрежет зубов.
Лука ухватился за веревку и оттолкнулся, со свистом доехав оставшееся расстояние до земли. В его руках вспыхнул факел.
- Поторопитесь! - выкрикнул он и побежал в мерцающую алым сердцевину пещеры.
Время полетело, как пущенная с тетивы стрела. Кристоф был слишком высоко, чтобы лететь с веревки вниз. В спешке он дважды оступился. Каменная крошка сорвалась из-под ног, но корни выдержали, не дав ему свалиться. Вот и карниз, на котором только что стоял бог обмана. Кристоф бросил взгляд на извилистую неверную тропу, плюнул, тоже схватился обеими руками за веревку и ухнул вниз. В ушах засвистело. Руки обожгло, будто каленое железо в ладонях держал. Ноги ударились оземь. Кристоф отпрыгнул, чтобы не упасть и вовремя – следом за ним по верёвке спустился и Арман. Ведьмаки рванули за Лукой. В руках бога полыхал факел. Арман с Кристофом бежали изо всех сил и всё же были ещё слишком далеко, когда увидели, как страшные шипастые ветви склонились над грудой чудовищных тел. Длинные, изогнутые, как лапки пауков, они впитывали живительный сок, который раньше так благосклонно отдавало своим чудовищным детям это дерево. Мерцая, жидкая жизнь перетекала в один сосуд – огромный мясистый плод. Дерево отдавало последние силы, чтобы вновь возродиться в единственном семечке – кроваво-красном сердце. Оно пульсировало, как настоящее, источая свет, завораживая. Несколько чудищ, последние из оставшихся в живых, стояли рядом, воздев когтистые лапы вверх. Чудовищно-прекрасный плод сочился, переполненный алой жижей.
Лука был уже совсем близко. Он размахнулся и бросил факел, метя в чудище, что стояло, воздев лапы в благоговейном ожидании. В тот же миг тварь вспорола свою грудную клетку. Ребра раскрылись навстречу живому бьющемуся сердцу, и оно сорвалось с ветвей вниз. Плоть захлопнулась, как створки сундука, спрятав в себе сокровище. Факел упал на иссохшую, отдавшую всю жидкость, крону дерева. Ветки-пауки вспыхнули. Твари оглянулись на ведьмаков, сверкнув алыми глазами, и рванули во тьму.
Лука встал как вкопанный. Волчок, что бежал рядом, сел, высунув розовый язык.
- Опоздали, - сказал бог обмана, глядя на огонь. Пламя полыхало, охватив всё дерево. Паучьи лапки съеживались, обращаясь в прах. Вспыхнули и те, кто отдал свою жизнь древнему, как боги, существу. Зарево осветило пещеру. Кристоф окинул взглядом грот. Темные твари, оставшиеся в живых, уже скрылись в бесконечных переходах вырытых ими нор.
- Что это значит? – кашляя от дыма, спросил ведьмак, поравнявшись с богом обмана.
- Эти древние существа, когда-то научившиеся жить вместе, стали зависимы друг от друга, но почти неуязвимы. Дерево дает чудовищам жизнь, дерево отбирает её. Последние уйдут, сохранив в себе единственное зерно, залягут в спячку на тысячу лет. А затем позволят семени вновь прорасти и питать свою чудовищную свору, позволяя ей плодиться и размножаться.
- Через тысячу лет никто не будет знать, как изничтожить их, - заметил Арман. – Ведь тех, кто сталкивался с чудищами, не останется на этом свете.
- А вот для этого пригодится чаша бессмертия, - пояснил Лука. – Всё же поймать момент и сжечь дерево до того, как плод напитается жизненной силой, редко кому удавалось. Знал, что чаша пригодится.
- Ты сулишь нам бессмертие, бог обмана? – переспросил ведьмак.
Лука посмотрел на него внимательно.
- Звучит, будто не хочешь жить вечно.
- Те, кто ведает, и так живут немало. И только безумцы грезят о вечности. Ведь для тех, кто не черств душой, жизнь в тысячу лет - скорее проклятие, чем награда. Видеть, как рождается и погибает то, что тебе дорого раз за разом и снова, и ещё – удел богов. Только они могут нести это бремя без сожалений, - сказал Кристоф.
Лука вздохнул.
- Люди… Что ж. Как бы ни было, кому-то придется остаться хранителем этого места. Передавать знания своим потомкам, чтобы, когда чудища снова вернутся сюда, нашелся тот, кто оповестит болотных ведьм о надвигающейся беде.
Волчок ткнул его носом под колено.
- Да-да, уже уходим. Иначе надышимся дымом, - согласился Лука. Но волчок прикусил его за сапог.
- Да что ж эти перевертыши за звери такие? В волчьем облике плохо слышат? Сказал же – уходим.
- Я думаю, он хотел сказать, что готов стать хранителем этих мест, - подсказал Арман. – Ведь Анджей и был тем, кто заметил неладное. Это он принес весточку Маришке.
Волк кивнул.
- Пусть так и будет, - ответил Лука. – А теперь нужно вернуть всё как было, чтобы не превратить эти места в пустыню.
Он опустился на колени, достал ключ, воткнул его в трещину между камнями и повернул. А затем протрубил в горн.