Один из основателей города Собинка, отец основателя города Наволоки.
Миндовский Галактион Иванович (1813-1867) - кинешемский 1-й гильдии купец, потомственный почетный гражданин (1863), владелец родовой фабрики в деревне Старая Гольчиха Кинешемского уезда Костромской губернии, один из учредителей фабрики в Собинке Владимирской губернии, владелец вичугской усадьбы Миндово.
Родился 26 октября (8 ноября) 1813 г. в д. Гольчиха, крещён в Покровской церкви села Хреново.
Родители: крепостной крестьянин д. Гольчиха вотчины коллежского асессора Назара Остафьевича Глушкова Иван Иванович Миндовский и его жена Федосья Яковлевна. В 1812 году Иван Миндовский основал в деревне Гольчиха первую в Костромской губернии хлопчатобумажную фабрику. В 1820 г. семейство Миндовских выкупилось на волю.
Именно к Ивану Миндовскому, а не к Коновалову, первоначально относилась известная фраза из романа «В лесах» П. Мельникова-Печерского: "А как дело-то начиналось. Выискался смышленый человек с хорошим достатком, нашего согласия был, по древлему благочестию, Коноваловым прозывался, завел небольшое ткацкое заведение, с легкой его руки дело и пошло да пошло. И разбогател народ и живет теперь лучше здешнего... Да мало ль таких местов по России... А везде доброе дело одним зачиналось!.. Побольше бы Коноваловых у нас было - хорошо бы народу жилось."
Первая жена: шуйская купеческая дочь Харитина Михайловна (1815-1851), венчание 25 января 1832 г. в Покровской церкви с. Хреново. Известно, что в 1848 году она купила дом в Шуе. Умерла от чахотки 21 мая 1851 г., была первой женщиной, которую отпевали (23 мая) в только что построенной Никольской единоверческой церкви села Новая Гольчиха. Вот что писал по этому поводу в своих секретных записках, предназначавшихся царю, Лев Арнольди, чиновник особых поручений МВД, командированный в Костромскую губернию для тайного изучения истинного размера раскола: «Купеческая жена Миндовская, состоявшая в приходе Хреновской церкви скончалась в Православии и мужем ее была уже сделана повестка, по которой жители разных сословий приглашались на отпевание тела жены его, в Хреновскую Церковь, но купец Морокин убедил его произвесть отпевание в Единоверческой Церкви, что и было исполнено Священником Розовым. - Благочинным Священником села Вичуги Иоанном Беликовым было донесено об этом Костромскому Епархиальному Начальству; но произведенное дознание остается без всякого дальнейшего движения в Духовной Консистории».
Также Арнольди докладывал следующее: «Доказательством бесполезности Единоверческой церкви в Гольчихе служит еще и то, что Церковь существует уже два года, а ни один из раскольников не присоединился с тех пор к Единоверию и напротив того уже два семейства Православных: купец Коновалов и Галактион Миндовский причислились к этой Церкви с разрешения местного Епархиального Начальства».
Дочь от первого брака: Мария (1834-1849, умерла от чахотки в 14 лет).
Вторая жена: Варвара Ивановна (1832-1858), дочь московского купца Ивана Герасимовича Травникова (из бывших крепостных графа Шереметева). Венчание произошло в ноябре 1852 г.
Из воспоминаний Леонида Петровича Миндовского: «Дом в Миндове, к которому мы подъехали, был нашей обычной летней резиденцией, где мы проводили пять, а иногда шесть месяцев. Он был построен на месте прежнего небольшого дома дедушки Галактиона Ивановича (папиного отца). Здесь некоторое время прожила бабушка, Варвара Ивановна Травникова, вторая жена Галактиона Ивановича, которой врачи предписали сосновый воздух по причине слабых лёгких (развивавшейся чахотки). Варвара Ивановна умерла молодой, когда отцу было всего четыре года и он, таким образом, остался сиротой. Судя по сохранившемуся портрету, Варвара Ивановна была красивой женщиной».
Младший брат Варвары Ивановны, московский купец Дмитрий Иванович Травников (ок. 1848-1918), основал в Москве в 1889 г. винный завод, который в советское время назывался Московским комбинатом виноградных и десертных вин, а сейчас «Винзавод» - это крупнейший в России центр современного искусства.
Дети от второго брака: Иван (1854-1855), Мария (1855-1855), Пётр (1856-1931).
