Скажу сразу – это не руководство к действию и не учебное пособие. Это сугубо мое личное мнение, которое сложилось из личного опыта за годы работы в адвокатуре.
Вполне возможно, что у кого-то оно будет иным.
На самом первом «горячем» этапе, когда человек является подозреваемым, его задержали, и не факт, что предоставили адвоката, его очень часто успевают опросить и даже уговорить написать явку с повинной.
Я говорю об обычных уголовных делах, в которых подозреваемыми являются юридически не подкованные граждане, а зачастую еще и доверчивые – они могут поверить даже оперативнику и следователю, которые могут пообещать отпустить домой, если им напишут явку с повинной. Понятно, что от субъекта и уровня его образования, психологической устойчивости зависит очень многое.
И адвокат, вступая в такое дело, где первичная доказательственная база уже собрана, задает себе мысленно этот вопрос: Ну и что вы теперь от меня хотите?
А хотят от него, как всегда, чуда.
Потому что вдруг выяснилось, что после явки домой не отпустили, арестовали, да еще и обвинение скоро предъявят, на основе все той же явки с повинной. А самое главное, клиент говорит, что написал явку с повинной для того, чтобы побыстрее отпустили домой, так как запугали, что иначе предъявят обвинение в более тяжком преступлении, и что человек на самом деле либо не виновен, либо виновен совсем не в том, в чем его обвиняют.
Девизом защиты в такой ситуации может стать фраза «Не навреди».
Плюс ситуации в том, что можно детально изучить первичные документы, так как они были составлены с участием подзащитного. И выяснить на личной беседе с ним, насколько они соответствуют действительности на самом деле.
Для этого надо объяснить клиенту, что адвокату, как доктору, надо рассказать все, как есть. И что эта информация никуда не уйдет, а навсегда останется только с адвокатом, охраняемая адвокатской тайной. И нужна эта информация не потому, что очень интересно и вообще адвокат любит детективы и криминальные истории, а потому что необходимо понять всю суть ситуации, включая психологический портрет ее участников. И потому что любое искажение информации может потом выстрелить рикошетом.
Жирный минус в том, что это признание.
И это признание надо постараться свести на нет.
Хорошо, если есть, за что зацепиться в явке. Часто бывает, что при написании явки человек признается в совершении преступления, однако это признание не соответствует фабуле статьи Уголовного Кодекса.
Например, в моей практике был случай, когда человека задержали за грабеж с применением насилия, он написал явку с повинной, в которой признался, что ударил К, забрал у него телефон. Затем он был допрошен, с дежурным адвокатом, и в ходе допроса рассказал, что между ним и К. завязалась драка, затем он забрал у К. телефон и передал телефон его хозяину.
То есть, необходимо было развить эту тему, выяснить, из-за чего произошла драка – ради телефона или из-за другого, кто являлся истинным владельцем телефона.
В результате, вместо ч.2 ст.161 УК РФ вменили ч.1 ст.330 УК РФ (самоуправство), и человек пошел домой.
Однако, если видимых зацепок нет, и выяснить обстоятельства дела на данной стадии невозможно (бывает и такое), любые показания надо давать крайне осторожно. Очень взвешенно сообщать любую новую информацию, отличающуюся от той, которая уже дана следователю.
Так как даже самые правильные на первый взгляд показания могут дать обратный эффект, если они будут идти в разрез с бесспорными доказательствами.
Например, резкий отказ от явки с повинной и «защитная» позиция – меня там вообще не было, я ничего не знаю, меня заставили – может очень навредить, если есть очевидцы, или другие весомые доказательства, которых следователь не раскрывает. То есть полный отказ от любого участия в событии преступления будет восприниматься как явная ложь и трактоваться как желание уйти от ответственности. Даже если человек не виновен.
Разумнее будет занять выжидательную позицию, и начать корректировать признательные показания после того, как станут известны другие доказательства.
Даже если написана явка с повинной, в большинстве случаев это сделать возможно, «расширив» признание необходимыми подробностями, которые могут помочь свести вину на нет или существенно снизить ответственность.
Минус такого положения, когда корректировка показаний возможна лишь на заключительной стадии следствия в том, что делать это придется очень быстро. И здесь важно не упустить момент, заявив все необходимые ходатайства: о дополнительном допросе, о проведении очных ставок, о допросе свидетелей, исключении доказательств, о переквалификации и так далее.
Вы спросите – почему это нельзя сделать в суде?
Отвечу: Можно.
Но я считаю, что на каждой стадии процесса необходимо делать все максимально.
Закон не запрещает и на стадии судебного разбирательства давать иные показания, предоставить доказательства и истребовать доказательства
Но у суда неизменно возникает вопрос: почему это не заявлялось на следствии? А раз не заявлялось на следствии, значит, этой позиции и не было, и родилась она только сейчас, с целью затянуть время и уйти от уголовной ответственности. Точка.
Субъективно молчание на следствии и активность в суде расценивается так, а чтобы не говорил закон об объективности судей, активная позиция на следствии расценивается судом как то, что человеку было что сказать, раз он упорно добивался своего и пытался «достучаться», донести свою правду до следователя.
Ставьте лайк – так я буду видеть, что тема интересна, пишите вопросы или свое мнение в комментариях.
Для платной помощи мои контакты есть в шапке профиля.
Подписывайтесь на мой канал – и вы всегда будете знать, как защитить себя, свои права, свою собственность.
Подписчикам устные консультации бесплатны.
