Много лет назад споткнулась о заметку, поясняющую происхождение топонима «Мартыновский овраг». Многое показалось сомнительным, даже не знаю, почему. Год за годом собирала информацию, которая не только опровергла устоявшееся происхождение, но и расширила границы представления о владениях, ввела интригу в виде многолетнего судебного спора, а также напомнила об одном из выдающихся людей, с которых началась целая эпоха – эпоха археологического исследования античного и византийского Херсонеса. Да, эта же история заставила буквально занырнуть в тему использования и сохранения лесов. Впрочем, как всегда: искала кратенький ответ на вопрос, а в результате может быть написана книга. Поэтому дальше рассказ в нескольких частях. Как обычно.
Начну, все-таки с Мартыновского оврага, входящего в черту современного г. Инкермана в виде дачной местности.
Чораш-Отар, Трещина, Мартыновка
Происхождением топонима "Мартыновский овраг" я заинтересовалась давно и, конечно, видела расшаренный стандартный текст, повествующий о том, что хутор, расположенный в этой балке носил имя его владельца – некоего С. Ф. Мартына, который был англичанином, перешедшим на службу в России (практика, введенная батюшкой первого российского императора). Так это ли нет – мне доселе не известно. Но стало известно другое.
Относительно недавно мне в руки попали сенатские объявления, издаваемые в Санкт-Петербурге, в которых зафиксировано наложение запретов на недвижимые имения. И в связи с новой информацией проявляется несколько иная картина.
Для господина по имени Мартыно Эммануил Петров, который занял деньги в Таврическом Приказе Общественного Призрения, налагался запрет на всякие действия с залоговым имуществом, в качестве которого выступала лесная дача Чорам-Отары, она же Мартыновская. В данном тексте написано именно так – "Чорам-Отары", хотя далее по этому же источнику и другим встречаются другие несколько искаженные написания – Чораш-Отар, Чараш-Отар.
Если дальше листать эти же сенатские объявления, то можно установить, что у Адмиралтейского ведомства были претензии по поводу овладения землями лесной дачи ему принадлежащими со стороны г. Мартыно (1830). Позже, судя по выдаче сначала запрещения (1840), а потом и разрешений на недвижимое владение в 1851 г., земли эти полностью были закреплены за Мартыно, коллежским регистратором. Владел этими землями не только Эммануил Петров, но и его сын – Леонид Эммануилов.
Что касается споров между Адмиралтейским ведомством и г. Мартыно, то дело касалось самозахвата земель, произведенных упомянутым господином. В архиве ВМФ хранится несколько дел, в которых фигурируют различные документы с такими описями, как
- · О присвоении морской казенной дачи въ Крыму, въ собственность, поручикомъ Мартыно без даты.
- · Записка о разграничении портовых земель, записка по делу между Адмиралтейством и помещиком Мартыно о границах Мекензиной дачи, просьба старосты дер. Куралеса - Саитка и копии показаний свидетелей по этому делу от 1826 года. По поводу названия поселения «Куралеса-Саитка» нет никаких предположений, кроме того, что Куралеса=Каралез, но этот совсем другая местность.
- · О неправильном завладении помещ. Мартыно дачей Чараш-Отары или Трещина, принадлежащей Севастопольскому порту.
- · О неправильном завладении помещиком Мартыно близь Севастополя лесной адмиралтейской дачей: Черыш-Отары. (Реш. 1829г).
- · О споре между помещиком Мартыно и Черноморским адмиралтейством, относительно владения лесной дачей Чораш Отары. (Реш. 1832г).
Черт с ними со спорами, важно другое: здесь нет даже намека на то, что владельцем является С. Ф Мартыно или хотя бы его сын с отчеством, начинающимся на букву С.: Эммануил носил отчество Петрович. Заметьте, нет упоминания и об отношении владельца земель к морской службе: коллежский секретарь, насколько знаю, это гражданский чин, который мог быть приравнен для служащих на флоте к «лейтенанту».
Поиски вели дальше, и вдруг обнаружилось, что у Мартыно были еще землевладения.
Если судить по топонимам, встречающимся в архивной и исторической литературе, на картах, то господину Мартино принадлежали более значительные по площади территории: в его владения входил Мартыновский овраг, расположенный на северо-восток от современного г. Инкерман, часть Мекензиевых гор, Инкерманские высоты с частью долины Кора-Коба, которая лежит между Инкерманом и с. Терновка.