Пётр Галактионович Миндовский, был женат на своей двоюродной племяннице Ираиде Ивановне Миндовской, от которой имел сына Леонида. После смерти отца, унаследовав его текстильное дело и капиталы, построил крупную фабрику в с. Наволоки, вокруг которой и образовался нынешний город Наволоки (расположен на Волге рядом с Кинешмой). Но всё же главный свой интерес он направил на конезаводство (выведение породистых орловских рысаков) и конный спорт (его рысаки участвовали во многих соревнованиях в Москве и Петербурге, и даже в Париже и в Берлине). Конный завод П.Г. Миндовского, находившийся в окрестностях Вичуги в усадьбе Миндово, дал целый ряд известных орловских рысаков, в том числе знаменитого Недотрога, победителя Императорского приза 1897 г., от которого происходит одна из основных линий современных российских орловских рысаков. Миндовскому также принадлежал какое-то время жеребец Любезный, выигравший главный приз на Всемирной выставке в Париже в 1878 году. Попытка организовать продажу орловских рысаков в Париже и Берлине в начале 1890-х годов, когда здесь стали доминировать американские рысаки, менее красивые, но более быстрые и выносливые, привела П.Г. Миндовского к краху. На семейном совете (собрании акционеров Товарищества Волжской мануфактуры бумажных и льняных изделий П.Г. Миндовского и И.А. Бакакина) его отстранили от управления фабриками. Он разошёлся с женой и вынужден был продать свой московский особняк, своих знаменитых рысаков и конный завод, в целом… Последняя попытка поправить финансовые дела арендой якобы нефтеносного участка в Грузии (судя по всему, это была афера, на которую попался П.Г. Миндовский) закончилась окончательным банкротством. Он вынужден был скитаться по гостиницам и съёмным квартирам и работать страховым агентом. А в это время его бывшая жена, получив наследство после смерти отца, знаменитого Ивана Александровича Миндовского, пригласила не менее знаменитого архитектора Шехтеля построить ей изящный особняк в Вспольном переулке. После революции Пётр Галактионович как бывший торговец был лишён избирательных прав (числился «лишенцем») и жил на иждивении сына.
Третья жена: Екатерина Ивановна (~1839-?), дочь московского ямщика Ивана Ивановича Ершова. Венчание произошло 12 октября 1858 г. в Никольской единоверческой церкви села Новая Гольчиха.
Дети третьего брака: Анна (1859-?), Лидия (1864-?), приёмная дочь Екатерина (?-?).
Письмо Галактиона дочери Екатерине: «Катя. Тебе, матушке посылаю свое благословение и приказываю за Аннушкой смотреть и по дому тоже. Матушки слушайся, не балуй. Боже сохрани, если я приеду домой и узнаю, что ты баловала. Занимайся делом, раньше вставай, молись богу. Твой отец Галактион Миндовский. 9 января 1861 г. Пиши сюда письма обо всём».
Екатерина Галактионовна Миндовская в 1867 году вышла замуж за шуйского купца Алексея Иродионовича Журова (1836-1914). Женой его брата Александра Иродионовича Журова была Елизавета Петровна Лотарёва, родная сестра отца Игоря Васильевича Лотарёва (знаменитого поэта-футуриста Игоря Северянина).
Сохранилась переписка между Екатериной Миндовской и Алексеем Журовым, когда они были женихом и невестой. В их семье родилось 5 сыновей и 7 дочерей. Их младший сын Пётр Алексеевич Журов (1885-1987) прожил долгую жизнь (более 100 лет), он был знаком со многими представителями Серебряного века, в 1916 году открыл имя Есенина знаменитому поэту и философу Вячеславу Иванову, как литературовед изучал жизнь и творчество Льва Толстого и Александра Блока. Ценный литературный архив П.А. Журова хранится в блоковской усадьбе Шахматово.
Анна Галактионовна, видимо, умрёт во младенчестве, а Лидия Галактионовна будет женой московского 1-й гильдии купца Петра Лаврентьевича Уткина, торговавшего в Москве галантереей. У них родится 3 сына и шесть дочерей.
Из воспоминаний Леонида Миндовского: «От третьей жены Екатерины Ивановны Ершовой (девичья фамилия) осталась дочь Лидия Галактионовна, со временем вышедшая за Петра Лаврентьевича Уткина. Она дала ему многочисленное потомство мужского и женского пола. Насколько Лидия Галактионовна сохранилась в моей детской памяти, она всегда была толстой, с огромным животом и добродушной улыбкой на лице».