Кара-Коба-Мартыновка
До Великой Отечественной войны на территории долины Кара-Коба располагался хутор, который в Статистическом справочнике Таврической губернии от 1915 г. упоминается под названием «Кара-Коба-Мартыновка». Территория хутора и земель в общем владении было значительно – 547 десятин (580 га) «удобной», то есть пригодной для обработки и 104 десятин (110 га) «неудобной» земли при 10 дворах.
И если в этом названии «Кара-Коба» - топоним, привязанный к историческому названию местности и поселения, то «Мартыновка» - вероятно, отсыл к имени владельца этих земель – наследника семьи Мартино, или Мартыно, которым с 20-х годов XIX века принадлежали земли не только в долине, но и на части территории, известной в наше время под названием «Мекензиевы горы».
Вот тут на карте 1890 года запечатлен хутор, а также все упомянутые выше топонимы, привязанные к именам Томаса МакКензи (Мекензи) и Мартино (Мартыно).
Курортная местность Кара-Коба, хутор Мартыно
Благодаря поискам, удалось обнаружить в одной из старых газет, а точнее – трех газетах, издаваемых как в Крыму, так и в Москве, и в Санкт-Петербурге, объявления о том, что некий господин по фамилии Глушков продает участки земли в местности, называемой Кара-Хоба (Коба), упоминая, что это бывшая дача Мартино (Мартыно). Объявления печатали в течение двух лет – 1916 и 1917 гг.
Привлекая внимание потенциальных покупателей, Глушков рассказывает о том, что эта территория не просто кусок земли, а будущий горно-климатический и виноградный курорт. Г-н Глушков немного преувеличил, говоря, что это курорт около моря, хотя до моря относительно недалеко, но какого качества это море, он промолчал. Упоминание о близости Инкермана для знающих людей тоже было сомнительным: тогда поблизости от населенного пункта находилась заболоченная низменность – эстуарий р. Черной, и местность эта была совсем не здорова – малярия косила людей. Кстати, курорта тоже не состоялось, ни виноградного, ни горно-климатического. Хотя, признаться, долина Кора-Коба прекрасна.
Глушков А. К.
Сам господин Глушков А. К., как удалось выяснить, был нотариусом, практикующим в Кунгуре. Выходцу из крестьян чудом удалось закончить курс юриспруденции. Приобретенная профессия позволила далее Александру Константиновичу продвигаться по социальной и карьерной лестнице: помимо, очевидно, хорошей практики он был гласным (депутатом) Кунгурской городской думы и даже был городским головой, то есть стоял во главе органа городского самоуправления. В Кунгуре сохраняется до сих пор дом, построенный Глушковым в стиле модерн. Причем фасад с характерными стилевыми признаками выполнен из дерева, что само по себе примечательно и любопытно. Каким образом в руки г-ну Глушкову попали права на распоряжение землями в Крыму – пока тайна, но, вероятно, при приезде в Севастополь он жил по адресу пер. Кирпичный, 29 : именно туда должна была доставляться корреспонденция от желающих приобрести участок в псевдо-курортной зоне.
Выводы: 1. Владелец земель в современной Мартыновской балке (как минимум) носил имя-отчество, не совпадающие с общепринятыми.
2. Владелец/владельцы земель, вероятнее всего, был гражданским чиновником – коллежским секретарем, коллежским регистратором.
3. Прежнее название тюркское название местности (оврага) –Чо(а)раш-Отар, славянское – Трещина, Мартыновка.
4. Благодаря архивным документам и печатным изданиям первой половины XIX века удалось установить факт многолетней тяжбы, ведущейся между Адмиралтейским ведомством и г. Мартыно: как минимум, с 1828 года и, вероятно, по 1851.
5. Разнесенность в пространстведвух хуторов с одинаковыми названиями – Мартыновский (он же Чораш-Отар, Трещина) и Кара-Коба-Мартыновский может служить либо подтверждением обширности земельных площадей, находящихся в руках одного владельца, либо два хутора принадлежали разным владельцам, может быть, родственникам, один из которых служил на флоте???, другой был гражданским лицом. Пока загадка.