Фабрика Галактиона Миндовского производила следующие товары: хлопчатобумажные ткани (китайку, бязь, миткаль, нанку, канифас, дабу), льняные полотна, салфетки, скатерти, полотенца. Фабрика размещалась в деревне Старая Гольчиха в четырёх зданиях в один и два этажа. В эпоху, когда ещё не было ни паровых двигателей, ни электричества, в движение фабрика приводилась шестью лошадьми, работающими на двух приводах (т.е. три лошади ходили по кругу, вращая привод). Число рабочих (включая мальчиков) составляло 150-200 человек. Кроме того, на домах в деревнях работало от 300 до 500 станов. Товар продавался в Москве, на Нижегородской и Украинских ярмарках. В 1858 г. торговля произведена на 450 тыс. руб.
Фабрика в Собинке.
В апреле 1858 г. император Александр II разрешил купцам 1-й гильдии Александру Никитину, Луке и Матвею Лосевым, и купцу 2-й гильдии Галактиону Миндовскому «учредить Товарищество на паях для устройства во Владимирском уезде, при реке Клязьме, мануфактуры бумажных изделий». Через год Собинская мануфактура бумажных изделий была построена. В мае 1859 года прошло общее собрание участников мануфактуры, на котором были избраны три директора Правления: Александр Никитин, Лука Лосев и Галактион Миндовский. Галактион Миндовский оставался одним из директоров правления Собинской фабрики до самой смерти. После его смерти в должность директора вступил Матвей Лосев.
В 2014 году в Собинке появился памятный камень с надписью «Луке и Матвею Лосевым и их сотоварищам, основавшим в 1858 году наш город».
История, рассказанная Владимиром Миндовским в краеведческом очерке «Вичугская фабричная сторона» (Кинешма, 1919).
«Вот один из любопытных эпизодов того времени, связанных с делами церкви.
По грунтовой дороге от Вичуги в г. Шую в старинном селе Парском (Юрьевецкого уезда) имеется необычно дорогое для сельской церкви жертвованное украшение – серебряные царские врата в храме.
Население Парского прихода давно уже забыло происхождение этого щедрого дара, сделанного в старые годы одним из вичужских купцов, а именно Галактионом Ивановичем Миндовским.
В г. Шуе в то время славилась Введенская (в ноябре месяце) ярмарка. Съезд покупателей и торговцев был большой. Приезжали по зимнему первопутку и вичужане.
Железные дороги в те годы еще не существовали, и купцы сами ездили сюда, и товар привозили – всё на лошадях.
Раз как-то вечером гольчишный купец Галактион Иванович Миндовский, возвращаясь из Шуи с Введенской ярмарки сильно под хмельком, остановился у царской церковной ограды и позволил себе неудобную для такового места непристойность, а затем обругал и оскорбил действием подошедшего священника, который вздумал сделать ему замечание. У церковной ограды затеялся скандал...
Священник передал него в суд; началась следствие, и напроказившему купцу грозило наказание. А в то именно время Миндовские хлопотали о потомственном почётном гражданстве и уже немало десятков тысяч потратили на благотворительные дела. Новая большая церковь воздвигалась ими и у себя на родине. Парская история могла напортить репутации именитого купца.
Делать нечего, – пришлось Галактиону Ивановичу поездить по судебным канцеляриям, да и обиженному покланяться. И вот, чтобы покончить дело миром, священник выговорил с Галактиона Ивановича в свой Парский храм серебряные царские врата. После этого «историю» затушили, а начатое официально «дело» вызволили (за большую мзду, конечно) из судейского стола обратно. Кинешемская канцелярия, будто бы, отписала потом в высшую инстанцию, что «дело» как-то сгорело... Сей любопытный документ семидесятилетней давности и посейчас хранится в одном из домов Миндовских.»
2 (14) сентября 1867 года Галактион Иванович Миндовский умрёт от чахотки. Похоронен он будет в селе Новая Гольчиха при Никольской единоверческой церкви.
Закончим рассказ о Галактионе Миндовском следующей цитатой из очерка Владимира Миндовского: «Гольчишный купец Галактион Иванович Миндовский, умирая, оставил своё состояние несовершеннолетнему сыну. Душеприказчики оценили это состояние в один миллион рублей серебром. Опекуном к сыну был назначен свой верный человек, вышедший из дворовых мальчиков, – Иван Александрович Бакакин. Огромного практического ума был человек. И полный той старой русской честностью, что держалась в патриархальных купеческих домах. Через несколько лет, когда кончилось его опекунство, опять сдал он официально по описи всё вверенное ему имущество. И что же – по новой описи такового оказалось уже на два миллиона серебром... Опекун увеличил состояние малолетнего в два раза!».
